Георгий Балл - Ветерок
САМОСТОЯТЕЛЬНЫЙ ПАРЕНЬ
У дедушки Григория стояли на печи две корзинки — зобеньки. Одна зобенька была для Васи. В ней лежали яйца, четыре пирожка с рыбой, кулёк с конфетами. Уезжал Вася утром на хутор, туда, где живёт великан дядя Игорь. А рядом стояла побольше зобенька — для мамы. Уезжала мама с колхозниками на дальний покос.
Вместе с зобеньками Вася и мама забрались на грузовую машину. В кузове было много колхозниц, все сидели на деревянных лавках, тесно прижавшись друг к другу.
Колхозницы были в платках, и мама тоже.
В кузове сильно трясло. Но никто из колхозниц не боялся упасть. И мама тоже не боялась. И когда все смеялись, мама тоже со всеми смеялась. Может, потому, что было много солнца.
Машина остановилась прямо в лесу на развилке дорог. Рядом не было никакого жилья.
Шофёр — незнакомый дяденька с усами — открыл дверцу, встал на ступеньку и, заглянув в кузов, сказал:
— Ну, Вася, слезай. Приехал.
Вася поднялся. Огляделся. Кругом был лес. Ни одного домика.
— Теперь недалеко, — сказал шофёр. — Ещё полтора километра по тропке — и хутор. А нам направо, на Иллинские наволоки.
Вася увидел тоненькую тропочку, она уходила в сторону от дороги.
— А налево куда? — спросил он.
— В Кокшеньгскую больницу, — ответили сразу несколько женщин.
Вася полез к борту. Мама рванулась:
— И я с тобой. Я тебя провожу. А потом на покос.
У Васи глаза сделались тёмными, сердитыми.
— Что я, маленький? Что я, не дойду?
— Верно, — сказал шофёр. — Не дойдёт, так добежит. Сразу видно парень самостоятельный.
Вдруг замяукал Мурик у Васи под рубахой.
Женщины засмеялись:
— Со своим хозяйством мужик переезжает. Добежит, ничего.
Шофёр помог Васе слезть на землю. Мама протянула маленькую зобеньку.
Машина тронулась. Шофёр махнул Васе рукой, крикнул:
— Никуда не сворачивай! Всё прямо!
Вася поглядел вслед машине, а когда она скрылась, свернул налево.
ЗАДАНИЕ
Впереди Вася увидел маленькую девочку. Издали она казалась беленьким одуванчиком. «Леночка!» — узнал Вася. Он нагнал девочку и вежливо сказал:
— Здравствуй, ты куда идёшь?
— В Кокшеньгу, — ответила Леночка.
— И я туда, — сказал Вася.
Они помолчали.
— А больница у вас большая? — спросил Вася.
— Большая, я там тоже лежала, — похвасталась Леночка.
— Когда корью обсыпалась? — вспомнил Вася.
— Да, — сказала Леночка. — Я там целый месяц лежала. Я как заболею, меня опять мама в больницу отвезёт.
Вася вдруг остановился, спросил:
— И ты всё в больнице знаешь?
— А как же, — сказала Леночка и тоже остановилась.
— Слушай, ты шофёра Мишу Силинского знаешь.
— Знаю. Он сливки на молокозавод возит.
— Теперь не возит, — нахмурился Вася. — Он теперь в больнице лежит.
— Заболел, да?
Вася не ответил.
— Он, наверное, из машины упал. Он, наверное, быстро поехал и упал.
— Нет. Он ноги ошпарил.
— Ой, мамочки! — всплеснула руками Лена. — Как же это он ошпарил? Сам, что ли? Или кто ещё?
— «Как же, как же»! — рассердился Вася. — Потом узнаешь. Вот передай эту корзинку Мише в больницу. И записку тоже. Только не говори от кого. Поняла?
— А зачем не говорить?
— Так надо. Про меня ни слова, договорились?
— Ага!
Леночка взяла зобеньку, а Вася повернулся и побежал в обратную сторону. Леночка удивленно посмотрела Васе вслед. «Какой смешной этот городской, — подумала Леночка. — Убежал… И разговаривает чудно. И сам чудной. Глупый не глупый, а так… Мама говорит, что в городе все чудные… Все куда-то бегут… И от шума голова трещит». Так думала Леночка, а сама шагала по дороге к больнице.
«ЗОБЕНЬКА, ТЫ ОТКУДА ПРИШЛА?»
Днём на пороге, у самой двери Кокшеньгской больницы, сестра Клава нашла маленькую зобеньку. Сестра Клава была молодой и очень смешливой. Она рассмеялась и спросила:
— Зобенька, ты откуда пришла?
А зобенька молчала.
— Ну подойди ко мне! Подойди ко мне! — позвала сестра Клава.
А зобенька не хотела.
— Ну ладно, — сказала Клава. — Тогда я сама подойду. — Она подняла зобеньку. — А теперь расскажи мне, пожалуйста, к кому ты пришла? Ой, да у тебя здесь что-то написано! — Клава протянула руку и взяла маленький клочок бумаги в клеточку. На бумажке было выведено карандашом: «Передать лично в руки Михаилу Силинскому». — А Миши нет, — сказала Клава и села на ступеньку. — Миша только сегодня утром выписался из больницы и ушёл домой… Как же быть? Ну-ка покажи, милая зобенька, что ты ему принесла?
