Сергей Алексеев - Богатырские фамилии (Рассказы)

Отсюда двинет десант на Кубань. Захватит столицу Кубани Екатеринодар. Подымут врангелевцы всю Кубань, всех казаков кубанских против Советской власти.

Отряд у Улагая нешуточный. Более девяти тысяч солдат. Половина в десанте конных.

Был среди белых солдат Ноздря. Сам напросился в отряд к Улагаю.

— Не бывал на Кавказе, — сказал солдат. Отправился вроде бы как в экскурсию.

Прибыли корабли к кавказскому берегу.

Три дня сгружался отряд Улагая. Сносили грузы, пулемёты, орудия скатывали. Тронулся вперёд по кубанским степям десант. Смотрит налево Ноздря, направо. Только не растёт — убывает отряд Улагая. И здесь, как там, на Дону, не рвутся люди под крылья к белым.

И тут, как там, на Дону, вышли навстречу отряду красные.

Редеет в стычках отряд Улагая. Смотрит налево Ноздря, направо. Сокращаются быстро тысячи.

Красные не только вышли навстречу белым. По Кубани на пароходах против десанта белых, в тыл к ним, отправили красные свой десант.

Обошли врангелевцев десантники красные. Ударили по Улагаю.

Прижаты белые с фронта, с тыла. Смотрит налево Ноздря, направо. Спета песенка Улагая.

Побежали белые.

Закончился бесславно белогвардейский поход. Вернулся в Крым ни с чем генерал Улагай. Прогулялся туда-обратно.

В Севастополе ждали «Фараби». «Фараби» — пароход. Издалека «Фараби» идёт в Севастополь.

Пересек Атлантический океан. Прошёл Средиземное море. Дарданеллы должен пройти, Босфор.

«Фараби» идёт из Америки. Из Нью-Йорка начался путь «Фараби».

Что же везёт «Фараби»?

Гадают рабочие Крыма:

— Станки?

— Моторы?

— Приборы?

— Инструмент слесарный?

— Может, гвозди везёт «Фараби»?

Очень трудно в те годы с гвоздями было. Вот если бы гвозди привёз «Фараби»!

Гадают крестьяне Крыма: что же везёт «Фараби»?

— Сеялки?

— Веялки?

— Плуги?

— Бороны?

— Может, подковы везёт «Фараби»?

Днём с огнём искали тогда подковы. Вот если бы «Фараби» привёз подковы!

Гадают жители Севастополя: что же из Нью-Йорка везёт «Фараби»?

— Сахар?

— Спички?

— Свечи?

— Денатурат?

— Может, мыло везёт «Фараби»?

На вес золота было мыло.

Не угадали рабочие Крыма. Не угадали крестьяне Крыма. Не угадали жители Севастополя.

Совсем другие грузы лежат в трюмах «Фараби».

Не для рабочих, не для крестьян, не для жителей Севастополя.

Для барона Врангеля эти грузы.

Пулемёты.

Винтовки.

Патроны.

Ящики с другими военными грузами.

Всё это для белых, для Врангеля.

Вот что «Фараби» везёт из Америки. Вот что в трюмах лежит «Фараби».

Не пробила каховскую оборону пехота Врангеля. Не прорвалась белогвардейская конница. На штурм каховских укреплений белые бросили танки.

Танки. Немного их у белых. В Красной Армии вовсе нет.

У Врангеля французские танки: тяжёлые, солидные «рикардо». Словно дом, ползёт по земле махина, словно мамонт железный, двигается.

Пулемёты укрыты в танке. Сеет махина огонь и смерть.

О приближении танков к линии каховской обороны сообщили красные лётчики.

Узнал о танках боец Игнат Кишка. Вытянулось в страхе лицо солдата.

— Танки! Погибель нам, — твердит, — погибель… Не быть спасенью!

Сосед по окопу Ермил Студёный:

— Хватит каркать. Хоть раз их видел?

— Знаю, знаю, — в ответ Кишка. — Я от тестя слыхал, от свата. У Деникина были танки.

Рассмеялся Ермил Студёный:

— Так не спасли же они Деникина.

И другие Студёного поддержали:

— Не так страшен чёрт, как его малюют.

— Интересно хоть глазом глянуть.

— Интересно руками тронуть.

Однако упорен в своём Кишка:

— Погибель нам, — твердит, — погибель…

Ясно всем: против танков кишка у Кишки тонка.

Пошли французские танки на красных. Движутся махины. Гремят. Подошли они к первой оборонительной полосе. Как нитки, лопнули проволочные заграждения. Подошли ко второй полосе — то же самое.

— Говорил я, говорил я! — кричит Кишка. — Погибель! Погибель! — вопит Кишка.

Переползли танки через окопы красных. Прошли окопы. В тылу у наших.

Несутся сообщения к Врангелю:

— Прорвались танки.

— Танки в тылу у красных.

