Эрин Хантер - Главная Надежда
Вчера он выгнал из палатки Милли, явившуюся проведать Иглогривку.
- Брысь! Не хватало только сопли сюда носить!
Милли оскалилась, раздраженно замахала хвостом, но смолчала. Воробей прекрасно почувствовал ее тревогу: разумеется, ради здоровья Иглогривки Милли была готова на все. За последнее время Иглогривка заметно окрепла, она уже могла без посторонней помощи забираться на поваленный бук, но Воробей не хотел рисковать. Кто знает, как ее организм будет сопротивляться болезни? Нет, лучше не рисковать и положиться на старые испытанные средства - горстку целебных трав по утрам и полную изоляцию от носителей заразы.
Воробей ощупал лапами травы, разложенные перед кладовой. Запас пижмы оказался меньше, чем он рассчитывал. Ничего, пижму можно будет заменить мальвой, она тоже неплохо справляется с кашлем. Взяв в пасть горстку листьев, Воробей направился к выходу.
- Никуда не выходи, - велел он Иглогривке, не разжимая зубов. - И никаких гостей, поняла? Я отнесу мальву Пурди и вернусь.
- А если Милли придет? - спросила Иглогривка.
- Я ей запретил.
Воробей протиснулся сквозь ветки ежевики и вышел наружу. Мелкий дождик брызнул ему на нос. Фыркнув, он прижал уши и побежал к кусту жимолости. Из палаток доносились негромкие голоса, заглушаемые шелестом дождя и слоем листьев, заботливо забитых между прутьями для защиты от ветра.
В палатке старейшин было тепло, сильно пахло свежей мышатиной и чистой кошачьей шерстью.
Воробей бросил свой сверток перед подстилкой Пурди.
- Ты выходил охотиться?
- Кисточка проголодалась, - прохрипел старик.
- Нечего на меня кивать, - буркнула старая кошка. - Он с утра весь извертелся, так ему хотелось размять лапы да поохотиться!
- Так надоело же взаперти-то сидеть, - вздохнул Пурди. - Захотелось косточки поразмять.
Кисточка возмущенно перевернулась на другой бок.
- Вот как, значит? - прошипела она. - Скучно со мной стало?
- Да ты что! - растерялся старый кот. - Когда это я с тобой скучал? Наоборот, мне казалось, это ты устала от моей болтовни.
- Что ты болтун, так это я всегда говорила, - проворчала Кисточка. - Да только что мне еще делать, как не тебя слушать?
Воробей отнес ей немного мальвы.
- Почему бы тебе не проводить больше времени с Кувшинкой и Семечкой? - осторожно предложил он. - Они уже подросли, мать с ними едва справляется. И Яролика вот-вот окотится, - добавил он, пододвигая к старухе листья. - Представляю, сколько у тебя будет хлопот, когда вся эта орава начнет с писком носиться по поляне!
- Да уж, - пробурчала старуха, но Воробей почувствовал, что она заметно повеселела. - Ох, видно, придется мне всерьез заняться их воспитанием, чтобы из них выросли приличные коты, а не сорвиголовы! Матерям в наше время все некогда, вот и имеем, что имеем. Никакого уважения к старшим, не то, что в наше время…
У Воробья затряслись усы.
- Ты ее не слушай, - заговорщически прошептал Пурди на ухо Воробью. - Знаешь, чему эта воспитательница вчера научила Кувшинку и Семечку? Как незаметно подбираться к стене воинской палатки и дергать котов за хвосты!
Воробей так и покатился со смеху, а Кисточка сердито заскребла лапами по подстилке.
- Я все слышу! - проворчала она, пыхтя от усилия, чтобы не засмеяться.
Воробей с легким сердцем оставил стариков препираться друг с другом, а сам вышел под дождь. В дальнем конце поляны зашуршали ветки детской, потом Воробей почувствовал запах Пеплогривки.
Он подошел к детской, заглянул внутрь.
- Как у вас тут дела?
Яролика повернулась в своем гнездышке, приподняла голову.
- Тростинке что-то нездоровится, - пожаловалась она. Ее живот так вырос, что бедной кошке было тяжело даже разговаривать сидя.
- У нее живот разболелся, - раздался тихий голос Пеплогривки, сидевшей на подстилке Тростинки. - Ничего страшного, я за ней присмотрю. Не беспокойся, Воробей, занимайся своими делами.
Воробей нахмурился, размышляя, принять ли помощь Пеплогривки или отослать ее прочь, напомнив, что она пока воительница, а не целительница. Он вздохнул. Пожалуй, лучше дать ей время самой определиться.
- Хорошо. Если тебе понадобятся какие-нибудь травы, приходи ко мне, - сказал Воробей. - Я оставлю перед палаткой. Внутрь я пока никого не пускаю, чтобы не заразить Иглогривку.
Он вышел и направился к палатке оруженосцев, из которой разносился оглушительный кашель Кротолапика.
