Странная девочка - Аделаида Александровна Котовщикова
— Вот если бы вы знали, где живёт эта Ира Козлова, я бы туда сейчас отправился. Хоть там и нет телефона.
В это время Саша, стараясь не шуметь, будто его и дома совсем нет, надевал ботинки. Только что он в одних чулках на цыпочках отошёл от двери соседей после того, как подсунул под дверь записку. И как это он забыл положить её сразу, вернувшись с вокзала? Хорошо, что хоть совсем не потерял.
КОНТРОЛЁР
Катя ехала в поезде, и ей было очень страшно.
Она сидела на скамейке, уставившись в окно. Но ничего за окном не различала: просто мелькает что-то. Руки она сжала в кулаки, чтобы меньше дрожали. Каждую минуту мог войти контролёр. Билета у Кати не было.
Всё, что случилось до отхода поезда, казалось, происходило очень давно.
Катя томилась в сквере недалеко от дома. То садилась на край скамейки, то опять вставала. Боялась, что мимо пойдут ребята из их класса и увидят её тут с портфелем в руках. К счастью, никто из знакомых ребят её не увидел. Зато сама она увидела, как из их подъезда вышла Фрося. Было очень странно на неё глядеть: ведь Фрося думает, что Катя в школе, и даже не подозревает, что Катя на неё смотрит.
Наконец из подъезда выскочил Саша. Под мышкой он держал свёрток, перевязанный бечёвкой.
— Это тебе еда, — сказал он весело, показывая свёрток. — Тут наши две котлеты и у вас в шкафчике я взял пирожки с блюда, десяточек, наверно, загрёб.
— Зачем так много? — Катя была очень смущена. — Ты же им ничего не оставил. Хочешь пирожок?
— Им тоже осталось. Не хочу. Тебе бы хватило — ехать-то долго.
То он говорил: «Луга — пустяковина», теперь — «ехать долго»… Но Катя промолчала. Теперь уже всё равно — близко ли, далеко ли ей ехать. Да хоть на край света — возврата нет!
В трамвае Катя стала совать Саше монету в пятьдесят копеек, чтобы он взял билеты. Это она сегодня утром попросила у дяди денег: «На тетради, и я себе какую-нибудь книжку куплю». — «Конечно, купи, — сказал дядя и дал ей пятьдесят копеек. — Книжки покупать — дело хорошее». Если бы дядя знал, до чего Кате трудно врать!
Саша отстранил Катину руку.
— Тебе в дороге деньги вот как понадобятся! — сказал он наставительно и за трамвайные билеты заплатил сам, достав из кармана мелочь.
На вокзале Катя опять протянула Саше деньги.
— Билет на поезд возьми!
— Пятьдесят копеек? Мало на билет, — сказал Саша.
Катя покраснела от испуга.
— У меня больше нету.
Саша присвистнул:
— Худо! — Но, взглянув на Катю, заговорил торопливо и весело: — Да ерунда! Зачем тебе билет? Поедешь зайцем. Ты маленькая, у тебя и билета не спросят. А увидишь контролёра, ты, как он будет проходить, перейди незаметно туда, где он уже проверял билеты. Так и проедешь великолепно! Даже в тамбур потихонечку выйди, чтобы тебя контролёр не заметил.
«Люди спешили по перрону. Саша с Катей побежали, взявшись за руки. Кате казалось, что всё происходит не с ней, а с кем-то другим: зелёные вагоны на рельсах, чужие торопливые люди вокруг…
Саша помог Кате влезть на высокую площадку вагона и вскочил вслед за ней. В вагоне он усадил её на скамейку и уселся сам.
— Вот здесь и сиди. Удобно возле окошка.
— А вдруг поезд сейчас пойдёт, а ты сел…
Если бы Саша поехал вместе с ней! Да нет, ему же в школу надо… Кате вспомнилось, что на днях учительница обещала: некоторым отличникам, которые и ведут себя очень хорошо, выдадут похвальные грамоты. Девочки говорили: «Тебе, Катя, непременно дадут грамоту». Теперь ей ни за что не дадут никакой грамоты. Ведь ещё и с Гусевым она подралась вчера.
— Неважно, если поезд тронется, я всегда успею соскочить, — похвастался Саша небрежным тоном, будто прыгать на ходу с пригородных поездов было для него привычным делом.
Наверно, сейчас третий урок начался у них в первом классе. А её нету. И дома её не будет, когда дядя придёт с работы. «Где же Катя?» — спросит дядя.
— Ведь меня хватятся дома, — сказала Катя. — Будут беспокоиться.
— Ну и пусть немножко побеспокоятся, — беспечно сказал Саша. — А зачем они позволили от тебя Тимку увезти?
— Дядя будет очень беспокоиться…
На секунду Саша призадумался.
— Знаешь, чего давай сделаем? Ты напиши записку, что где-нибудь задерживаешься у девчонки…
— Я никогда не задерживаюсь.
— Не хочешь, может, к Тимошке своему ехать? — Саша покосился на Катю.
— Что ты! Что ты! Конечно, хочу!
— Ну, так пиши записку, что ты… Есть бумага?
У аккуратной Кати заныло под ложечкой, когда Саша вырвал полстраницы из её тетради по арифметике. Но ведь это вроде не она, Катя, а кто-то другой сидит в поезде; так что уж жалеть тетрадку?
Саша продиктовал Кате записку.
— А с места телеграмму пошлёшь. Они и не будут беспокоиться. Просто не успеют.
— С какого «места»? — робко спросила Катя.
— Ну, из этих самых… Сосняков, что ли?
— Дубков?
— Да, конечно! Тётка твоя пошлёт. Ну, до свиданья, а то я, и правда, уеду.
Саша схватил Катин портфель — они ещё прежде условились, что пока он его спрячет, не везти же Кате в Лугу учебники и тетради, — подсунул поближе к Кате свёрток с провизией и выскочил на перрон.
И вот Катя едет одна в поезде и «великолепно», как предсказывал Саша, трясётся от страха. Выйти в
