Вера Иванова - Пари на любовь

— Девочки, я их до смерти боюсь! — всхлипнула Наташа Теткина, самая высокая в классе. — Мне сейчас плохо будет!

— Не плачь, Тетка! — принялась успокаивать ее Ира Свешникова, стоящая на физкультуре последней. — Думай лучше о хорошем.

— О чем? Что тут может быть хорошего? — Наташа дрожала, прижимаясь к маленькой Ире.

— Урок сорвали — это раз. К доске не вызовут, это два! На дом ничего не зададут, это три. Будет чего «бэшкам» рассказать — четыре! И самим о чем вспомнить — пять! Тебе мало?

— Ненормальные, — взглянув на класс, вздохнул Максим. — Вы чего на парты позалазили? Они и по стенам ползать могут, и по потолку, и по одежде!

Класс охватила настоящая паника. Теперь уже орали все. Ученики испуганно оглядывали друг друга и в страхе отшатывались, если темная пуговица казалась тараканом. Учительница бегала между партами, безуспешно пытаясь

Учительница бегала между партами, безуспешно пытаясь навести порядок.

— Вы, Марина Ивановна, лучше тоже на парту залезайте, не стесняйтесь, — посоветовал Шумейко и тут же, вскрикнув, принялся яростно шаркать кроссовкой.

— Вот тебе! На, получи! Ребята, я еще одного прикончил! — радостно сообщил он, показывая на то, что осталось от второго таракана.

— Ну просил же не давить. — вспыхнул Максим. Он со сжатыми кулаками подскочил к Шумейко, но в это время от окна раздался голос Костика Клюшкина. Худенький невысокий паренек с темными торчащими ежиком волосами оказался единственным из всего класса смельчаком, кто вместе с Максимом упорно ползал по полу..

— Есть! Поймал! Вот он, тут! — Костик торжествующе потряс сложенными в коробочку ладонями. — Куда сажать?

— Сюда! Давай сюда! — обрадовался Максим, тут же забыв про Шумейко. Вдвоем с Костиком они водворили беглеца таракана обратно в коробок.

— Фу! Они его руками берут! — Наташа побледнела и схватилась за горло. — Держите меня, я сейчас упаду!

Девочки обняли слабонервную подругу, а Ромка Савкин ехидно поинтересовался:

— А чего это вы на партах стоите? Тараканы-то кончились!

Раздался звонок. Школьники посыпались с парт и ринулись вон. Ира оказалась права — дать задание на дом учительница так и не успела.

— Видали чокнутого, девчонки? Тараканов в класс притащил! — обсуждали на перемене восьмиклассницы.

— Знаю я таких. У меня у брата друг, Митька Петрухин, на биофаке учится. К ним в дом войти страшно. Никогда не знаешь, на что наступишь и какая гадость на тебя с потолка свалится. Однажды гадюка заползла его маме в сумочку, а на работе выползла, так у них там такое началось. А мама, между прочим, в реанимации врачом работает.

Они всем отделением целую смену за змеей гонялись. Всех больных пришлось выписать, да они и сами от страха повыздоравливали, — тараторила болтушка Катя Гаврилова..

— Странно, что не умерли, — заметила Наташа Теткина. Она ожила, на щеках снова заиграл румянец. — Я бы точно умерла, если бы у меня в сумке змея оказалась или если бы она рядом ползала!

— А когда я Митькиного любимого паука раздавила, то стала у него врагом номер один, — продолжала рассказывать Катя. — А я виновата, что он меня чуть за ногу не цапнул?

— Кто — паук или Митька? — подкололи подруги.

— Да ладно вам! — отмахнулась Катя. — Говорю же, кроме этих тварей, он никого не замечает и ни о чем другом не думает. Может летом зимнюю куртку надеть, а зимой выйти в одних тапочках. Однажды так в университет и приехал — в домашних шлепках и без носков.

— Ты думаешь, новенький такой же? — разочарованно вздохнула Динара Махмутдинова. — А с виду красавчик! Одна улыбка чего стоит. Нет в мире совершенства!

— Да какой он новенький! Это же Макс Бехтерев. Вы что, не помните? Учился у нас до третьего, а потом уехал с родителями в Париж, — напомнила Ира.

— Ах, этот! А я и забыла про него. Надо же, как изменился, — покачала головой Наташа. — Он же был чуть не на голову выше меня!

— Ты на себя-то посмотри! — засмеялась Ира. — Думаешь, пять лет назад кто-нибудь знал, что ты станешь такой дылдой?

— Зато ты по-прежнему табуретку подставляешь, чтобы свет включить, — не осталась в долгу Наташа. — Помалкивай, кнопка!

— А я-то надеялась, Бехтерев — нормальный кадр! А он на биологии помешанный, — горевала Даша Силантьева.

