Кристине Нёстлингер - Дуйбол-привет!
Титус был вполне доволен, он думал: «Может, и мне в другой раз человеческий подарок на рождество перепадет!»
Чем занимались в праздник
Утром на рождество мамы разбудили своих детей ни свет ни заря: «Вставайте! Школа ждет!». Дети посчитали это неудачной шуткой, натянули одеяла на головы, чтоб скорее опять уснуть. Но мамы и не думали шутить.
— В восемь часов вы должны быть в школе! — сказали мамы. — Явка без опозданий, иначе кое-что пропустите!
— Сейчас ведь каникулы! — отбивался Ханси.
— В каникулы в школу ходить не надо! — возмущалась Марианна и ударила по столу кулаком так, что кофе плеснул из кофейной чашечки на скатерть. Вообще-то Марианна была существом на редкость кротким, по если дело касалось принципа и принимало такой оборот, она могла очень и очень рассвирепеть.
— Марианна, — сказала госпожа Харчмайер и промокнула кофейный след на скатерти салфеткой, — послушай, что я скажу: сейчас вы отдыхаете от чтения, от математики, от письменных работ, но для дуйбола никаких каникул не существует! Сию же минуту берите ваши дуйбольные причиндалы и марш в школу!
— Нет! — гаркнули Ханси и Марианна.
— Выметайтесь немедленно! — сказала мама. — Не то таких оплеух навешаю, век помнить будете!
Ханси с Марианной собрали свои дуйбольные причиндалы и тронулись в путь. Им было безумно жаль себя.
— Вот увидишь, — сказал Ханси Марианне, — Титус и Тита еще спят. Они себя не дадут в рождество согнать с кровати чуть свет!
Перед школой стоял господин учитель в тренировочном костюме травяного цвета. Обыкновенно же он носил серый штирийский костюм.
— Доброе утро, господин учитель, — поздоровались Ханси и Марианна.
— Дуйбол-привет! — ответил господин учитель. В руках он держал лист бумаги, на котором значились имена всех ребят. Против «Ханси» и «Марианны» он поставил плюсики.
— Кто еще не пришел? — поинтересовалась Марианна.
— Кари и Карин, — ответил господин учитель.
— Единственные, у кого ума хватило! — шепотом прокомментировал Ханси.
Но тут пепельно-серый «Мерседес» господина Верхенбергера пересек Главную площадь, подкатил к школьному зданию. Кари и Карин проворно выскочили из машины, достали из багажника фены с шарами и подошли к собравшимся.
— Доброго рождества, господин учитель, — поздоровались они.
— Дуйбол-привет! — отозвался господин учитель.
Господин Верхенбергер махал вслед ребятам, пока они, ведомые учителем, не скрылись в школьном подъезде.
В классе было довольно свежо. Ребята сидели на маленьких стульях, фены лежали на нартах, шары медленно перекатывались по полу. Господин учитель подошел к доске, одернул тренировочную куртку и произнес:
— Дорогие юные друзья дуйбола! Сейчас я скажу короткую речь! Спасибо, что вы пришли в такое время, когда по всей стране ребята еще спокойно спят — каникулы все-таки! Но дуйболисту неведом покой! А для места, стремящегося стать колыбелью нового вида спорта, самое главное — это дети! Смена!
Все в их руках, дети — вечная наша надежда. Вы только вспомните, дорогие юные дуйболисты! Сколь часто приходилось вам слышать по телевидению или читать в газетах: там-то дети рождаются в лыжном костюме!
Там-то дети бегают на лыжах с пеленок!
Сям-то дети являются на свет прямо на лыжах!
Господин учитель сделал небольшую, но весьма значительную паузу: ребята были под впечатлением. Один Ханси под впечатлением не был, он пребывал в глубокой тоске и зевал. Господин учитель тем временем продолжил:
— Вы же, дорогие поклонники спорта, явились на свет божий, как ни прискорбно, без всякого фена; в ваших пеленках не было, как это ни прискорбно, пенопластового шара, но вы еще молоды! Вы все схватываете играючи, на лету! Вам это по плечу! Верхний Дуйберг смотрит на вас! Все взоры прикованы к вам!
Господин учитель замолчал, захваченный собственной речью. Дети тоже были захвачены. Что ни говори, а в их жизни это первый случай, когда все взоры прикованы именно к ним! Ребята с воодушевлением проревели: «Дуй-дуй-ура!». Один Ханси не ревел, он зевал и никак не мог остановиться.
Потом в класс зашла госпожа учительша, жена господина учителя. Она раздала каждому по бечевке и показала ребятам, как приладить бечевку на фене, чтобы получалась подвеска и фен можно было вешать на шею. (К слову: у фенов в передней верхней части, над тем местом, где выходит воздух, был прилажен небольшой черный кожушок, куда закладывались батарейки. Это господин пастор, мастер на все руки, переделал фен на батарейное питание, пробившись над решением мудреной задачи ночь напролет.)
