Виктор Голявкин - Повести и рассказы
— Ха! — сказал я. — Разве заяц мяукает?
— Бывает, — сказал Веня, — всё бывает.
— Неправда.
— Факт, неправда, — сказал Вася. — Он так. Просто он весёлый.
Никогда я не видел таких весёлых!
Кот, который плавает в море
— Познакомьтесь–ка, — говорит Веня. — Лошадь. — Он подводит ко мне кота за лапу. Кот стоит на задних лапах.
— Он не лошадь, — говорю я. — Я ведь вижу, что это кошка.
— И мы видим, — говорит Веня.
— Мы тоже видим, — говррит Ваея. — Но тем не менее он всё же Лошадь. Его так зовут. Так что он, в общем, кот, хотя и Лошадь.
— Ну и ну! — сказал я. — Вот так кот!
— Редкий кот. Часто плавает в море.
— Без лодки?
— Конечно, без лодки. Плывёт, как моторка.
— Сам?
— Факт, сам.
— Не может быть!
— Ну–ка, Лошадь, нырни!
Кот пошёл на нос катера и… бултых в воду!
И поплыл. Даже не обернулся.
— Куда он? — спросил я.
— Может быть, в Иран. Любит разные страны. Морская душа!
Я смотрел вслед коту.
— Ешь арбуз, — сказал Веня.
— Всё плывёт, — сказал я. — Плывёт Лошадь…
— Ешь арбуз, —сказал Веня, — и слушай загадку.
Загадка про две воды
— Сколько воды в нашем городе?
— Целое море.
— Так сколько воды?
— Очень много.
— А сколько?
— Не знаю.
— Так знай. Море — это одна вода. А всего две. Где вторая?
Я не знал, где вторая вода, и молчал.
Я не знал, что бывает вторая вода. Никогда я об этом не слышал.
— Вот вторая вода, — сказал Веня. Он налил в стакан воду из бака и выпил.
Я совсем забыл! Ведь из моря воду не пьют. Потому что она солёная.
Вышка в море
— Покатайте меня, — попросил я, — на катере.
— Ешь арбуз, — сказал Веня. — В другой раз. Видишь, вон островок вдали? Это вышка в море. Там люди работают. Мы их на работу отвозим. И с работы тоже. Сейчас капитан придёт. И отправимся.
— Вот бы мне туда съездить!
— Тебя ждут. Вон в том окошке.
— Никто там не ждёт меня! Честное слово!
— Ну, ты только не ври. Бери арбуз. И заходи. Не стесняйся.
И они спустились по лесенке. Внутрь катера.
Под койкой
А я прошёлся по палубе. И увидел другую лесенку. Мне захотелось спуститься по лесенке.
Ну и лесенка! По ней очень трудно ходить! Я чуть не свалился.
Но всё–таки я спустился вниз.
В такую красивую комнатку! В стенах окошечки круглые.
Столик и стульчики. И две койки. Только совсем необычные. Друг над другом. В два этажа. И в стене шкафчик.
Мне так интересно стало!
Я решил: я полезу под койку и спрячусь там. Катер поедет, и я тогда вылезу и всё увижу: и вышку ту, что стоит одна в море, и как рабочих увозят.
Я за чемоданом спрятался. Чтоб меня видно не было.
И так лежу. Очень долго лежал. Чуть не заснул. Потом вдруг катер весь затрясся. Затарахтело, застучало. Я даже хотел сейчас же вылезти.
Потом всё прекратилось, и я не вылез.
Я понял, что мы уже едем. И, может быть, уже вышка скоро. Но я боялся вылезти и всё лежал.
Вдруг слышу чьи–то шаги.
И кто–то стал тянуть чемодан.
Но я крепко держал его за ручку.
С той стороны подёргали. Потом голос Вени сказал:
— Что такое?
— А что? — спросил Вася.
— Чёрт знает что!
— В чём дело?
— Попробуй достань чемодан!
— Ну, — сказал Вася, — тяни, что же ты!
Я крепко вцепился в ручку.
— Слышишь? Шевелится! Кто–то сопит!
— Что за глупости!
— Явно сопит!
— Эй, кто там есть? Выходи! Что такое?!
Тогда я сказал:
— Вылезаю… Сейчас…
— Я думал, мне здорово попадёт, и заплакал.
— Как ты здесь очутился?!
— Сам…
— Что сам?
— Сам очутился.
— Ну, хватит плакать. Пошли к капитану.
— Что такое? — сказал капитан. — Ванин сын? В таком виде?
Я сразу узнал дядю Акстафу. Он приходил к папе в гости. Они иногда за столом пели песни. Акстафа пел по–азербайджански. А папа — по–русски.
