Карен Маккомби - Фрэнки, Персик и я
Конечно, мы могли сыграть в «охоту за футболом»: я бы забросила мяч в джунгли из сорняков и кустов-мутантов, и мы бы устроили себе веселую игру на пару недель, стараясь разыскать его среди спутанной листвы.
— Лови! — завопил Джейк и немедленно устремился в чащу, преследуемый Джейми.
Все, что я могла видеть, — это две головы (одна рыжая, другая соломенно-желтая), мелькавшие среди зелени. Если бы они догадались опуститься на четвереньки, игра стала бы называться «охота на близнецов».
«Мурррр!»
Этот тихий звук я услышала помимо (или вопреки) шуму, который устроили Джейми и Джейк... Что же это такое?
«Мурррр!»
Может быть, у нас в саду живут сверчки? (Здесь вполне могла поселиться даже семейка саблезубых тигров, и никто бы этого не заметил. )
«Мурррр!»
Но этот звук доносился вообще не из сада. Похоже, это «мур-р-р» раздавалось из уродливого каменного сарая, стоявшего справа у стены. Я сделала два шага по направлению к нему и споткнулась о разбитый цветочный горшок и помятую пластиковую кружку, не заметив их в высокой, по колено, жесткой траве.
Каменный сарай имел попорченную непогодой деревянную дверь и одно маленькое окошко, три стекла которого были покрыты плотным слоем пыли, а вместо четвертого зияла дыра, окаймленная острыми осколками стекла, зловеще сверкавшими в солнечных лучах.
А внутри... внутри что-то было,
Это что-то двигалось.
Полоска движущегося оранжевого меха.
Мысли спутал мгновенный страх. А что, если этот неопознанный движущийся объект и есть саблезубый тигр? (Впрочем, возможно, это всего лишь та толстая кошка, которую я видела вчера вечером. ) Позади слышались дикие вопли моих братцев...
* * *
— Мам, лишай — это, кажется, какая-то ужасная болезнь кожи? — прошептала я, скосив глаза на название, напечатанное на уголке каждой салфетки.
Мы сидели за столиком у окна кафе на набережной — я, мама и мои буйные братья.
— Да, но я думаю, что это место называется «Лишайник», а не «Лишай», и оно, вероятно, названо так из-за лишайника, покрывающего стволы окрестных деревьев.
Мама подняла бровь, зная, что я невольно ищу темную сторону событий (в отличие от нее, смотревшей на все в этом городишке сквозь розовые очки).
Лишайник — лишай, Портбей — Порт-не-бей... Бьюсь об заклад, что, когда мы вошли, остальные посетители поспешили отодвинуть свои стулья подальше от нас. Я не виню их за это: они могли решить, что Джейми заразился чем-то вроде стригущего лишая. В конце концов, откуда им было знать, что красная сыпь, покрывавшая его лицо и руки, была следствием того, что он влетел головой в крапиву, а его налитые кровью глаза — результат стараний Джейка, который десять минут назад кинул ему в лицо горсть песка?
— Ах, как мило! Спасибо! — Мама внезапно улыбнулась, когда самая унылая в мире официантка молча поставила перед близнецами тарелки с бобами и рыбными палочками.
Я не осмеливалась поднять глаза, но все равно заметила, что у этой высокой худой девушки, только что непринужденно обрызгавшей нас подливой для бобов, волосы были того же цвета, что и шерсть саблезубого тигра (рыжей кошки) из нашего сарая. К несчастью для нее, рыжие волосы плохо гармонировали с ее ярко-красной физиономией. Может быть, она только что поссорилась со своим шефом? Или просто ненавидела посетителей? Или это первые признаки лишая?
Так или иначе, но кафе с названием, похожим на кожную болезнь, и очень «гостеприимной» официанткой, пользовалось успехом. Я не могла понять, почему так много простофиль (вроде нас) проводят время в кафе с дивным названием «Лишайник». Может быть, старики, которых здесь было немало, просто радовались, что смогли добраться сюда? (Рядом располагалась автомобильная стоянка, забитая туристскими автобусами. ) Что касается большого количества тусовавшихся здесь подростков, то, возможно, это было единственное кафе в городке. Наверное, в Портборе просто больше нечего было делать в первый летний уик-энд (я бы этому не удивилась).
Причина, по которой мы пришли перекусить в эту дыру с отвратительным названием, состояла в том, что мама прекратила все попытки распаковать вещи после того, как мои братцы ухитрились так славно поиграть в нашем небезопасном для жизни саду. Оставив папу в покое одного играть (пардон, налаживать) в компьютер, мама объявила, что я, она и мальчишки идут на берег, где Джейми и Джейк, играя в песочке, смогут побыть в безопасности хоть раз за всю их коротенькую жизнь.
— Разве набережная не великолепна? — лучезарно улыбнулась мама, выглядывая в окно.
Она только что вырвала очередной режущий предмет из шаловливых ручек Джейка и дала ему с Джейми желтый пластиковый рюкзачок, который всегда брала с собой, отправляясь куда-нибудь поесть с моими братцами. (Думаю, она не хотела видеть рядом с Джейком никаких режущих и колющих предметов после того, как сегодня утром он проколол ногу старой ржавой садовой тяпкой. )
— Да, ничего... — кивнула я в ответ, недоумевая, что такого замечательного в булыжной мостовой и нескольких рядах крашеных синих перил.
