Мария Киселёва - Рассказы
Буль-Буль благополучно был извлечен из морских глубин и доставлен на корабль. Шторм утих. А вот и Шотландия.
Удивительный фокусник Буль-Буль
Буль-Буль не знал, что нужно делать в Шотландии. Он походил по острову и остановился в самой его середине.
— Борька, что там, в Шотландии?
— Дожди, туманы.
— Тогда надо обратно плыть. Чего там мокнуть.
— Моя не промокнет, — спокойно сказала Галинка. — Она резиновая.
И правда. Этой Галинке всегда хорошо.
— А Буль-Булю и вовсе не страшно. Он на дне моря побывал!
Тут подошел Борис.
— Уважаемые шотландцы! — сказал он не своим, а Буль-Булевым слегка шепелявым голосом. — Я вижу, вы тут скучаете в вашем туманном государстве. Извольте посмотреть фокус, самый удивительный, самый ловкий, какой только есть на свете!
Буль-Буль поклонился публике.
— Вот моя левая чернильная рука. Всем видно? Она совершенно чернильная и совершенно левая. А теперь — хоп! — щелчок по носу и легкое сальто. Пожалуйста! Рука уже правая!
Буль-Буль опять поклонился. Севка был поражен. Та же рука, как сказал фокусник, совершенно чернильная, была теперь уже правой. Снова — хоп! — щелчок по носу, и рука опять, как по волшебству, левая.
— Как это, Борь? — спросил Севка. — Когда же это ты успеваешь вытаскивать спички?
— Еще чего! Надо мне их вытаскивать. Вот — хоп! — правая, вот — щелк — левая.
Ну просто чудеса. Вот так Буль-Буль! Сам Севка не ожидал от него такого.
— Как же это? — все спрашивал он.
А Галинка не удивлялась. Ну конечно, не поняла ничего. Она и свои-то руки еще не разбирала, где правая, где левая.
А фокусник Буль-Буль показывал еще и еще свой блестящий фокус, потом сел на корабль и уплыл. Прощай, Шотландия!
Буль-Буль — полярник
Севка все-таки узнал секрет фокуса. Надо взять Буль-Буля и щелкнуть сбоку по носу. Надо очень ловко щелкнуть, чтобы головка повернулась лицом назад. У Буль-Буля грудь и спина одинаковые, и никто не заметит, что он смотрит назад. А рука правая станет левой. Щелкни еще раз, головка опять повернется, и рука левая станет правой.
У Севки совсем уже хорошо стало получаться, но тут по радио началась передача для полярников. Далекий исследователь рассказывал своей дочке, как у них трещала льдина, а потом от нее откололся кусок…
Дальше Севка уже не слушал. Ледяная пыль, трещат льдины… Он быстро сдернул с Буль-Буля юбочку. Буль-Буль — полярник!
— Так нельзя, — заявила Галинка. — Полярники наши, а он — иностранец. Вот. Он был этот… шотландец.
— Был да сплыл, — буркнул Севка. Потом глянул на корабль и совсем весело добавил: — На этом корабле плыл, плыл и сплыл. Поняла?
Нет, Галинка не согласна. Она больше не играет. Но тут Севка вспомнил:
— Какой же он иностранец, когда он мой сын?
Галинка закусила губу и молчала. Ага, нечего сказать. Табуретка теперь стала льдиной в Ледовитом океане. Корабль перевернули вверх дном, и получилась отличная палатка. Трубу и флаг водрузили на крыше.
— А где радиоустановка, антенна? — спросил Борис.
— Какая антенна, которая высокая? — догадалась Галинка. — У нас есть спицы, только мне не дадут. А то я глаз выколю.
— Да и у нас есть! — закричал Севка. — Сейчас, сейчас!
Он выдернул спицу из маминого вязанья и воткнул ее в щель на табуретке. К ней придвинули кубик и — радиоустановка готова. Пожалуйста, товарищ Буль-Буль, можете начинать передачу!
Вот теперь-то очень заметно, что Буль-Буль голый. Б-р-р! А у полярников все меховое: и куртка, и шапка, и унты. Вот что.
— Обвяжи его пока моим платком. — Галинка достала носовой платок. — Ну пока, чего мотаешь головой?
Ой, полярный исследователь в платочке! Борис тоже смеялся. Стойте, стойте! Сейчас Буль-Буль будет одет как надо, в меховую куртку.
— Борька! Где мои заячьи рукавицы? Которые я у бабушки в печке прожег?
Севка порылся в старой корзине в кладовой и принес заячью рукавицу. От нее остались только манжетка и большой палец. Галинка уже догадалась, что надо сделать. Разрезать… как это называется… вдоль? — и будет меховая куртка. Большой палец — рукав. Вот жалко, что нет второго.
Буль-Буль в новом наряде выглядел очень солидно. Настоящий полярник. А это ничего, что рукав один.
— Там белые медведи, — сказала Галинка.
