14-14 - Поль Беорн
– Позиции остаются неизменными с обеих сторон в течение трех лет. Земля разорена и выжжена. Местные жители бежали или погибли под вражеским огнем. А те, кто оказался на немецкой стороне, как здесь, в Лане, попали в оккупацию.
Он останавливается: его щеки горят, лоб покрылся испариной.
– Здесь происходят казни мирных жителей, массовые убийства, свирепствует голод. Оккупанты депортируют тысячи людей в трудовые лагеря Германии. Других оставляют для принудительных работ на полях… Земли северной Франции сплошь заняты капустными полями, измученные голодом французы и француженки гнут спины на них с рассвета до заката!
Он резко поворачивается к доске и рисует две новые синие стрелы, которые показывают, как французы штурмуют зеленую армию.
– Но вторая битва на Шемен-де-Дам будет страшнее первой. В 1917 году генерал Нивель начинает масштабное наступление, чтобы вернуть позицию на возвышенности. Он уверен, что продвинется к Лану в первый же день атаки. Но немцы из своих укреплений легко уничтожают передний край атакующих. И это длится месяцами практически с нулевым результатом, но стоит жизни двумстам тысячам французов. Солдаты поднимают мятежи, некоторых расстреливают. Лан так и не удастся взять, «Пещера Дракона» будет захвачена французами ценой неимоверных потерь. А спустя несколько месяцев, в 1918 году, немцы вернут себе все утраченные позиции.
Адриен на мгновение замолкает, смотрит невидящим взглядом на свои цветные стрелки, линии рубежей. Потом заштриховывает всю область вокруг Шемен-де-Дам и продолжает:
– На полосе шириной пятьдесят километров земля представляет собой огромное поле, изрытое воронками от артиллерийских снарядов. Повсюду воронки, воронки – до самого горизонта! Воздух и почва пропитаны газом: каждый четвертый снаряд был начинен фосгеном…
У него дрожат руки. Пытаясь положить фломастер в желобок под доской, он роняет его на пол.
– Можете… вы можете представить себе этих беженцев, всех чудом выживших, когда они вернулись домой после войны? Они не узнавали родных мест, ведь от них не осталось ничего: ни деревень, ни полей, ни дороги, ни деревьев, не уцелело и двух камней, стоящих рядом! Как будто их самих искалечили…
Слезы наворачиваются ему на глаза, и неуверенным шагом он возвращается на свое место под ошеломленными взглядами одноклассников.
Все молчат, даже Вилли. Учительница, взглянув на доску, сравнивает карту Адриена с той, которая есть в школьном учебнике, и снова опускает на нос очки, чтобы убедиться: она не ошиблась, Адриен в точности воспроизвел каждую границу, каждый изгиб дороги Шемен-де-Дам. А у деревни Корбени, в самом конце дороги, он нарисовал большой черный крест.
Уроки закончились; Адриен медленно бредет домой, опустив голову. В ушах у него все еще звучит грохот пушек.
– Мальчик! Эй, мальчик, подожди! – внезапно слышит он голос за спиной.
Он оборачивается и видит сгорбленную старушку, почти сложившуюся пополам, которая ковыляет, опираясь на палку. Он узнает ее – она живет в том же квартале, и говорят, что у нее «не все дома».
– Здравствуйте, – говорит Адриен вежливо.
– Здравствуй, здравствуй… Я хотела тебе сказать очень важную вещь, сынок. Это стр-р-рашно важно! У нее скрипучий голос и простонародный пикардский диалект, который режет ухо. «Р» она произносит так, как будто пулемет строчит.
– Что… что вы хотели? – спрашивает Адриен, смутившись.
– Твое письмо, малыш!
Она протягивает к нему подагрический палец и тычет им в плечо.
– Письмо, которое ты написал и скомкал сегодня утром! Ты обязательно должен его отправить!
У Адриена перехватывает дыхание.
– Что? Вы видели, как я смял письмо? Вы знаете об Адриане?
Старушка вся съеживается, вздыхает и, скрючившись еще больше, машет на него рукой:
– Делай что говорят, мальчик. Отправь письмо. Это всё, что от тебя тр-р-ребуется.
Адриен смотрит ей вслед и качает головой. Ну что он за балбес! На какую-то секунду он почти поверил, что она говорит о его письме Адриану. «Бедная старуха совсем сбрендила, – думает он, – наверное, у нее Альцгеймер или что-то в этом роде».
Но, снова увидев на столе скомканное письмо, он вздыхает и меняет свое решение: пожалуй, надо его отправить. Он очень скучает по своему другу.
Глава 16
23 мая 1914 г.
Дорогой Адриен!
Я получил твои письма, и мне стыдно, что я не отвечаю тебе почти целый месяц.
Я был просто потрясен тем, что ты мне написал. Так ты действительно живешь в 2014 году? Скажу честно, сначала я растерялся, хотя это объясняет все загадки в наших письмах. И я знаю одно что могу тебе доверять. Но ты точно уверен в том, что рассказываешь об этой войне? Ты не можешь ошибиться? Может, здесь, в Корбени, безопасно? По правде говоря, я стараюсь об этом не думать, потому что у меня начинает кружиться голова. Все кажется каким-то нереальным. Надеюсь, ты понимаешь и не обижаешься на меня. Ау нас всё плохо: Альбер, младший брат Симоны, умер от воспаления легких три недели назад. Доктор ничего не смог сделать, и тетя Жанетт тоже. Симона в страшном горе; она все время плачет, а я не могу ее утешить, потому что мне тоже очень грустно.
У Адриана прерывается дыхание, пока он пишет эти слова. Он
