Ирина Мазаева - Чужой принц
Анжелика Альбертовна, конечно, не дрогнула. А вот Лелька чуть сознание не потеряла от неожиданности. И Ритка, вместо того чтобы крепко подхватить подругу под руку, сделала какое-то странное движение в сторону, как будто хотела удрать. И в этот самый момент Анжелика Альбертовна обернулась к немного отставшим подружкам с не менее лучезарной, чем у парней, улыбкой:
– Девочки, подождите меня здесь! – и отважно ступила на первую ступеньку крыльца.
А Лелька с Риткой остановились в полном, окончательном и бесповоротном замешательстве.
– Привет! – Хобот ловко приземлился рядом, перепрыгнув разом ступенек пять. – Как жизнь молодая? Каникулы начались, а вас все в школу таращит?
Медленно и с достоинством спустился и встал рядом с ним Шиш. Сплюнул сквозь зубы. И уставился куда-то в кусты.
– Мы это… – начала было Ритка, но Хобот перебил:
– Федорова, а ты рассказала подружке, как в кабинете химии дверь вынесла? Моська, наверное, уже три докладных директору наклепала.
– Мне – наплевать, – буркнула Лелька, на большее ее не хватило.
– А разные всякие подробности рассказала? – хитро прищурился Хабанен. – Про интересное происшествие…
Лелька вспомнила, как они над ней издевались, и сжала кулаки: ей так хотелось сказать наглому красавчику кучу всего малоприятного… За поддержкой она обратилась к Ритке, которой, конечно же, все рассказала. И увидела, что Ритка… Ритка смотрит на Хобота как-то странно. Лельке показалось, что с любовью. Она, конечно, никогда не видела, как на кого-то смотрят с любовью, и сравнивать ей было не с чем, но определенные подозрения все-таки закрались. Ошарашенная своим открытием, уже безо всякой агрессии, она пару раз хлопнула ресницами и спросила:
– Какие подробности? Какое происшествие?
Теперь настала пора замяться Хоботу. Но он, правда, как обычно, легко выкрутился.
– Можешь хранить свои тайны, сколько влезет. И вовсе ничего нет интересного, – парень комично отвернулся и сделал вид, что собирается уйти. Но тут же обернулся:
– Не, а что происходит-то? Что вы здесь делаете? Сашка, скажи, а? Это к кому это наши девки намылились при параде?
Лелька улыбнулась: все-таки Хобот умел насмешить, и сам он всегда был такой веселый, оптимистичный, радостный, что и смотреть на него было приятно. Да и наряды заметил…
Шиш же, раз к нему обратились, великодушно обернулся и внимательно рассмотрел подружек. Как под микроскопом. Но ничего не сказал. И снова отвернулся.
Лелька про себя фыркнула: тоже мне – принц нашелся. Но тут же предательски начала краснеть.
– Вот тебе все и скажи! – между тем взяла себя в руки Ритка. – Ты, Хобот, сам-то что в школе делал? Что сияешь, как будто новые зубные протезы вставил?
Лельке тоже было очень интересно, что это парни забыли в школе и чему это они так рады. Она даже бросила взгляд на Шиша, который с тем же вроде бы невозмутимым видом рассматривал кусты. И тут – она готова была поклясться! – Лелька сама для себя неожиданно поймала очень даже заинтересованный взгляд парня, направленный на нее.
«Не краснеть! Не краснеть!» – повторила раз десять про себя Лелька, изо всех сил пытаясь напустить на себя невозмутимый вид.
– А вот у меня от коллектива нет секретов! Мы с Саньком… – между тем начал было Хобот.
Но ответить он не успел: на школьном крыльце появилась сияющая Анжелика Альбертовна.
– Это за вами! – хихикнул Хобот. – Нам пора.
Кривляясь, помахал девчонкам ручкой и вразвалочку направился прочь от школы. Шиш облегченно вдохнул и двинулся следом. Никогда еще Ритка и Лелька не были так злы на Анжелику Альбертовну.
– Девочки, – провозгласила та, грациозно спускаясь со ступеней крыльца, – Дмитрий Егорович мне все рассказал. Интересный у вас там сидит мужчина, между прочим, бывший военный – настоящий полковник… – и она мечтательно закатила глаза.
– Ба! – не выдержала Ритка. – Рассказывай уже!
– А это что за мальчики были, ваши кавалеры?
– Нет! – поспешно открестилась внучка. – Ну так, почти, один из них Лельке нравится. Она же тебе про него говорила.
Лелька действительно неоднократно советовалась с Анжеликой Альбертовной по поводу Шиша.
– Лысый? – уточнила та.
– Бритый, – мрачно поправила Лелька.
Она до сих пор еще не пришла в себя от неожиданной встречи с Шишом. И была очень зла на себя за то, что каждый раз в его присутствии превращалась в блондинку из анекдотов: краснела, бледнела, потела и ничего умного не могла сказать, – выглядела дура дурой, одним словом.
