Андрей Жариков - Сказание о суворовцах
— Товарищ прапорщик! — стал рапортовать Суворов, но Котов остановил его.
— Отойдите на пять шагов и докладывайте.
Саша отошёл, потом сделал шаг вперёд, приложил руку к головному убору и доложил:
— Товарищ генерал! Я знаю, что вы прапорщик! Докладываю: явился по вашему вызову!
— Отставить! — сказал Котов. — Стоп! Прежде всего — «генерал-майор» без всяких «знаю». И не «по вызову», а по «приказанию». И не «явился», а «прибыл». Всё ясно? Повторим.
— Товарищ генерал-майор! По вашему приказанию прибыл! — бойко доложил Саша.
— Кто? Кто прибыл? — возмутился прапорщик. — Горе моё!
— Товарищ генерал… — хотел повторить Саша, но прапорщик махнул рукой.
— Рысцой! Генерал ждёт. Я ещё займусь вами…
Саша побежал и тут же почувствовал скованность от непривычки к обмундированию. Мешали тяжёлые ботинки, и китель, не позволяющий размахивать руками, и фуражка, спадающая на глаза.
В приёмной Сашу ждал коренастый майор. Это был командир роты суворовцев Палов.
— Суворов? — спросил майор.
— Да, я Суворов.
— Отвечать надо: «Так точно!» — поправил майор.
— Так точно! — повторил Саша.
— Оставьте здесь головной убор, подтяните ремень. Вот так. А теперь заходите и докладывайте генералу.
Саша представился начальнику училища без запинки, но допустил оплошность. Он приложил руку к голове без фуражки, и генерал сказал, что так не положено, но не заставил повторить, как это сделал бы прапорщик.
— Как себя чувствуете, суворовец Суворов? — спросил генерал.
— Благодарю, хорошо! — ответил Саша.
— Без привычки неудобно в мундире?
— Так точно, неудобно. Вроде что-то мешает.
— Ничего, привыкнете. А как думаете учиться? — спросил сидевший возле стола полковник.
— Буду стараться! — ответил Саша.
— Товарищ Палов, — обратился генерал к майору. — Нужно для всех девятиклассников, кто не успевает по русскому языку, организовать дополнительные занятия. Вы свободны, товарищ майор. — Когда майор вышел, генерал сказал Саше: — Это полковник Садков — начальник политического отдела училища и мой заместитель по политической части. Он интересуется и вашей биографией. Коротко: кто отец, что вы знаете о его подвигах на фронте, если он участник войны…
Генерал не хотел раскрывать истинной цели вызова Саши. Ни слова не сказал о сочинении. Быть может, отец Суворова вовсе не тот молодой офицер-знаменосец. К тому же в ту пору комиссар Вольнов не знал только что прибывшего в полк молодого младшего лейтенанта…
Но когда Саша рассказал об отце, его детстве, боевом пути, генерал стал заметно волноваться, закурил, чего он никогда не допускал в присутствии суворовцев, и едва сдержался, чтобы не подойти к мальчику и не обнять его, как родного сына.
— Мне преподаватель русского языка и литературы показывал ваше экзаменационное сочинение, — сказал генерал. — Я с удовольствием прочитал. С грамматикой у вас плохо. Три балла с натяжкой для ученика московской средней школы мало. Вам нужно на это обратить внимание. Офицер должен быть грамотным. Одна ошибка в документе, который вам придётся писать, — и мнение о вас у командования может сложиться очень плохое. А если подчинённые заметят, что вы безграмотно пишете, считайте, что авторитет потерян.
Едва генерал умолк, вопрос задал полковник:
— Тот Вася Суворов, о котором вы написали, ваш отец?
— Так точно, товарищ полковник! — ответил Саша. — Всё, о чём я написал, было с моим отцом, Суворовым Василием Александровичем.
— Он рассказывал вам об этом? — поинтересовался генерал. — Или вы случайно слышали?
— Рассказывал. Много раз рассказывал.
— А не знает ли отец о судьбе знамени? — спросил полковник и тут же объяснил, почему его это интересует. — Будет создаваться музей пионерской славы. Это знамя было бы прекрасным экспонатом.
— Нет, товарищ полковник, отец не знает. Он был тяжело ранен.
Генерал вышел из-за стола и, подойдя к Саше, сказал:
— У нас создана группа юных военных историков, подключайтесь и выносите тему исследования о пионерских боевых знамёнах.
— Буду стараться, товарищ генерал-майор! — И тут же сказал: — Меня интересует ещё один исторический вопрос: не является ли генералиссимус Суворов моим предком?
— Так, так, — сдерживая улыбку, произнёс начальник политотдела. — Может быть, мы имеем дело с родичем генералиссимуса?..
