Энн в Грингейбле - Монтгомери Люси Мод
Но Джейн, Руби и Джози, которые зашли к ней поболтать, не разделяли эту точку зрения.
— За последние две недели я похудела на семь фунтов, — сообщила Джейн. — И не надо мне говорить, чтобы я не волновалась. Все равно буду волноваться. Когда волнуешься, то кажется, что делаешь что-то полезное. Если я провалюсь на экзаменах, это будет ужасно: убить целый год на учебу, истратить столько денег — и не получить диплома!
— А мне все равно, — заявила Джози. — Не пройду в этом году, буду опять учиться в следующем. У отца денег хватит… Энн, знаешь, Фрэнк Стокли говорит, что профессор Тремейн считает Джильберта Блайта главным кандидатом на медаль, а Эмили Клей — на стипендию Эвери.
— Завтра я, может, и буду расстраиваться по этому поводу, Джози, — со смехом ответила Энн, — но сейчас мне кажется, что не так важно, получу ли я стипендию Эвери или нет — зато я знаю, что в лощине за Грингей-блом вовсю цветут фиалки, а возле Тропы Мечтаний из земли появились побеги папоротника. Я сделала все, что могла, и кажется, начинаю понимать, что значит радость битвы. Конечно, хорошо бороться и победить, но бороться и проиграть ненамного хуже. Девочки, хватит говорить об экзаменах! Поглядите на это нежно-зеленое небо! Представьте себе, как на его фоне смотрятся лиловые буки в Эвонли!
— А что ты наденешь на выпускной вечер, Джейн? — спросила Руби.
Джейн и Джози заговорили вместе, и разговор перешел на платья и фасоны. Но Энн не принимала в нем участия, а сидела у окна, задумчиво опершись щекой на руки, глядела на крыши города и закатное небо над ними и уносилась в мир волшебных мечтаний. Впереди были годы надежд и обещаний, каждый из них — роза в венке ее жизни.
Глава тридцать четвертая
УСПЕХ И МЕЧТЫ
Наступило утро, когда на доске в колледже должны были вывесить результаты экзаменов. Энн и Джейн отправились туда вместе. Джейн умиротворенно улыбалась: экзамены она сдала и могла не сомневаться в получении диплома. У нее не было высоких целей, а значит, не о чем больше волноваться. Энн была бледна и молчалива: через десять минут она узнает, кто завоевал золотую медаль, а кто — стипендию Эвери. Ей казалось, что время уплотнилось до этих десяти минут и за ними уже ничего нет.
— Или то, или другое ты, конечно, получишь, — убеждала ее Джейн, которая не могла себе представить, чтобы ректорат решил иначе — это была бы чудовищная несправедливость.
— Нет, на стипендию я не надеюсь, — ответила Энн. — Все говорят, что она достанется Эмили Клей. И я не стану смотреть список у всех на глазах — у меня на это просто не хватит мужества. Я пойду в женскую уборную, а ты посмотри списки и приди скажи мне. И умоляю тебя, Джейн, на задерживайся. Если мне ничего не досталось, так и скажи, не пытайся позолотить пилюлю. И не надо мне сочувствовать! Обещаешь, Джейн?
Джейн пообещала исполнить просьбу Энн, но получилось так, что исполнять ее Джейн не пришлось. В вестибюле колледжа они увидели толпу молодых людей, которые качали Джильберта Блайта и кричали во все горло: «Ура медалисту Джильберту Блайту!»
У Энн сжалось сердце — значит, она потерпела поражение, а победил Джильберт. Как расстроится Мэтью — он был так в ней уверен!
Но тут кто-то выкрикнул:
— Ура стипендиатке Энн Ширли!
— Ой, Энн, — проговорила Джейн, когда они под громкие поздравительные крики скрылись в женской уборной. — Ты таки победила!
Через минуту в уборную набежали девушки-студентки и стали наперебой поздравлять Энн, хлопать ее по плечу, пожимать руки. Ее тискали, толкали, дергали, но среди всей этой радостной суматохи она сумела шепнуть Джейн:
— Как обрадуются Мэтью с Мариллой! Надо им сейчас же написать.
Следующим важным событием стал выпускной бал. Он состоялся в главной зале колледжа. Профессора держали речи, лучшие студенты зачитывали свои работы, все пели песни, затем началась раздача дипломов, призов и медалей.
Мэтью и Марилла тоже присутствовали в зале. Они видели и слышали только высокую девушку в светло-зеленом платье, которая, раскрасневшись, с глазами, сияющими как звезды, прочитала свое, признанное лучшим сочинение и на которую родители указывали друг другу: вот эта девушка получила стипендию Эвери!
— Ну что, Марилла, теперь небось рада, что мы ее не отослали обратно в приют? — прошептал Мэтью Марилле, когда Энн закончила читать.