Кроме того, и набережную, и берег, и море вообще было трудно разглядеть из-за множества снующих взад-вперед туристских автобусов.
— Как замечательно здесь было вчера вечером, когда в сумерках вспыхнуло множество гирлянд!
Она отвернулась к окну, чем немедленно воспользовался Джейми, перепачкав лицо томатным соусом и размазав его для верности руками. Я вынула две последние салфетки из металлической подставки и попыталась хоть как-то вытереть его физиономию.
— Не-е-ет! — завопил Джейми, с силой отталкивая мою руку.
— Вчера вечером мы с папой наслаждались тишиной и покоем, — счастливо проговорила мама, повернувшись к столику и приняв у меня дежурство по вытиранию физиономий. — Совсем не похоже на прогулку по главной улице Кентиш-Таун в субботу вечером.
Я знала, к чему она клонит.
В Кентиш-Таун около станции метро всегда торчали эти отпетые парни, потягивая из банок светлое пиво. Местная газета любила шуметь о торговле наркотиками в нашем районе. И хотя наш сосед Клайв не имел никаких вредных привычек, кроме распевания хитов Фрэнка Синатры из своего окна, мама всегда считала его подозрительным типом (бедный парень!).
Ну хорошо, хотя я понятия не имела, есть ли в Портборе опустившиеся личности или проблемы с наркотиками (скорее всего, нет), но в одном я была уверена: психи и ненормальные попадаются не только в больших городах. За тот час, который мы провели, слоняясь по берегу, я заметила по крайней мере троих законченных психов: спятившую старую леди, которая, сидя на скамейке, кормила сахарной ватой рыжую кошку (может, она была родственницей киски, поселившейся в нашем саду?); молодого парня, который вприпрыжку носился по песку, как будто ему в шорты насыпали горчицы (его несколько раз атаковала чайка, у которой тоже, должно быть, на чердаке было не все в порядке); и ненормального вида девицу со злым выражением лица, шагавшую по глубокому песку в ботинках от «Доктор Мартин», черном кожаном пиджаке и - приготовьтесь! — розовой балетной пачке.
Помогите, ведь я приехала в Портбор — тихий морской курорт для того, чтобы побыть в одиночестве и отдохнуть от психов всех возрастов и разновидностей...
— Ах да, совсем забыла тебе сказать! — внезапно произнесла мама, придерживая Джейка за ноги, чтобы он не лягнул Джейми. — Мы с папой вчера вечером видели объявление: по пятницам сюда приезжает парк развлечений. Ты можешь пойти туда с Фрэнки, когда она приедет на выходные. Это будет замечательно!
О'кей, отправимся в парк развлечений. Но вряд ли я увижу там что-нибудь «замечательное», особенно после «Мира Приключений» в Чессингтоне, где мы с Фрэнки были восемь раз. Колесо обозрения, конечно, неплохая вещь, но вряд ли оно может сравниться с «Лондонским Глазом». Мы с Фрэнки катались на нем дважды — один раз вместе с тетей Эсме в день рождения Фрэнки, а второй раз вместе с классом.
— Ммм... — неопределенно промычала я, надеясь, что мама не подумает, будто я, как всегда, настроена против всех ее предложений.
Но она даже не услышала моего мычания, потому что Джейми отомстил Джейку за то, что тот толкнул его, выстрелив в него толстой красной струей из бутылочки с кетчупом.
— Джейми! О господи! Стелла, пожалуйста, принеси еще салфетки. Джейми, перестань бить своего брата!
Не дожидаясь очередной порции воплей и криков, я вскочила и поспешила к стойке, чтобы взять пачку салфеток с надписью «Лишайник». Это было одно из сотни ничем не примечательных десятисекундных дел, однако простой поход за салфеткой обернулся для меня серьезной травмой.
— Гм...
Я торопливо пробиралась между столиками, рассыпаясь в извинениях, пока чуть не упала, споткнувшись о пару длинных ног, протянутых между двух стульев. Обладательница длинных ног (одна из четырех жеманных девиц примерно моего возраста) видела, что загораживает мне дорогу, и я надеялась, что мое «гм» подействует и она уберет свои ноги, давая мне пройти. Вместо этого ноги остались на месте, а их владелица и ее подружки стали разглядывать меня: сверху вниз, и снизу вверх, и снова сверху вниз. Можете назвать меня параноиком, но было похоже, что им явно не понравилось то, что они увидели. Итак, на мне была белая футболка, хлопчатобумажная юбка мини, полосатые носки и пара кроссовок. Ну и что? В смысле, рядом с моими супермодными подругами из Кентиш-Таун я, возможно, и казалась безвкусно одетой. Но здесь, в этом скучнейшем Портборе, я, вероятно, выглядела не хуже Кейт Мосс из-за своих... Из-за чего? Из-за полосатых кремовых носков? Ведь именно на них мрачно смотрела вся четверка. Но я купила их только потому, что увидела точно такие в фирменном бутике месяц назад и подумала, что они довольно-таки миленькие.