— Да, — оживился Саша. — Мой дедушка, капитан первого ранга Суворов, и прабабушка очень похожи на генералиссимуса Суворова… По фотографиям, конечно… Дедушка погиб в боях с японским флотом, когда освобождали Курильские острова, а прабабушка умерла. Но фотографии имеются. А мой прапрадедушка участник русско-турецкой войны…
— Значит, ваш род Суворовых сплошь военный? — спросил генерал.
— Так точно! — смутился Саша. — Мой прапрадед под командованием Суворова совершал Швейцарский поход…
— Всё это хорошо, — мягко заметил полковник Садков, — но это ещё не доказательство. У Суворова было много солдат в подчинении, и, возможно, были однофамильцы… Главное — не в фамилии. Только тот молодой человек достоин уважения, кто не прикрывается авторитетом своих родителей, а сам приумножает его своими достижениями в учебе, в труде и ратной службе.
— Суворовец Суворов, вы свободны, — сказал генерал. — Желаю вам хорошо учиться.
Саша ответил, что он постарается не уронить доброе имя своего отца.
Когда он рассказал прапорщику Котову о разговоре с генералом, тот заметил:
— Лучше не досказать, чем лишнее сболтнуть. Но всё это исправимо. Служба только ещё начинается…
Через два дня было общее построение суворовского училища. Перед строем стояли генерал, офицеры — преподаватели училища.
Начальник училища читал приказ о зачислении суворовцев в училище, называл, кто командир взвода, кто командир роты, кому из суворовцев присвоено звание «вице-сержант», потом генерал говорил о славных традициях Московского суворовского училища, называл фамилии генералов и Героев Советского Союза, окончивших когда-то это училище.
Саша на мгновение задумался, перенёсся мысленно в Казахстан, в далёкий лесхоз и вспомнил дедушку Никитыча, который умер внезапно в тот день, когда Саша сдавал последний экзамен по русскому языку. Задумался и не слышал команды майора Палова: «Направо!», запоздал с поворотом и чуть не упал, задев стоявшего слева суворовца.
Строем пошли по стадиону училища, стараясь идти ровными рядами и так же красиво, как ходят их старшие товарищи на параде, но получалось пока плохо, и Саше показалось, что только он идёт правильно и не портит равнения в шеренге…
После построения суворовцев развели по учебным классам. Прапорщик Котов называл фамилии — удивительно, как он сумел запомнить ребят по именам и фамилиям, — указывал, кому за каким столом сидеть.
Когда все суворовцы были рассажены, он сказал:
— Встать! Запомните свои постоянные места. Если занятия будут в других классах, всем занимать места в таком же порядке. Ясно? Са-дись!
— А почему? — спросил суворовец Зубов. — А может, я не хочу?
— Потому что я лучше знаю, где сидеть Зубову. Кто повыше ростом должен сидеть сзади того, кто пониже ростом. А Юрий Архипов очки носит — ему поближе к доске надо. И никакой самодеятельности. Пересесть можете только с моего разрешения!
В класс вошёл воспитатель капитан Лейко. Он был в парадном обмундировании, безупречно сшитом по его атлетической фигуре, красиво подстрижен и гладко выбрит.
Прапорщик подал команду:
— Встать! Смирно! — Немного подождал, пока станет тихо, доложил: — Товарищ капитан! Второй взвод первой роты прибыл для встречи с вами. Помощник воспитателя прапорщик Котов!
— Вольно! Прошу садиться, — сказал капитан Лейко.
Все сели, и опять стало очень тихо. Лейко взял со стола журнал учёта посещаемости занятий и пояснил:
— Я буду называть фамилии. Суворовец должен подойти к доске, написать своё имя и сесть на место.
Первым был вызван Юрий Архипов. Потом подходили к доске и другие ребята, и так же внимательно наблюдал Лейко за каждым движением суворовца, иногда делал пометки на своём листке.
Саша догадался, что капитан не только запоминает имена и фамилии суворовцев, но и оценивает их манеру вставать из-за стола, выходить к доске, писать мелом. Когда подошла Сашина очередь, он встал без шума и бегом, потому что прапорщик требовал выполнять команды рысцой, подбежал к доске и написал «Александр». Не дождавшись разрешения капитана, возвратился шагом на своё место.
Когда все суворовцы написали свои имена, капитан встал и заговорил:
— Наше знакомство только начинается. В дальнейшем мы лучше узнаем друг друга. Меня зовут Всеволодом Ивановичем. Фамилия — Лейко. Я закончил это же Суворовское училище, служил в войсках, а теперь я ваш воспитатель — командир взвода суворовцев.
