Джо Мино - Провальное дело мальчика-детектива
— Кто-то идет, — прошептал Билли.
— Может быть, Фентон? — спросила Кэролайн.
— Нет, он бы вряд ли успел так быстро, — ответил Билли. Дети затаили дыхание, стараясь не выдать своего присутствия. В пещеру вошел человек, одетый в костюм привидения, и принялся грузить чемоданы в лодку.
— Стоять! — крикнул Билли, выпрямившись в полный рост и направив луч своего фонарика злодею в глаза.
— Кто здесь? — сердито отозвалось привидение.
— Быстрее, бежим, — испуганно прошептала Кэролайн. Билли кивнул и еще раз направил фонарик в лицо белого призрака. Дети рванулись ко входу в тоннель и скрылись в темноте. Злодей чертыхнулся и бросился в погоню. Билли с Кэролайн неслись во весь дух и громко кричали — звали на помощь. Они протиснулись в узкий проем, открывшийся, когда повернулось зеркало, пробежали по коридору, затянутому паутиной, скатились вниз по скрипучей лестнице, подлетели к двери наружу… но оказалось, что дверь заперта. Злодей был уже совсем рядом, и его торжествующий смех разносился по дому зловещим эхом.
— Сейчас кто-то узнает, что обычно бывает с теми, кто лезет не в свое дело, — объявил негодяй, одетый в костюм привидения.
— А мы не боимся, — ответил Билли.
— Как это, вы не боитесь?! Вы же такие смышленые, умные детки. Вы должны понимать, что вам просто нельзя не бояться.
Кэролайн молча взяла Билли за руку. Ей было страшно, еще как страшно! Призрак медленно спускался по лестнице — ему было незачем торопиться. Он подошел к детям вплотную и встал перед ними, смеясь.
— У тебя появилась возможность раскрыть самую страшную тайну, мальчик-детектив: что бывает с чересчур любознательными детьми, которые лезут куда не надо.
Злодей протянул к ним огромные волосатые руки, и Кэролайн закричала.
И тут дубовая дверь распахнулась, и в дом ворвался отряд полиции. Фентон тоже был с ними, но он держался за спинами служителей закона. Злодея окружили и надели на него наручники — все это произошло за какую-то долю секунды. Пойманный преступник — похититель из ломбарда — понуро склонил голову, и Билли снял с него маску призрака. Оказалось, что это не кто иной, как Убивец Ковальцевич, закоренелый преступник и негодяй, с которым Билли уже доводилось сталкиваться в ходе расследования нескольких дел.
— Теперь, когда вас поймали, Убивец Ковальцевич, вам, наверное, стоит сознаться в содеянном, — сказал Билли. — Чистосердечное признание облегчит вашу участь. Скажите нам, где Дейзи Холлиз, и тогда, может быть, вам смягчат приговор.
— Дейзи Холлиз? Да, я собирался ее похитить. Но мне не представился удобный случай. Я все распланировал, причем очень тщательно, но меня кто-то опередил. Всех остальных — да, сознаюсь, — я их похитил и забрал их драгоценности и дорогие игрушки. Но с Дейзи Холлиз меня опередили. Я, честное слово, не знаю, где она.
— А как же рубин? — спросил Билли.
— Какой рубин?
— Этот, — Билли достал из кармана камень.
— Это камушек Хейзл Мэривезер, дочери горнопромышленного магната. Рубин из ее ожерелья.
— Интересная история, а главное, правдивая, — Билли покачал головой. — Может быть, вы придумаете другую концовку, когда будете рассказывать эту сказку на допросе в полиции.
Преступника вывели из дома, посадили в машину и увезли.
Дети вышли на улицу и встали рядом с ржавой чашей «волшебного» колодца — куда бросают монетки и загадывают желания, — глядя на свои отражения в темной воде.
— Как ты думаешь, он не врет? Ты ему веришь, Билли? — спросил Фентон.
— Конечно, не верю, — ответил Билли. — У нас есть улики. Неопровержимые улики. Помяни мое слово, не пройдет и часа, как Убивец Ковальцевич расскажет им все, что знает, и Дейзи Холлиз вернется домой, целая и невредимая.
Но Кэролайн покачала головой.
— Знаешь, Билли, у меня странное чувство… Я почему-то уверена, что ей по-прежнему угрожает опасность. — Она открыла свою сумку, достала из кошелька сверкающую монетку и бросила ее в колодец.
— А это зачем? — спросил Билли.
— Я загадала желание, чтобы Дейзи Холлиз вернулась домой целая и невредимая. И чтобы это случилось совсем-совсем скоро.
— Одним желанием ее не вернешь, — усмехнулся Билли. — Но мы уже знаем правду.
— А если мы ошибаемся? — спросила Кэролайн. — Что тогда, Билли?