- Покашляй еще, Кротолапик. - Воробей даже остановился от удивления, услышав тихий голос Листвички. Она сидела над подстилкой оруженосца и мягко гладила его лапой по спине. Когда Кротолапик надсадно кашлянул, Листвичка довольно кивнула головой. - Я не слышу никаких хрипов в груди, - сказала она, поворачиваясь к вошедшему Воробью. - Может, дать ему немного меда для смягчения горла?
«У нас в лагере целителей больше, чем больных!» - с раздражением подумал Воробей. Не обращая внимания на Листвичку, он подошел к Кротолапику и прижался ухом к его груди. Листвичка была права. В груди у молодого кота было чисто.
- Я накапаю на лист немного меда и оставлю его на пороге своей палатки, - сухо сказал Воробей и вышел.
- Как ты быстро, - удивилась Иглогривка, когда Воробей раздвинул полог и вошел внутрь, стряхивая с себя капли дождя.
- У меня появилась куча помощников, - процедил Воробей. Пройдя в кладовую, он вытащил оттуда кусочек пчелиных сот и завернул его в лист. Потом отложил несколько корешков кервеля для Тростинки. Вытащив лекарства наружу, Воробей аккуратно положил их на землю.
Внезапно его ноздрей коснулся знакомый запах. Речное племя? Воробей выскочил на поляну, повел носом. Бурый и Маковка вышли из колючего туннеля, неся на шерсти свежие запахи мокрого леса. Следом за ними появилась еще одна кошка, сделала несколько робких шажков на поляну.
Мотылинка?
- Воробей! - звонко мяукнула Маковка. - Мотылинка хочет с тобой поговорить.
- Ой, это же настоящая Речная кошка! - восторженно запищала маленькая Кувшинка, клубочком выкатываясь из детской.
- Зачем она пришла? - взвизгнула Семечка, выскакивая вслед за сестрой.
Воробей отстранил хвостом пищащих котят и направился навстречу Речной целительнице. Кивнув Маковке и Бурому, он повел Мотылинку на край поляны, чтобы побеседовать без посторонних ушей. Отходя, Воробей услышал недовольное ворчание Долголапа:
- Мы, значит, пускаем их целителей в свой лагерь, а они нашему запрещают даже на Советах присутствовать! Нечего сказать, справедливость!
Но Воробей не стал ему отвечать.
- Что стряслось? - спросил он у Мотылинки.
- Ты должен пойти со мной!
Мелкие камешки загремели под лапами Огнезвезда, легко сбежавшего на поляну из своей палатки. Предводитель в три прыжка пересек поляну и остановился перед Мотылинкой.
- Что-то случилось?
- Нет, - вежливо поклонилась целительница. - Мне просто нужно показать кое-что Воробью.
Огнезвезд неуверенно переступил с лапы на лапу.
- Воробью запрещено покидать территорию Грозового племени.
- Ради этого - можно, - твердо ответила Мотылинка, прижимаясь боком к боку Воробья.
- Ради чего? - встрепенулся Огнезвезд.
- Это сможет понять только Воробей, - не дрогнув, ответила Мотылинка. - Прости, Огнезвезд, но это дело целителей. - Она высоко подняла голову и направилась к выходу из лагеря. - Ты идешь, Воробей?
- Я пойду с ней, - виновато пролепетал Воробей и, не дожидаясь ответа Огнезвезда, помчался догонять Мотылинку.
Должно быть, это действительно очень важно, если Мотылинка открыто пошла против воли предводителя!
Шерсть Мотылинки так и потрескивала от волнения. Она пробежала по узкой полосе гальки, тянувшейся вдоль берега озера, и решительно перепрыгнула на территорию племени Ветра. У Воробья лапы чесались от любопытства. Он забыл о дожде, барабанившем по его мокрой спине, не обращал внимания на пронзительный ветер пустошей. Неужели Мотылинке открылось, что она - Четвертая? Бабочки надежды запорхали в груди Воробья.
Оглушительный вопль, донесшийся со склона холма, заставил его подскочить от испуга. Грач! Воин Ветра с пронзительным визгом бросился навстречу целителям.
- За ним патруль, - тихо предупредила Мотылинка. Она решительно загородила Воробья собой и повернулась к воинам Ветра.
- Что вы здесь делаете?
Воробей поежился, почувствовав, что Грач остановился прямо перед ним. Судя по запахам, рядом стояли Совка и Белогрудка.
- Ему запрещено покидать границы своего племени! - рявкнул Грач.
Мотылинка даже кончиком хвоста не повела.
- Это не ваша территория. Мы находимся в хвосте от воды.
- Сейчас не полнолуние! - взвился Грач. - Перемирие никого не защищает!
Воробей впился когтями в рыхлую гальку. Неужели этот сварливый кот был его родным отцом?
- Мы целители, - тихо, но очень веско, напомнила Мотылинка.