– А мне показалось, что кое-кто из вас явно неравнодушен ко второму… – как бы в пространство произнесла Анжелика Альбертовна.
Рита вспыхнула:
– Да кому он нужен!
– Видела бы ты со стороны, как ты на него смотришь…
Лелька с интересом взглянула на подругу: если уж и Анжелика Альбертовна заметила, значит, это было правдой.
«Вот хитрая Ритка: у меня все сердечные тайны выпытывает, подтрунивает надо мной, а сама – влюбилась в Хобота и молчит», – подумала про себя Лелька.
– Как я выгляжу со стороны?! – с Риткой чуть апоплексический удар не случился, но она лишь спросила упавшим голосом: – А что – так заметно?
– А знаете что? – предложила Анжелика Альбертовна. – Давайте-ка купим по большому-большому мороженому, сядем в парке за магазином и поболтаем?
Предложение было принято на ура. Тем более что обеим подружкам надо было немного помолчать и кое-что обдумать.
Глава 5,
о том, что иногда лучше сразу утопиться
Солнышко припекало все больше. Ритка, Лелька и Анжелика Альбертовна блаженно жмурились и объедались уже второй порцией мороженого. Говорили же исключительно о деле. В частности, из беседы со Змеем Горынычем выяснилось, что в понедельник между половиной одиннадцатого и одиннадцатью в гардеробе были: Елена Александровна Амосова, Женька Хабанен, он же Хобот, «лысый, по которому тюрьма плачет», «панкушка с розовым ирокезом», «длинный и тощий, как вобла, парень», «лохматая блондинка в зеленом плаще» и некто – непонятно, девушка или парень – в красной куртке-ветровке с капюшоном с надписью «Колорадо» на спине.
– Лохматая блондинка, значит, – задумчиво протянула Лелька, уже готовая возмутиться: она вовсе не была лохматой в тот день – это была такая прическа!
Но тут высказалась Ритка:
– Как это – то ли девушка, то ли парень? Он что, не может парня от девушки отличить?
– Он так и сказал: фиг поймешь эту нынешнюю молодежь – одеваются одинаково, ведут себя одинаково, сплошной средний пол какой-то, – процитировала Горыныча, немного передразнив его манеру разговаривать, Анжелика Альбертовна.
Подружки хихикнули.
– Весело получается, – резюмировала Лелька, – мы знаем, что в гардеробе кто-то был, кроме тех, кто пришел убирать кабинет химии, но не знаем даже, девушка это или парень.
– Мы знаем, что оно было одето в красную куртку с надписью «Колорадо» на спине. И еще – что оно просто потолклось в гардеробе, не раздеваясь. Потом Дмитрий Егорович громко окликнул его, из какого оно класса. Оно сказало, что оно ждет маму. А Дмитрий Егорович посоветовал ему ждать маму на улице. Выгнал, попросту говоря. И оно ушло, – рассказала более детально Анжелика Альбертовна.
– А зачем он его вообще пустил? Он ведь обычно, как Цербер, никого не пускает.
– А ему показалось, что оно вошло с Еленой Александровной.
– С Еленой Александровной?! – опешили девчонки.
– Ему показалось.
– А-а… А почему оно сказало, что ждало маму? Ведь искало оно – если это оно подложило туфли – меня? – спросила Лелька.
Анжелика Альбертовна только плечами пожала:
– За что купила – за то и продаю.
– Если только оно – не дочь или сын нашей Моси, – предположила Ритка.
– А у нашей Моси вообще есть дети? – озадачилась Лелька и сама же себе ответила: – Кажись, есть, дочка…
– То есть это была дочка Амосовой, и она подложила тебе туфли, стащенные у матери, чтобы ты их отдала никому не известной Галине Г.? – достроила логическую цепочку Анжелика Альбертовна.
Подружки почти физически ощутили, как таинственная атмосфера вокруг них сгущается. Солнышко, казалось, светило так же, небо было таким же синим, а листва – такой же зеленой, но был в этом во всем какой-то элемент нереальности, фантастичности, сказочности происходящего… По крайней мере, так вдруг показалось Лельке. А судя по Риткиному отстраненно-вдохновенному лицу, и ей тоже.
Вечером подружки снова встретились, но уже одетые в привычные джинсы и в теплые куртки – холодало. Тем более, что они договорились посидеть на берегу озера. Не на городской набережной, куда по вечерам собиралось по полгорода веселой полупьяной гомонящей толпы, а прямо около их дома.
Жили обе в одинаковых девятиэтажках, стоящих рядом – доме № 20 и доме № 22. Лелька жила на шестом этаже в двадцатом доме, а Ритка – на пятом в двадцать втором. Обе жили в одинаковых по планировке трехкомнатных квартирах с двумя балконами, у обеих не было ни братьев, ни сестер, а потому обеим принадлежало в квартире по отдельной комнате с окнами на улицу и собственным балконом. Соответственно, каждая чувствовала себя у подруги как дома.