Билли ничего не ответил. Он стоял и смотрел, как сверкающая серебристая монетка погружается в холодную темную воду и исчезает из виду.
— Мы не ошибаемся, — прошептал Билли. — У нас есть улики.
— Билли прав, — сказал Фентон. — И вообще, уже поздно. Первый час ночи. Родители, наверное, волнуются.
— А если мы все же ошиблись? — не унималась Кэролайн. — Что тогда, Билли?
Билли опять не ответил. Он просто стоял и молчал, глядя на черную воду, — и думал.
В автобусе Билли поднимает глаза, рассеянно смотрит в окно и вдруг понимает, что проехал свою остановку. Мальчик-детектив думает: «Я ошибся». Он думает: «Я ошибся и боялся признаться в этом». Он поднимается с места и сигналит водителю, чтобы тот остановил автобус на следующей остановке. Билли выходит и смотрит на темные скалистые горы, подступающие к городской окраине. Горы действительно подступают. Билли кажется, что они пододвинулись ближе к городу. Вроде бы раньше они были дальше — но он боится припомнить точнее. Билли бежит по улице. Солнце быстро спускается за горизонт, словно падает с неба. Темные тени холмов наливаются тяжестью — почти такие же плотные, как отпечаток руки на спине у Билли.
Двадцать семь
Мальчик-детектив сидит на работе, опустив голову на руки, сложенные на столе. Его сон — беспокоен и сбивчив. Ему опять снится пещера. На этот раз все происходит гораздо быстрее: там, во сне, он бежит в темноте и слышит знакомые крики, и несется в ту сторону, и там, в самом дальнем конце пещеры — его сестра Кэролайн и Дейзи Холлиз. Они сидят на большом плоском камне и собирают картинку-пазл из крошечных красных кусочков. Дейзи — мертвенно-бледная, похожая на привидение, — определенно мертва. Ее белая кожа слегка тронута разложением. Билли не нравится, что Кэролайн играет с мертвой девочкой. Он хватает сестру за локоть.
— Пойдем отсюда быстрее. Тебе нельзя с ней играть!
Кэролайн не хочет никуда идти. Она вырывает руку и сидит, упрямо глядя в темноту. Она не сдвинется с места.
— Что с тобой?! Что случилось? Почему ты молчишь? Не молчи! Скажи что-нибудь! Подскажи, что мне делать. Пожалуйста.
Кэролайн качает головой и молча указывает на Дейзи. Дейзи кивает и открывает рот. Изо рта сыплются сверкающие монетки. По двадцать пять, десять и пять центов. Сотни блестящих монеток. Билли кричит…
Поднимает голову, срывается из-за стола и бежит к лифтам.
В «Тенистом доле», в первом часу ночи, мальчик-детектив тихонько стучится в дверь мистера Плуто. Великан открывает дверь.
— Пожалуйста, мне нужна помощь, — говорит ему Билли. Мистер Плуто моргает — раз, второй, третий, — а потом улыбается и кивает.
Они садятся в такси — мистер Плуто даже не переоделся, он так и вышел на улицу в своей синей больничной пижаме, — и едут к дому родителей Билли в тихом предместье Готэма. Они стоят, смотрят на тихий печальный дом в темноте и не совсем понимают, что они делают в этом печальном месте. Мальчик-детектив забирается под крыльцо и роет землю голыми руками — быстрее, быстрее, — вот один уголок, вот второй, третий, четвертый. Билли достает из земли жестяную коробку с останками мертвой голубки Маргарет Тэтчер.
— Абракадабра, — шепчет он, подставляя коробку под белый луч лунного света, пробивающийся под крыльцо. Потом выбирается наружу и передает жестяную коробку мистеру Плуто. — Вот. Ее надо открыть.
Мистер Плуто кивает, смотрит на крошечный серебристый замок, на котором написано «сломать невозможно», потом сжимает его двумя пальцами, и замок рассыпается хлопьями серебряной пыли. Великан улыбается и отдает коробку обратно Билли.
— Спасибо, сэр. — Билли открывает коробку.
Странно, но мертвой голубки там нет. Зато есть какой-то листок — та самая недостающая страница, вырванная из дневника Кэролайн. Затаив дыхание, Билли читает:
может быть, я совершила ошибку;
может быть, мне не стоило браться за это дело
может быть, кто-то другой — кто умнее меня —
сможет во всем разобраться, если поймет смысл
подсказок и увидит своим глазами
то, что видела я, это было так страшно и грустно
они лежат там, в колодце, где загадывают желания,
их глаза открыты навстречу
свету, но они больше не видят его
я ничего не могу, ничего — только смотреть на свое отражение
в зеркале в ванной и мучительно думать, почему
почему так случилось? с ними? со мной?
