Андрус Кивиряхк - Сирли, Сийм и секреты
Господин Баранн отогнал голубей, подобрал выпавшие обёртки от мороженого и сунул их обратно в контейнер.
— Скорее уж люди могли бы облизывать бумажки, у них ведь есть язык, — сказал Сийм, задумчиво наблюдая за действиями господина Баранна.
Господин Баранн бросил на него суровый взгляд.
— Ты бы держал язык за зубами, мальчишка! — сказал он. — Вчера утром ты опять кричал в комнате — до меня все шумы доносятся. А мне работать надо. Вот так-то!
Сийм и Сирли промолчали. По правде говоря, они побаивались господина Баранна, тот всегда был таким сердитым.
— Вот я выскажу этому дворнику, что я о нём думаю, — заявил господин Баранн в заключение и с достоинством удалился.
Вместо него перед домом появилась мама. Её щеки пылали. Она казалась очень довольной собой и какой-то озорной.
— Ты намного симпатичнее, чем господин Баранн, — сказал Сийм.
— Это замечательно! — ответила мама, довольная похвалой.
И вместе с детьми ушла домой.
7
— Ох ты, времени-то сколько! — ужаснулся отец. — Мне нужно срочно заскочить на работу!
Он с сожалением выключил телевизор.
— Всегда самые интересные финалы оставляют напоследок, и мне всякий раз не удаётся досмотреть их до конца, — сокрушался отец.
Отец был ярым поклонником спорта, ему нравилось смотреть спортивные соревнования. Сам-то он спортом никогда не занимался; у него не было ни лыж, ни коньков, ни велосипеда, ни гантелей. Плавать он тоже не умел; на пляже вместо того, чтобы лезть в воду, валялся на песочке и слушал по радио спортивные репортажи.
— Это так естественно, — объяснял он. — Мне нравятся и фильмы из жизни животных, но это ещё не значит, что я должен быть диким зверем и скитаться по лесу.
Но никто не знал, что на самом деле отец всю жизнь мечтал о карьере спортсмена. Маленьким мальчиком он сидел у окна, смотрел, как одноклассники гоняют во дворе мяч, и думал: «Если бы я играл с ними, я так пробил бы по воротам, что вратарь вверх тормашками полетел бы!» Но так как вратарём был его близкий друг, он все-таки не присоединялся к футболистам, а ставил тарелку с супом на подоконник, смотрел игру и ел.
Желание спортивных успехов не оставляло отца никогда. Да и теперь, подъехав на машине к своей конторе, он не сумел противостоять искушению. Он не вышел из машины через ту дверцу, которая была ближе всего, а перелез через рычаг переключения передач на заднее сиденье, что было сделать нелегко, так как машина была маленькой, а папа — довольно толстым, и вышел через заднюю дверцу.
Он уже был не перед своей конторой. Взорам отца открылся огромный стадион. Двое мужчин бросились к нему с криками — это были его тренеры.
— Забег уже начался! — вопили они. — Все уже на дистанции!
— Ничего страшного, — отвечал отец. — Подайте мне шиповки. Времени у нас вагон и маленькая тележка!
Он спокойно сел на газон стадиона и натянул шиповки. Около десятка мужчин во весь дух бежали по дорожке, но отца совершенно не беспокоило, что другие бегуны опережают его на несколько сот метров.
Он встал и приготовился шагнуть на стартовую черту.
— А пиджак! — закричали тренеры. — Пиджак снять ты не собираешься?
— Нет, не собираюсь, — ответил отец и, ожидая стартового выстрела, выскочил на дорожку. Сделал несколько шагов, остановился и попросил: «Кажется, дождик накрапывает. Не одолжите ли мне зонтик?»
— С зонтиком нельзя бежать, — охнули тренеры, но все-таки протянули отцу большой черный зонтик. — Поторопитесь, пожалуйста, другие спортсмены вот-вот финишируют.
— Спокойствие, только спокойствие, — ответил отец, раскрыл зонтик — и теперь-то побежал по-настоящему. Он мчался быстрее лани. В несколько мгновений догнал соперников, обошёл их, затем пробежал ещё круг, и ещё, и всё это время держал зонтик над головой, а порою шутки ради начинал бежать спиной вперед.
Он победил, и ему на шею повесили золотую медаль.
— Вот это мужчина! — вскричали тренеры и от радости запрыгали, как воробьи. — Да здравствует великий спортсмен Хейно Быстроног!
Отец гордо махал рукой сходящей с ума от восторга публике. В первом ряду сидели мама, Сийм и Сирли. Они тоже кричали, гордясь отцом. Отец снял с шеи медаль и метким броском отправил её прямо на колени к маме.