Клава вынула три пирожка с рыбой, яйца и кулёк с конфетами.
— Ты не рассердишься, если я возьму одну конфетку? — И Клава взяла конфету. — Раз ты сама при шла, то теперь иди сама домой, к Мише… Слышишь, зобенька? — Сестра Клава засмеялась. — Домой! Что ж ты стоишь? Ах, ты боишься заблудиться? Ну вот что я придумала: кончу работать, и мы вместе разыщем Мишу, ладно?
— Ладно, — вдруг тихо ответила зобенька.
Сестра Клава подняла голову, и ей показалось, что за порогом больницы скрылась девочка, беленькая, как одуванчик.
ЧУДНОЙ ЛЕС
А в это время Вася уже шагал по тропинке через ржаное поле. Впереди он видел комбайн, на котором, наверное, работал дядя Игорь. Но почему-то радости Вася не испытывал, а даже подумал:
«А что, если Леночка не отнесла корзинку в больницу? Может, она её потеряла? А может, пришла Леночка в больницу, а Мише совсем-совсем плохо…»
Ф-р-р-р-ры!
Вася вздрогнул. В ту же минуту увидел над головой самолёт. Самолёт развернулся и низко пошёл кружить над лесом.
«Если пойду лесом, — решил Вася, — то обгоню Леночку».
— Мурик, — сказал Вася, — а давай мы сначала сходим к Мише в больницу, а потом на хутор.
«Мяу!» — ответил Мурик.
— Ну вот и хорошо, — сказал Вася и повернул к лесу.
Рео! Рео-о-о! — гудело вверху.
Вася увидел: совсем низко над деревьями пролетел самолёт. Подумал: может, это его знакомые лётчики — высокий и толстый? И Вася вспомнил, как они с мамой летели, и улыбнулся. Он выбежал на поляну, замахал руками:
— Здравствуйте! Я здесь! Я здесь!
Самолёт развернулся и пошёл в обратную сторону.
Следом за самолётом потянулся жёлтый хвост.
— Я здесь! — кричал Вася.
Самолёт сделал ещё круг и улетел. Васе показалось, что стало темнее. То ли туман, то ли серая пыль закрыла верхушки деревьев. Васе хотелось чихать, что-то неприятное забилось в рот и нос. Он огляделся: все деревья и кусты были какие-то серые, будто неживые. Вася испугался. И полез сквозь кусты, без дороги, наугад. Впереди показалась просека. Вася выбежал и остановился. По просеке проходила дорога. Только совсем непонятная — из брёвен. Вася забрался на деревянную дорогу. «Куда она ведёт? — подумал Вася. — Куда она ведёт? И кто сделал эту великанскую дорогу?»
«ВНИМАНИЕ! ВНИМАНИЕ!»
Паук-крестовик плёл паутину по ту сторону окна. А по эту сторону окна раскачивался на маленькой паутинке маленький паучок с чёрным пузиком. Потом тот, что с чёрным пузиком, быстро-быстро побежал по паутинке кверху, к щёлочке в раме.
Конечно, пауки думали, что на них никто не глядит. А на них смотрела Васина мама. Она сидела около окна, рядом с дедушкой, совсем будто другая, не такая, как приехала, — загорелая и в платке. Это она после покоса такая.
— Погода-то как быстро поменялась, — вздохнула бабушка.
Васина мама смотрела, как раскачивался паук-крестовик. А над угором бежали по небу быстрые лохматые облака.
— Надо бы протопить, — сказал дедушка и поглядел на холодную печку, а потом добавил: — На воскресенье волки колхозного жеребёнка зажрали.
— А в прошлом годе зимой, в Кривцах, — сказала бабушка, — волк через окно в овчарню залез. Пять овец передушил.
Тогда дедушка рассказал, как медведь на корову напал.
А бабушка — про двух медведей. А дедушка — про стаю волков.
— Совсем вы меня запугали! — засмеялась мама.
— Охти! Что там Васенька наш сейчас поделывает? — вздохнула бабушка.
— Миша придёт, и мы поедем на хутор, — сказала мама.
— Зря внука отсылала, — заворчал дедушка. — Теперь уж после суходуя непогодь начнётся. Настоящего ветра надо ждать.
— Это почему же? — спросила Васина мама.
— Вон, — кивнул головой на окно дедушка. — Паук-крестовик основу у паутины рвёт.
Васина мама глянула: паук за окном торопливо рвал паутину.
— О-ох! — почти как бабушка, вздохнула мама. И так ей захотелось увидеть Васю, так захотелось…
Молчавшее на стене радио вдруг захрипело, будто откашлялось, и тревожным женским голосом сказало:
«Внимание! Внимание! Говорит местный радиоузел. В районе Иллинских наволок в лесу пропал мальчик. Днём он находился в зоне опыления. Всем председателям близлежащих колхозов предоставить транспорт и людей на поиски пропавшего мальчика».