— В атаку на красных пошла пехота.

И вдруг другие идут сообщения:

— Остановились танки.

— Гибнут танки.

— Не прорвала плацдарм пехота.

Не дрогнули перед танками красные бойцы. Пропустили они их через свои окопы, а когда вслед за танками на плацдарм пошла белогвардейская пехота, поднялись из окопов красноармейцы, отсекли вражескую пехоту от танков и разгромили белых.

Разгромили пехоту, взялись теперь за танки. Не из винтовок стреляли по танкам, не шли на металл штыковой атакой — помогли бойцам гранаты. Научились из пушек бить по танкам прямой наводкой.

Отстояли и на этот раз красные бойцы Каховский плацдарм. Не помогли генералу Врангелю французские «рикардо».

— Мы французских — по-русски! — смеялись бойцы. И вспоминали минувший век: как Наполеона лупил Кутузов.

А как Ермил Студёный, как Игнат Кишка?

Уцелели, живы остались оба. Мало того, отличился Игнат Кишка. Прошёл у солдата страх перед танками. И вот подбил он гранатами «рикардо».

Стоит рядом с подбитой махиной Игнат Кишка. Сам себе не верит.

Собрались бойцы. Смотрят на танки, на Кишку, смеются:

— У танка кишка против Кишки тонка!

— Тонка! — больше других хохочет Ермил Студёный.

И в сентябре и в октябре пытались белые сбить красных бойцов с плацдарма. Был неприступен Каховский плацдарм. Стоял у Днепра утёсом.

Армию нужно одеть. Армию нужно обуть. Армии надо есть.

Винтовки и пушки, штыки и снаряды — всё это нужно армии.

Лошади для кавалерии. Сено для лошадей.

Уголь для флота. Горючее — транспорту.

Тысячи разных вещей.

Всё это надо иметь. Надо быстро к войскам доставить.

Если бы в армии сто человек.

Если бы, скажем, двести.

У Советской Республики стало в армии три миллиона.

Для армии многомиллионной горы нужно снарядов. Горы нужно патронов.

Сотни и сотни забот у Советской страны, у Центрального Комитета Коммунистической партии. Сотни забот у Ленина.

Чтобы винтовку сделать, нужно отлить металл. Чтобы металл отлить, нужно иметь руду. Чтобы добыть руду, нужно рабочим спуститься в шахты.

Чтобы рубахи сшить, нужно хлопок иметь и лён. Чтобы выросли хлопок и лён, нужно крестьянам в полях трудиться.

Чтобы армии быть не голодной, нужны эшелоны хлеба. Хлеб же травой на лугу не растёт. Не падает манной с неба. Человеческий труд и пот в каждой краюхе хлеба.

Побеждает, конечно, в бою солдат. Но это не только его победа. Миллионы рабочих рук, миллионы крестьянских рук — это тоже штыки и пули.

Без помощи всей страны нелегко бы на фронте пришлось бойцам. Вот почему для партии, для товарища Ленина забота о снабжении Красной Армии в эти дни стала первостепенным делом.

«Как с углём, с металлом, как с нефтью, как с хлебом?» — не сходят вопросы с повестки дня.

Какая помощь нужна оружейникам? Что мешает в работе текстильщикам? Как настроение шорников, швейников? Как помогают они фронту?

Нет вопросов больших и малых. Для Ленина только один вопрос: всё ли продумано, всё ли налажено, нет ли срывов, нет ли помех в деле снабжения армии?

Грозные письма идут на север. Грозные письма идут на юг: всё ли для армии сделано?

В Кремль приезжают гражданские. В Кремль приезжают военные: всё ли для армии сделано?

Нет вопросов больших и малых. Для Ленина важен любой вопрос. Сколько выпустил тульский завод винтовок? Сколько подольский завод — патронов? Как в Петрограде с производством броневиков? Есть ли для курящих табак на фронте? Как налажен уход за ранеными? Есть ли забота о семьях бойцов?

Глянешь на Ленина: когда же Владимир Ильич отдыхает? Из металла, что ли, товарищ Ленин?

Курит боец на привале. Вьётся над ним дымок. Шагает солдат в походе. Сыт, и обут, и одет. Курит себе солдат, шагает себе солдат. Не знает солдат того, что в каждой его затяжке, в паре любых сапог — бессонные ночи Ленина.

Поступают на фронт патроны. Эшелоны идут со снарядами. Держит винтовку в руках боец, саблю кавалерист держит. Не знает того солдат, что в каждой винтовке, в каждом прибывшем на фронт патроне — частица здоровья Ленина.

Грохочут на фронте пушки. Красная Армия бьёт врагов. От победы идёт к победе. Наступает в бою солдат. Не знает того солдат, что в каждом его успехе, в каждой такой победе — дни, недожитые Лениным.

Не знает того солдат.

Пусть же читатель знает.