— Неси своего, — приказал Севка. — Буль-Буль на работу на нем будет ездить.
— Он же коричневый. И на медведях не ездят.
Но все же принесла. Мишка, правда, был бурый, но зато хорошо рычал. И Буль-Булю удобно было на нем сидеть.
— А вот она будет моржом, — показал Севка на резиновую куколку.
— Ты что? — обиделась Галинка и крепко зажала куколку в руке.
— Ну тюленем. Буль-Буль в нее будет стрелять.
— Сумасшедший, — сказала Галинка и пошла к двери.
— Да я нарочно! Куда ты? Очень нужны нам моржи и тюлени. Их там полно, если ты хочешь знать. Буль-Буль найдет другого зверя. Такого, что никто и не видал!
И Буль-Буль нашел. Разве кто-нибудь видал белых полярных слонов? Никто. А вот они. Шесть штук, один другого меньше. Стоят на льдине, недалеко от палатки. Хоботы у них короткие. И вовсе они не отбиты. Такая порода. Полярные.
Ах, как здорово! Севка от радости кувыркается на диване. Знаменитый полярный исследователь! Вот он среди льдов верхом на медведе. А вокруг — тоже теперь знаменитые полярные слоны! А кто их открыл? Ну конечно, Буль-Буль.
Где Буль-Буль?
Буль-Буль из далекой Арктики приехал на родину. В отпуск. Меховую куртку он снял и опять остался без всего. Сколько человеку, оказывается, нужно одежды! Галинке все-таки пришлось сшить ему штаны. Красные плавки. Знаменитый полярник будет загорать.
На другой день Севка спешил из школы, чтобы отправить его самолетом к теплому морю. Но Буль-Буль вдруг исчез!
Севка перерыл все учебники и игрушки — нету. Спросил у Галинки — не знает. Что же могло случиться? Куда пропал Буль-Буль, веселый фокусник, смелый путешественник и знаменитый исследователь?
— Не пропадет, — успокаивала мама. — Иди погуляй, а я сделаю уборку и найду.
Севка никуда не пошел, — какое уж тут гулянье! — он помогал отодвигать тумбочки, кровати, сам везде заглядывал — нету!
Расстроенный, сел за уроки. Вот теперь на столе пусто. То есть не пусто, а нет Буль-Буля. А недавно он стоял вот тут под лампой и глядел. Севка в который раз уж макает перо в чернила, но не пишет, а все время грызет конец ручки. Жалко Буль-Буля.
За обедом мама предложила:
— Сделай нового. Ты теперь умеешь, еще лучше получится.
— Не хочу лучше! Где мой Буль-Буль?
— А я знаю! — вдруг объявил Борис.
— Где? — Севка так и подпрыгнул.
Старший брат передразнил его: тоже дернул головой, вытаращил глаза, а потом подмигнул, мол, не скажу.
— Ма-а-м! Он знает, где Буль-Буль!
— Ладно, не ябедничай. Сейчас вот прожую — и узнаешь.
Борис откусил большой кусок хлеба, потом отправил в рот полкотлеты и начал неторопливо жевать. Севка глядел ему в рот. Наконец тот проглотил.
— Ну где?
Борис вдруг сделал печальное лицо, тяжело вздохнул и показал пальцем в тарелку на горку картофельного пюре.
— А-а-а! — заревел Севка так, что папа вздрогнул.
— В чем дело?
По коридору послышались торопливые мамины шаги. Она быстро открыла дверь, выплеснув из кастрюльки на пол компот.
— Что здесь случилось?
Севку уверили, что Буль-Буля никто не варил и варить не собирается. Он обязательно найдется.
Здравствуй, Буль-Буль!
Дворничиха тетя Настя сказала, что в субботу будет пробная топка.
Что это, пробная топка?
Ну затопят на один день, не для тепла, а для проверки: может, у кого батареи не нагреваются или подтекают, проржавели за лето.
Пришел Севка в субботу из школы, а на полу под окном — лужица. Что это? Не могли же рыбки выплеснуть из банки, они совсем малюсенькие, с ноготок. Да и стоят совсем в другом углу подоконника. Прислонился Севка к батарее — теплая и вспомнил: пробная топка! Значит, проржавели за лето! Побежать скорее к тете Насте. Нет, сначала надо что-нибудь подставить, чтоб на пол не капало. Севка повертелся-повертелся, увидал папину пепельницу и сунул ее под батарею.
Тетя Настя что-то вязала, сидя на своем обычном месте у ворот. Она была без белого передника, потому что не дежурила сегодня. Но все равно спросила номер Севкиной квартиры и обещала сказать в домоуправлении.
К обеду Севка опоздал, и ему немного попало. Поэтому он забыл сказать про пробную топку. И вспомнил только, когда папа спросил:
— Да где же моя пепельница?
И вот папа нагнулся, поглядел под батарею и вдруг сказал:
— Вот он, твой Буль-Буль. За трубу провалился.