Он снова залез на переднее сиденье и вышел уже из правильной дверцы. Ещё на лестнице он был доволен собой и перепрыгивал через две ступеньки, но на следующий этаж пешком подниматься не стал, а предпочёл лифт.
8
Сердитый писатель Баранн уладил в городе свои дела и возвращался домой. Перед подъездом по-прежнему было грязно, лестницу неделями не мыли, а в углу коридора валялась старая и совершенно облысевшая новогодняя елка.
— Просто свинство, — решил господин Баранн. — С Нового года прошло почти девять месяцев, а дворник до сих пор не удосужился выбросить ёлку.
Он захотел вызвать лифт, но это оказалось невозможным: лифт был занят, и кнопочка возле двери лифта светилась красным. Господин Баранн ожидал лифт, и недовольство его росло с каждой секундой.
— Лифт испортился, — думал он. — Так долго ездить в лифте не может ни один нормальный человек. Опять прикажете пешком карабкаться на шестой этаж? А во всём этот дворник виноват, за что ему только зарплату платят?
Тут открылась дверь, ведущая в кладовку, в которой дворник держал свои метлы и ведра, и оттуда выглянул сам дворник!
У него были длинные унылые усы, и при ближайшем рассмотрении казалось, что с них капает влага.
— Ах, вот вы где! — рявкнул господин Баранн. — Почему вы не выполняете свои обязанности? Коридор грязен, как прямая кишка, а лифт вечно испорчен!
Дворник поспешно захлопнул дверь. Это, решил господин Баранн, было уже откровенной наглостью!
— Куда вы прячетесь, ведь я говорю с вами! — загремел он, барабаня кулаками по двери кладовки. — Я буду жаловаться! Немедленно выходите!
Но дворник не вышел, и господину Баранну не оставалось ничего другого, кроме как подняться по лестнице, так как лифт не двигался, а красная лампочка по-прежнему горела.
— Нет, этого я так не оставлю, — думал господин Баранн. Тяжело дыша, он всё-таки сумел добраться до своей квартиры; вошёл в неё, запер дверь и, прежде чем снять ботинки, некоторое время отдыхал на стуле в прихожей. Затем вошёл в свой кабинет и включил компьютер. Безобразия, которые творил дворник, привели его в бешенство, и он чувствовал, что готов начать новую книгу.
Господин Баранн сочинял исключительно серьёзные и мрачные книги. Они всегда заканчивались очень плохо: кто-то в них попадал под машину, падал в пропасть, тонул или садился в тюрьму.
Первые строчки, появившиеся на мониторе компьютера, были такими: «Пеэтер только что освободился из тюрьмы, и в карманах у него не было ни гроша. А жрать хотелось нестерпимо. Пеэтер решился на кражу. Навстречу ему шла маленькая девочка. Пеэтер немедленно отобрал у нее деньги. Девочка вернулась домой в слезах. „Где деньги, которые я тебе дал? — спросил отец. — Опять ты их потеряла?“ Девочку больно выпороли и поставили на всю ночь в угол. А тем временем Пеэтер…»
Господин Баранн был очень доволен своими жуткими историями. Но другим людям они не слишком нравились. Если кому-то случалось купить книгу господина Баранна и прочесть её, волосы у него от страха вставали дыбом, и он засовывал ужасную книгу подальше, в подвал, под мешок с картошкой.
Господин Баранн знал, что люди не хотят покупать его книги, и от этого становился ещё злее. Дни напролёт он сидел за компьютером и всё писал, писал, писал… Он даже телевизор никогда не смотрел, не говоря о том, чтобы сходить куда-нибудь поразвлечься. У него и поесть-то по-человечески времени не было. Господин Баранн только и делал, что работал. Книги получались очень толстыми и совершенно отвратительными.
9
Лифт вовсе не был испорчен, как предположил господин Баранн. На этот раз дворник ни в чём не был виноват. Просто лифт вместе с Сирли улетел в облачную страну.
Вскоре после переезда в новый дом Сирли обнаружила одну штуку. Если в лифте разом нажать все кнопки, он пролетал насквозь крышу и поднимался высоко-высоко, к плывущему в небе облаку. На облаке жили подруги Сирли — облачные балерины. Сирли любила вместе с ними танцевать на спинах ветров.
Раньше Сирли каждый день веселилась с облачными балеринами, но с тех пор, как она пошла в школу, ей уже не удавалось встречаться с ними так часто. Но сейчас были летние каникулы, и времени у Сирли хватало.
Она влетела на лифте в небо и довольно скоро оказалась в облачной стране. И сразу услышала, как облачные балерины тараторят: «Сирли приехала! Сирли приехала!»