— Да я давно уже рада! — отозвалась Марилла. — Сколько можно мне это поминать, Мэтью Кутберт?
Мисс Барри, которая сидела позади них, наклонилась вперед и ткнула зонтиком в спину Мариллы.
— Надеюсь, вы гордитесь своей Энн? — спросила она. — Я — очень.
Вечером Энн вместе с Мэтью и Мариллой уехала в Эвонли. Она не была дома с апреля и больше не хотела оставаться в городе ни одного дня. В Эвонли расцвели яблони, все сверкало молодой зеленью. В Грингейбле ее ждала Диана. Поднявшись к себе в комнату, которую Марилла украсила цветущей розой в горшке, счастливая Энн смогла наконец перевести дух.
— Как же хорошо вернуться домой, Диана! И опять увидеть в окне эти остроконечные елки, и белый сад и Снежную Королеву. Как чудно пахнет мятой! И как хороша эта чайная роза — как песня, надежда и молитва, слитые воедино. Я так рада видеть тебя, Диана!
— А я думала, что тебе теперь больше нравится Стелла Мейнерд, — укоризненно сказала Диана. — Джози Пайн говорила, что ты в нее просто влюблена.
Энн засмеялась.
— Стелла Мейнерд — милейшая девочка и очень мне дорога, — но ты мне дороже всех, Диана. Я люблю тебя еще больше, чем раньше, и мне столько надо тебе рассказать. Но сейчас мне кажется, что просто сидеть и смотреть на тебя — уже счастье. Знаешь, я устала — устала заниматься, устала быть серьезной. Завтра утром я собираюсь по крайней мере два часа лежать в саду на траве и совсем ни о чем не думать.
— Ты такая молодец, Энн! Но раз ты получила стипендию Эвери, ты уже не будешь работать учительницей?
— Нет, в сентябре я поеду в Редмонд. Как это замечательно! Я как следует отдохну за три роскошных летних месяца и накоплю новый запас честолюбия. Джейн и Руби пойдут работать в школу. Правда, приятно, что мы все получили дипломы, даже Зануда Сперджен?
— Джейн уже предложили должность в ньюбридж-ской школе, — сообщила Диана. — Джильберту Блайту тоже придется поработать учителем. У его отца нет денег, чтобы послать его в этом году в Редмонд, и он собирается сам заработать себе деньги на обучение. Наверное, он будет учителем у нас в школе, если мисс Эйми решит уйти на пенсию.
Энн была неприятно удивлена этой новостью: почему-то она считала, что Джильберт тоже поедет в Редмонд. Как же она станет учиться, если ей не надо будет с ним соперничать? Это всегда так ее вдохновляло. Пожалуй, учеба в университете покажется пресной, если рядом не будет ее друга-врага.
На следующее утро за завтраком Энн вдруг заметила, что у Мэтью совсем больной вид. И как он сильно поседел!
— Марилла, — нерешительно спросила она, когда Мэтью вышел, — что с Мэтью? Мне кажется, он не совсем здоров.
— Да, он нездоров, — озабоченно подтвердила Марилла. — У него этой весной несколько раз сильно прихватывало сердце, а он нипочем не хочет даже немного его поберечь. Я ужасно за него беспокоюсь, но в последнее время ему вроде стало полегче. Мы наняли хорошего работника. Теперь Мэтью не придется столько надрываться и, надеюсь, у него наладится со здоровьем. Особенно сейчас, когда ты вернулась домой. Он всегда так радуется, когда ты приезжаешь.
Энн, перегнувшись через стол, ласково погладила Мариллу по щеке.
— Ты и сама-то не очень хорошо выглядишь, Марилла. У тебя усталый вид. Наверное, ты слишком много работаешь. Теперь я все буду делать по дому, а ты отдохнешь. Вот только сегодня навещу все свои любимые места и вспомню все старые мечты, а потом возьмусь за работу. А ты немного побездельничай.
Марилла растроганно улыбнулась девушке:
— Домашняя работа тут ни при чем — просто у меня частенько болит голова из-за зрения. Доктор Спенсер без конца меняет мне очки, но толку от этого ровным счетом никакого. В конце июня на остров должен приехать знаменитый профессор-окулист, и доктор советует ему показаться. Наверное, придется. Мне уже стало совсем трудно читать или шить. Ну а ты, Энн, молодец. Получить диплом первой степени за один год, да еще завоевать стипендию Эвери… Миссис Линд, правда, считает, что женщинам высшее образование ни к чему — дескать, они тогда становятся неспособны выполнять свое главное предназначение. А я думаю, что все это чушь. Да, кстати, к слову о Рэйчел… До тебя не доходили никакие слухи о положении Эбби-банка?