Госпожа учительша и господин учитель повели ребят в спортзал.
Госпожа учительша объявила:
— Девочки, я тренер женской команды!
Господин учитель объявил:
— Парни, я тренер мужской команды!
Ребята удивлялись. Весь спортзал был разлинован. Широкие желтые полосы делили его на десять дорожек. С одного края, там, где шведская стенка, перед каждой дорожкой было выведено крупными желтыми буквами СТАРТ, а с противоположной стороны, там, где вход в раздевалку, — ФИНИШ.
Дуйбол оказался твердым орешком! Ребята почувствовали это очень быстро. Стоило хоть чуточку неверно держать фен, как шар тут же слетал с дорожки, зазеваешься хоть на миг, тут же коснешься мяча рукой или ногой и будешь дисквалифицирован. И это при том, что тренировка проходила в зале, на идеально ровных, гладких дорожках. Здесь все несравненно проще, чем на поляне, сказал мужской тренер. А на воздухе, заметила женский тренер, многое будет зависеть от капризов природы, ветра, рельефа местности. В совете общины уже обсуждались проблемы, связанные с подъемами, покатыми спусками, крутыми поворотами!
Тюльмайерова Фанни была в зале на голову выше всех! Сколько бы раз они ни дули и ни пробегали дистанцию и как бы кто ни старался, Фанни всегда была на финише первой.
Госпожа учительша бурно радовалась, а господин учитель собрал подростков в раздевалке и сказал:
— Юные друзья дуйбола, так дальше не пойдет! Фанни обставляет вас всех, как котят!
— Так у нее лучше получается! — сказал Ханси.
— Ерунда! — отрезал господин учитель. — В спорте ни одна девчонка не может соперничать с парнями. Такого не бывает и раньше никогда не было! Вы всегда лучшие! Возьмите другие виды спорта. В беге, прыжках, в метании, в плавании! Везде мужчины быстрее, выше, сильнее! Мужчины вы или кто? Настоящие спортивные бойцы! Или, может, вы барышни?
Ребята загудели:
— Ясно, мы мужчины! Конечно, не барышни!
Они ринулись в спортзал и гоняли себя там до седьмого пота, а когда господин учитель предложил сделать небольшой перерыв, заявили, что нисколечко не устали и хотят только одного — продолжать тренировку.
— Молодцы, ребятки! — похвалил господин учитель, но тут же нахмурился. Он искал глазами Ханси, но нигде в спортзале его видно не было. Господин учитель передал Титусу Низбергеру свисток и секундомер, как бы доверяя ему свой тренерский пост, и пошел искать Ханси. Нашел он Ханси в раздевалке. Ханси лежал на банкетке и спал. Господин учитель разбудил его.
— Ханси, как же тебе не стыдно! — воскликнул господин учитель. Ханси стыдно не было.
— Не люблю я в это играть, не нравится мне это, — сказал Ханси.
— Это не игра, Ханси, это спорт! — отчеканил господин учитель.
Ханси повел плечами.
— Значит, я спорт этот не люблю! — сказал он.
— А что скажет твой отец, если ты, единственный из всех ребят, не овладеешь дуйболом?
Ханси не знал, что скажет его отец.
— Ему будет грустно, очень грустно, — произнес господин учитель. Ханси иметь грустного отца совсем не хотелось.
— Неужели ты хочешь, чтобы отцу было стыдно за тебя, Ханси? Этого Ханси тоже не хотелось.
— Сын бургомистра — единственный парень на всю округу, кто не умеет играть в дуйбол! Вот что люди скажут. Его даже собственная сестра обгоняет, скажут люди! — заключил господин учитель.
Тогда Ханси вернулся в спортзал и старался как мог, а мог он совсем неплохо. Но удовольствия при этом не испытывал никакого.
Около полудня буря восторга прокатилась по спортзалу, а господин учитель, который обычно требовал полной тишины, орал громче всех. Лисмайеров Губерт обставил Тюльмайерову Фанни. Он финишировал на 0,003 секунды раньше. Господин учитель пожал ему руку и подарил маленькую розовую нашивку. Чтобы мама пришила ее на спортивную куртку.
После обеда ребята тренировались на большой поляне между гостиницей Лисмайера и трактирным заведением Харчмайера. Родители наблюдали за игрой и звонко скандировали:
— Дуй-дуй-урра!
Когда же Лисмайеров Губерт снова выиграл, господин Лисмайер поставил всем зрителям дармовое пиво. Госпожа Лисмайер притащила пиво в кружках прямо на поляну. В ее глазах блестели слезы умиления и гордости за своего Губерта.