— Между прочим, не каждый рискнул бы носить в кармане тараканов, — бросила, проходя мимо, Дана.

— Вот-вот! — поддакнула ей Оксана. — Надо быть очень смелым!

Она последовала за соперницей, с которой невольно оказалась солидарна.

— Чего это они? — заинтересованно переглянулись девчонки. — На пару влюбились? Интересно, как они его поделят?

— А я не согласна с Ереминой и Муравенко! — воинственно встряхнула кудряшками Катя. — Никакой этот новенький не герой! Подумаешь, тараканов в кармане таскает. Он уже к ним привык, это у него хобби такое. По-моему, самый храбрый — Серега Шумейко. Двух тараканов убил!

— Он не храбрый, а садист, — отрезала Ира. — И как это у него рука на чужих жуков поднялась! Вернее, нога.

— Дуры, о чем вы только думаете! — рявкнул возникший рядом Шумейко. — Вы бы лучше свои сумки проверили, не заползло ли чего.

— Бехтерев сказал, их всего три было! — ахнули девочки.

— Мало ли кто что сказал. Не видите — он же псих ненормальный!

Девчонки начали в панике вытряхивать содержимое сумок прямо на пол.

— Фу! Хуже тараканов, — брезгливо скривился проходящий мимо Савкин. — И этот мусор они все время с собой таскают?

— Ну, иногда они в сумки еще и учебники кладут, — глубокомысленно прокомментировал Шумейко.

— Интересно, это теперь каждый день так будет? — задумчиво глядя на свалку перед собой, поинтересовалась Даша.

— Потом будет хуже. Митька и скорпионов домой приносил. И каких-то малайских ос! — «успокоила» подруг Катя. — Интересно, когда я это яблоко ела? А, ладно! — она выгребла из кучи вещей надкусанное яблоко и с аппетитом стала его догрызать.

— А мне мама эти бутерброды две недели назад положила, — сообщила подругам Динара, выуживая дурно пахнущий сверток. — А я все думаю, отчего так воняет?

ДЕНЬ

— Неужели не знаешь? — в голосе Оксаны звучало осуждение. — Ты всерьез хочешь сказать, что не знаешь значения слова «исподнее»?

Занятие шло уже полчаса. Максим краснел, злился и теребил волосы на затылке, не зная, куда спрятать взгляд. Он был раздавлен, убит полным превосходством девочки по всем предметам.

— Я не виноват, что у нас учительницы не было! — защищаясь, воскликнул он. — Если бы ты сказала по-французски, я бы понял!

— Забудь о французском. Мы сейчас занимаемся русским. Значение любого русского слова можно найти в толковом словаре, — наставительно произнесла «учительница» и сходила за книгой. — Возьмем, например, знаменитый словарь Ушакова. Вот, смотри. «Исподнее» означает «нижнее, находящееся под чем-нибудь другим, не верхнее — об одежде», — прочитала она и на миг залилась краской — ну и тема для обсуждения в первый же день занятий.

— Мог бы и сам выучить, без помощи, — сказала она излишне строго, чтобы скрыть смущение..

Но ее ученик не заметил, недовольный своим промахом.

— И зачем мне это слово? Если я захочу сказать «нижнее белье», я так и скажу!

— Как это — зачем? Это же твой родной язык! Разве можно так наплевательски к нему относиться? Придется нагонять! Будем заниматься каждый день. И каждый день будем брать по одному новому для тебя русскому слову. Согласен?

— Хорошо! — вздохнул он. — Только трудно.

Старания Оксаны произвести на своего подопечного впечатление не пропали даром. После первого дня учебы он смотрел на нее чуть ли не с благоговением.

«Учительница» была на верху блаженства. Она привлекла его внимание! Они будут видеться каждый день, и не только в школе! Победа над Данкой близка, как никогда.

После занятия Оксана уговорила своего ученика остаться. Попив чаю, они сели на диван, и Оксана боязливо покосилась на оттопыренный карман Максима. Он перехватил ее взгляд:

— Ты о таракане? Не волнуйся, я его дома оставил, — соврал он. — Это пустой коробок. Я всегда ношу с собой — вдруг что-нибудь интересное подвернется.

Так и не решившись придвинуться ближе, она начала расспрашивать его о Франции. Парень принялся с жаром описывать знаменитый Парижский зоопарк, а девочка, слушая вполуха, исподтишка разглядывала его профиль и думала, что никого красивее в своей жизни не видела.

— А Лувр? Ты был в Лувре? — поинтересовалась она.

— Конечно, — он равнодушно пожал плечами. — И не раз.

— А какие у тебя любимые картины? — спросила она, и он вспомнил только те, где были животные: «Охоту на львов» Делакруа, «лошадиную серию» Дега.