Анна Хвольсон - Царство малюток
Как малютки-эльфы увидали цирк и какое они в этом цирке устроили представление
Много лесов, пустынь и озёр пролетели малютки – путешественники на спинах ласточек; много раз на пути их восходило и заходило солнце, загоралась и потухала луна…
Раз, когда ласточки на ночь выбрали себе для отдыха рощу недалеко от какого-то небольшого местечка, наши малютки решили отправиться туда посмотреть, что в нём достопримечательного. Предварительно они, однако, условились, то к утру вернутся снова к своим спутникам-ласточкам.
Первым побывал в местечке Чумилка-Ведун и вскоре прибежал к товарищам с приятною вестью.
– Идите за мною, идите! – кричал он: – я открыл нечто замечательное.
Малютки бросились за ним, дошли до полотнянной палатки, раскинутой на большой площади, и стали заглядывать во все щели и отверстия. Более храбрые взобрались по верёвкам на крышу палатки, надеясь, что оттуда лучше видно, что творится внутри.
Прибежал и Мурзилка. В своих узких сапогах с длинными носками он едва поспевал за братьями. Весь запыхавшись, Мурзилка спросил:
– Что там такое, господа, что такое?
– Цирк, настоящий цирк! – закричал ему в ответ заглядывавший в щели доктор Мазь-Перемазь.
– Цирк? Неужели цирк! – громко воскликнул Мурзилка. – Пустите меня скорее, я очень люблю цирковые представления.
Хотя в щели далеко не всё было видно, малютки не отходили от палатки и внимательно следили за всеми упражнениями в цирке, хлопая время от времени в свои маленькие ладошки.
– Господа, – предложил вдруг, подбоченясь, Шиворот-Навыворот: – не дать ли нам в этом цирке особое представление? Мы так давно не веселились.
– Прекрасная мысль! Чудесно! Отлично! – раздалось со всех сторон.
Крошки расположились поблизости в ожидании ночи и той минуты, когда хозяин странствующего цирка отправится спать.
Едва только за ним закрылась дверь, как в палатку через щели и отверстия вползли эльфы.
Началась такая кутерьма и возня, о которой трудно себе составить понятие. Доктор Мазь-Перемазь первый вскочил на лошадь; вслед за ним, через бумажные обручи, которые держали Заячья Губа и Дедко-Бородач, прыгнул маленький человечек по имени Скок, изображавший клоуна, и вместе с доктором на одной лошади прокатился при громких аплодисментах всех находившихся в цирке. Десять акробатов ходили по натянутому канату, причём шесты падали частенько на головы сидевшей публики, состоявшей из маленьких же человечков. Это однако не мешало человечкам аплодировать артистам. Не совсем удачно вышло представление на катящемся шаре: акробаты, с Вертушкой во главе, все слетели, и шар проехал по ним; однако они отделались только страхом, не причинив себе никакого вреда.
Мурзилка-пустая голова во всё время представления сидел на возвышении и, изображая директора цирка, кричал и распоряжался. Никто его, однако, не слушал, как он ни злился и не сердился.
К утру довольные зрители вместе с крошечными артистами и акробатами оставили цирк; у всех болели ручки от аплодисментов, а Мурзилка совсем охрип от крика. Все были довольны своими проказами и горели нетерпением найти новую забаву.
Бедный хозяин цирка понять не мог, что произошло ночью в цирке: вещи лежали в беспорядке, бумажные обручи валялись на полу, скамейки раздвинуты, лошади в пене. Пока он приводил всё в порядок, эльфы добрались до стоянки ласточек и с первыми лучами солнца отправились снова в путь.
Рассказ тринадцатый
Как эльфы попали на полянку для игры в мяч и как они сами затеяли игру в мяч
Представление в цирке так понравилось малюткам, что они с нетерпением ждали случая, чтобы снова спуститься где-нибудь на землю и позабавиться новою игрою.
Чумилке-Ведуну удалось как-то раз узнать из разговора двух ласточек, что вся компания собирается вскоре отдохнуть в ближайшей местности целый день.
Действительно, ласточки вскоре сделали привал в лесу, вблизи большого города, и расположились на деревьях для отдыха.
Эльфы сейчас же спустились на землю и увидали на соседнем лугу огороженное место, где большое общество играло в какую-то игру. На земле был обозначен четырёхугольник, по углам которого стояло по одному человеку с длинными палками, а в середине – один с мячом, играющий бросал этот мяч к одному из четырёх угловых. Пока последний отбрасывал на лету палкой мяч к следующему, двое других должны были обежать четырёхугольник; ещё несколько человек стояли возле четырёхугольника и бросали туда мяч, если он вылетал за черту.
Судя по оживлению играющих и присутствующих, игра была очень занимательна, и малютки решили непременно самим поиграть так же. Но где взять палки и мячи?