А тут он стоял у штурвала. Управлял катером. И я плакать совсем перестал. И даже штурвал потрогал. И глядел в окошечко. И видел вышку. Мы к ней уже подъезжали.
Возле вышки стояли люди. Они махали руками. Катер приветствовали.
— Где отец? — спросил Акстафа.
— Он потерялся, — сказал я. — Его все ищут.
— Ну, хорошо, а тебя не ищут?
— Он под койкой был, — сказал Вася.
— Это я увидел его, — сказал Веня.
— Этот мальчик, — сказал капитан, —
Яшин Петя. Но я не пойму, почему он здесь.
— Обстоятельства, — сказал Веня.
— Так точно, — сказал Вася.
— Папа мой, — сказал я, — укротитель!
— Потом разберёмся, — сказал капитан.
Катер подъехал к вышке.
С вышки все перешли на катер. И катер повернул обратно.
А я пошёл к этим людям на палубу.
Про этих людей
На палубе были скамейки. И на скамейках они сидели. Один что–то вслух читал, и все смеялись.
Я сказал:
— Здравствуйте!
Мне сказали:
— Здравствуй! Здравствуй!
Один был без рубашки. С такими мускулами! Как у борца.
Я спросил:
— Вы борец?
— Я не борец, — ответил он.
— Как же так? — удивился я. — Я был уверен, что он борец.
— Я с вышки, — сказал он. — Вон оттуда.
— Значит, вы не борец? У вас мускулы — во!
— Я–то что! Вон сидит Ибрагим. Это да!
— Будьте добры, — сказал я Ибрагиму, — сожмите руку. Вот так.
— Мне не жалко, — сказал Ибрагим. — Я–то что! Вот Андрей — это да! Попроси его.
— Пожалуйста, — попросил я Андрея, — сожмите руку. Ух ты!!!
— Не такой уж я сильный, — сказал Андрей. — Марк самый сильный. Он рвёт канат.
— Ерунда, — сказал Марк. — Все рвут канат. Акпер тоже рвёт канат.
— Вы рвёте канат? — спросил я Акпера.
— Очень просто, — сказал он. — Давай канат.
— Кто–то принёс кусок каната.
Акпер накрутил концы на руки — и раз, два! — пополам канат!
Вот это мускулы!
Вот это да!
Что может капитан
Я тоже попробовал рвать канат.
— Не получается, — говорю.
— Не у всех получается.
— А капитан может рвать канат?
— Про канат не знаю. Но он всё может. Поднялся однажды сильный шторм. В это время мы были на вышке. Ветер воет. Вышка качается. День свистит ветер. Два дня. Пить–есть нечего. Три дня бьют волны. Катера в такой шторм не ходят. Очень волны большие. Вдруг видим — катер идёт. Сквозь волны идёт, как подводная лодка. Близко он подойти не может. Ударит катер волной о вышку. Забросили мы на катер канат. Там к канату мешок привязали. И мы его за верёвку — к себе. А в мешке:
консервы, хлеб, сыр, яблоки, фляга с водой…
Два шара на башне
— Гляди вон на ту башню. Что там наверху?
— Верхушка.
— Два шара на верхушке видишь? Их только что повесили. Это знак такой. Шторм будет. Вот мы приплывём и начнётся…
И вправду ветер подул.
Я вытащил из кармана фантики. Чтобы показать их всем. Но ветер вырвал их и унёс в море.
Как маленькие птички, полетели мои конфетные бумажки. Такие замечательные фантики, за которые я отдал Вовке крышку от нашей большой кастрюльки!
Мой папа
Я издали увидел папу. И с ним дядю Агу.
Я закричал:
— Папа! Папа!
Папа тоже увидал меня. Погрозил мне пальцем. И дядя Ага погрозил.
И вот я иду с капитаном по трапу. И капитан говорит:
— Бери, Ваня, сына.
— Беру, — говорит мой папа.
— Я попал под фонтан, — говорю.
— Я тебе покажу! — грозит папа.
— Я ведь не специально. Случайно попал.
— Он босой и чёрный! — говорит папа.
Я смотрю на папу. Он тоже весь в нефти. У него даже волосы в нефти. Наверно, он победил фонтан.
Я прощаюсь со всеми.
— Будь здоров! — говорят мне. — Привет земле!
Папа держит меня крепко за руку, а дядя Ага–за другую. Они идут очень быстро. Я не успеваю за ними.
— Не тащись! — кричит папа. — Не тащись!
А я не тащусь! Разве я тащусь! Я почти бегу.
Нас обгоняют машины. Едут с вахты нефтяники. А впереди садится солнце. Большущий такой красный шар. И всё небо красное. А море жёлтое. И кое–где зажглись огни.
РАССКАЗЫ
ЧТО НИКЕ ДЕЛАТЬ?
Всё будет прекрасно
