Софья Могилевская - Восемь голубых дорожек
— Ну как, ребятишки, готовы? — спрашивает Зоя Ивановна, внимательно оглядывая маленьких пловцов.
Маринка вдруг пугается:
— Разве скоро?
— Следующий заплыв ваш.
— Ой!..
Зоя Ивановна легонько гладит Маринку по плечам: ну, чего ты, девочка? Все будет хорошо!
— Зоя Ивановна, — начинает свое Ашот, — хотите, я проплыву кролем не пятьдесят, а сто метров? Хотите? Честное слово, проплыву!
— На следующий год проплывешь, — говорит Зоя Ивановна и поправляет на голове Ашота резиновую шапочку, чтобы плотнее облегала его голову. — А ты, Костя… — Она обращается к Косте Великанову, — ты, главное, не торопись! Не высаживай всю энергию в начале дистанции. Береги силы для конца. Понял?
— Понял, — отвечает Костя и, захлопав глазами, принимается соображать что к чему.
Спрятав Гале под шапочку прядку волос, Зоя Ивановна говорит ей:
— Ногами, Галочка, вот так, так, так…
И она делает кистями рук легкие, пластичные движения. Показывает, как надо работать ногами.
И каждому Зоя Ивановна говорит какое-нибудь хорошее напутственное слово. И каждому улыбается. А потом, окинув взглядом всю шестерку, вдруг сообщает:
— Знаете, кто сегодня пришел посмотреть на вас?
— Знаем, — за всех отвечает Галя.
— Мы ее уже видели, — говорит Костя. — Она там!
Он показывает рукой на трибуну.
— В первом ряду сидит, — говорит Юр.
— На том краю, где финиш, — добавляет Шур.
Наконец — и это было как-то очень внезапно — диктор по радио называет их имена. Громко называет.
Невероятно громко! Слышно всюду, в каждом уголке бассейна, в каждом ряду и левой и правой трибуны.
— Ашот Меньян! Марина Голубева! Костя Великанов…
И дальше всех-всех по порядку.
— Пошли, — говорит им Зоя Ивановна и впереди всех выходит в бассейновый зал.
Все шестеро без суеты, спокойно, собранно и деловито подходят к стартовым тумбочкам. Каждый заранее знает номер своей дорожки.
Шесть голубых дорожек перед шестью маленькими пловцами. У седьмой, у Тусиной дорожки, нет никого. А возле восьмой, крайней, где-то сбоку стоит Антон Черных. Нет, сегодня он не участвует в соревнованиях. Он просто пришел посмотреть на своих младших товарищей — ребят Маринкиной группы.
Короткий свисток стартера. Марина, Костя, Галя, Ашот и Юр с Шуром занимают места на стартовых тумбочках. Стоят, чуть согнувшись, откинув руки назад, готовые к прыжку.
Еще один свисток.
Все шестеро приближаются к самому краю стартовых тумбочек и, как учила их Зоя Ивановна, прихватывают большими пальцами ног за край покатой поверхности.
И наконец — выстрел.
Выбросив руки и сомкнув над головой ладони, оттолкнувшись, все они срываются вперед. Шесть всплесков воды почти одновременно. Поплыли!..
* * *А автор этой повести сидит на трибуне и смотрит на все, что происходит. Поверхность бассейна рассечена на восемь ровных голубых дорожек. И вот они — шестеро ребят — уже плывут, каждый по своей дорожке.
На первой, ближе к трибуне, — Маринка. Она плывет сосредоточенно, движения ее красивы. Не так ей даже важно прийти к финишу первой. Главное для нее — не осрамить свою группу. Пусть никто не скажет, что Зоя Ивановна их плохо научила. Чтобы никому не было стыдно за их группу и за нее, Маринку…
Глубокий вдох открытым ртом над водой, выдох — в воду. Вдох — над водой, выдох — в воду. Вдох — над водой, и снова голова в красной шапочке зарывается в воду… И Маринка стремительно скользит вперед.
На соседней дорожке — Костя Великанов. Он так бьет по воде ногами и руками, что брызги летят чуть ли не к самой трибуне. Но он не торопится. Он все еще размышляет о словах Зои Ивановны: не надо расходовать много энергии в начале дистанции, чтобы можно было приналечь к концу.
Впереди всех идет Ашот. Сильными гребками он посылает свое тело все дальше, дальше. Он уже приближается к финишу. Ему легко и хорошо в воде. Все движения у него четко отработаны. Да, он был прав: если будет нужно, он проплывет и сто метров. Даже двести!
Оба брата — Шур и Юр — на двух смежных дорожках. Плывут они так вровень, так одинаково, будто уговорились плыть друг с другом рядом. Как один, так и второй. Как один, так и другой. Оба они отстали от Маринки, а далеко за ними летят брызги от Кости. А Костя, тот совсем плетется в хвосте. Размышляя и обдумывая, как у него все получится, он безнадежно от всех отстал. Но он не унывает: ничего-ничего, он еще себя покажет! Еще как покажет у финиша! И шлеп по воде одной рукой, и шлеп по воде другой рукой.
Нет-нет, он не будет спешить в начале дистанции. Он прибережет свои силы для конца! И снова — шлеп одной рукой по воде, и опять — шлеп другой рукой по воде.
А Галя?..
Ну, Галя-то сегодня плывет как никогда еще не плавала. Легко, свободно, словно рыбка. Никто не ждал такого от нее сегодня. Идет вслед за Ашотом. Зоя Ивановна не спускает с нее веселых глаз и, удивленная, все время приговаривает про себя: «Так, так, так, девочка! Так! Отлично…»
А та дорожка, по которой могла бы плыть Туся, — эта дорожка сегодня пуста. Но, хотя Туся и не участвует сейчас в соревновании, только от нее самой зависит, быть ли ей когда-нибудь со всеми вместе на своей седьмой дорожке.
А возле восьмой, сейчас тоже никем не занятой, сбоку стоит Антон Черных.
Совсем недавно на этой именно дорожке он завоевал себе первый юношеский разряд и право участвовать в спартакиаде. Но сейчас он думает не о себе. Сейчас он весь подался вперед и в остром напряжении следит за ребятами, плывущими перед ним. Глаза его перебегают с одного на второго, на третьего, четвертого…
Автор этой повести тоже переводит взгляд с одного на второго, на третьего…
Но думает автор не только о тех, которые сейчас плывут.
Автор думает и о Тусе, сидящей на трибуне, и об Антоне. Быть может, и о многих других. У каждого из них в жизни будет своя судьба, своя дорога. И вряд ли дорога эта будет такой прямой и голубой, как здесь, в бассейне.
Но если человек сумеет быть мужественным, честным, если он будет правдивым и добрым, если он будет щедрым в труде и более, чем о самом себе, будет думать и беспокоиться о своих товарищах — дорога в жизни не уведет его в сторону, даже если будет очень трудной…