Чумилка-Ведун, отправившийся на поиски, вернулся с сияющим лицом.
– Нашёл, нашёл! – кричал он, махая шапкой; – идите за мной, тут недалеко.
Действительно, в нескольких шагах находился целый склад гимнастических вещей.
Крошки забрались через открытые окна вовнутрь. Вскоре их радостные возгласы возвестили о желанной находке.
Вооружённые палками, мячами и проволочными сетками для лица, они проворно спрыгивали вниз и спешили к месту игры. Мурзилка захватил себе только железную проволочную маску; он боялся, как бы ему не поранили лицо, и решил, что сетка защитит его.
Не участвующие в игре разместились на заборе и скамейках, а игроки взялись за палки – и пошла потеха. Заячья Губа, забыв старость, бегал не хуже зайца по намеченному кругу, опережая каждый раз полёт мяча. Дедко-Бородач с Дундундуком играли в сторонке, возбуждая восторг окружающих, доктор Мазь-Перемазь пыхтел, бегая с палкою на плечах с одного места к другому, Мурзилка же, надев на лицо проволочную маску, стоял в стороне и смотрел на играющих, делая время от времени свои замечания.
Игра продолжалась до самого вечера, и уже порядочно стемнело, когда малютки отнесли обратно палки и мячи в склад. Стояла ясная южная ночь с мириадами звёзд и нежным, синеватым светом луны. Эльфы вышли за ограду и в своих сапожках-скороходах побежали туда, где спокойно почивали ласточки в ожидании утреннего отлёта.
Рассказ четырнадцатый
Как эльфы очутились в Италии и какой они устроили концерт
После многих приключений, полуживые от усталости ласточки, перелетев чуть ли не полсвета, опустились с малютками-невидимками на берегах Италии.
Эльфы, которые ничуть не устали с дороги, живо побежали ознакомиться с чужой страной.
Апельсиновые и лимонные рощи, гранаты и мирты, виноград и розы попадались им на каждом шагу, – высокая огнедышащая гора, окутанная розовато-фиолетовой пеленой, виднелась вдали.
– Как мне здесь нравится! Как здесь чудесно! – восклицал поминутно Мурзилка.
Бегая в своих сапожках-скороходах, лесные человечки заметили издали красивое небольшое здание, из окна которого доносилось звучное пение.
– Вот замечательный то народ итальянцы, – заметил доктор Мазь-Перемазь, – куда ни пойдёшь, везде только и слышишь песни.
– Господа, – остановил эльфов Чумилка-Ведун, – посмотрим-ка, кто это поёт.
– Посмотрим! – в один голос ответили человечки. Мурзилка первый вскочил на стоявшую у окна перегородку и стал заглядывать в окно; за ним поспешили Вертушка и Чумилка-Ведун, наездник Скок, Пучеглазка и другие. Шиворот-Навыворот влез на растущее у окна миндальное дерево; туда же забрался на самую верхушку Дундундук и все остальные.
– Здесь учатся петь! – объяснил всем доктор Мазь-Перемазь, указывая на окно.
– И даже целый хор учится, – подтвердили Знайка с Незнайкой, поместившиеся на шаре, у самого окна.
– Тише, господа, тише, – кричал Мурзилка, – вы мне мешаете слушать.
Знайка с Незнайкою, между тем, через оконную щёлочку залезли в зал и, как только ученики окончили занятия, и сторож запер дверь, они отворили окна, и вся ватага ввалилась в класс. Поставив четырёх на часах, все разместились по скамейкам.
– Кто же будет у нас дирижёром? – спросил Пучеглазка.
– Господа, возьмите меня в дирижёры, пожалуйста! – закричал в ответ Мурзилка.
Какой ты дирижёр! – смеясь за метил доктор Мазь-Перемазь. – Нет, господа, в дирижёры возьмём Заячью Губу; он больше всех смыслит в музыке.
– Верно, верно! – раздалось со всех сторон.
Заячья Губа влез на кафедру и, схватив длинный прут, стал дирижировать.
В зале раздалось дружное пение. Эльфы мастера были петь; один только Мурзилка фальшивил постоянно и вызывал замечания дирижёра. Более всех усердствовали Дундундук, Дедко-Бородач и доктор Мазь-Перемазь, у которого оказался звучный голос-бас.
Спели человечки одну песню, другую, наконец, вынув из пюпитров оставленные в зале коты, стали пробовать заучить неизвестную им пьесу, как вдруг караульные закричали: «Идёт! учитель идёт!»
Грозный прут дирижёра и ноты полетели на пол. Проказники в мгновение ока очутились уже на дворе.
– Кто наделал этот беспорядок у нас в классе? – спросил строго учитель сторожа.
