Жаклин Уилсон - Всё самое плохое о моей сестре

Выйдя из туалета, я устроила небольшой танец радости. Девушка на стремянке засмеялась.

– Слушай, серьезно, у тебя потрясные конверсы. – Подойди посмотри, – сказала она и кивнула на окно.

Я подбежала к ней и увидела, что она нарисовала маленькую птичку в красно-желтую клетку, точно такую, как на моих конверсах.

– Ой, мне нравится! – воскликнула я.

– Это твоя идея, а не моя, – улыбнулась она. – И что же еще мне нарисовать? Я хочу сделать действительно яркую, веселую картину со всякими разными штучками, чтобы детям было интересно рассматривать.

Я уставилась на голубое небо.

– Вы могли бы нарисовать Бэтмена, и Супермена, и Человека-Паука, и чтобы все они взлетали на небо, – предложила я.

– Отлично! – похвалила она.

– И… и может быть, Могучую Марту, – добавила я еле слышно.

– Кто это – Могучая Марта?

– Это моя собственная супергероиня, – сказала я. – Я ее придумала. И делаю много комиксов о ней.

– Блестяще! И как же она выглядит?

– Ну… немножко как я, но она намного старше и намного выше, и у нее большие руки, чтобы колотить всех плохих людей, и длинные ноги, так что она может прыгать прямо в небо, – сказала я, жестикулируя, чтобы все показать.

– Нарисуй ее для меня, – попросила девушка, протягивая мне карандаш.

– На стене? – не поверила я, взмахнув руками. Мне так хотелось это сделать! – Но… а что, если я все испорчу? Я, конечно, рисую очень хорошо, но не так хорошо, как вы.

– Так почему бы тебе не попробовать? Можешь делать это очень бледными слабыми линиями, так что, если тебе не понравится, я всегда могу с легкостью написать поверх твоего рисунка. Ну, Марти, вперед, рисуй.

– Откуда вы знаете, как меня зовут?

– Да я слышала, как тебя называл твой папа. А меня зовут Матти – почти так же.

Я взяла карандаш и, затаив дыхание, начала очень-очень слабо рисовать на стене. Но Могучая Марта спрыгнула с кончика карандаша – так же, как делала это всегда. Я знала ее настолько хорошо, что моя линия ни разу не задрожала.

– По-моему, здорово, – Матти почесала голову под торчащими ежиком волосами.

– Ух ты! А у вас на волосах теперь есть немножко голубой краски, – сказала я.

– Ой, да ну их, эти волосы, – отмахнулась Матти. – Эй, Марти, это правда хорошо. Могучая Марти летит вверх!

– Может, я еще сделаю и Могучую Матти? – спросила я. – Вас действительно зовут Матти?

– Нет, на самом деле – Матильда, но я ненавижу это имя. Меня никто так не называет, кроме мамы, когда она на меня сердится.

– А я Мартина. Моя мама так называет меня все время – хотя тоже часто сердится на меня. Просто не верится. Вы будто моя сестра-близнец, только больше ростом. Ой! Мне пора вернуться к моей настоящей сестре, – спохватилась я.

И тут как раз в коридор вышел папа.

– Вот ты где, Марти! Я должен был догадаться.

– Она мне помогала, – сказала Матти. – Может быть, она еще раз придет мне помочь, когда вы будете навещать ее сестру?

– Я думаю, завтра Мелисса уже поедет домой, – улыбнулся папа.

– Ох! – Я расстроилась. Я все-таки надеялась, что Мелисса еще немного поболеет. Почти поболеет – не по-настоящему.

– Ну, не важно. Я думаю довольно долго пробыть в этом городе, чтобы делать настенные росписи, – сказала Матти. – Я окончила в прошлом году колледж по искусству, но пока еще не продала ни одной картины, так что теперь занимаюсь вот этим. Пытаюсь создать себе имя и репутацию. Все это я делаю для больницы бесплатно. В наши дни трудно начать свой бизнес.

– И не говорите! – воскликнул папа.

Ему тоже очень понравилась Матти. Он рассказал ей все об агентстве путешествий и о том, что по-настоящему ничего не получается, но, может быть, теперь он начнет работать плотником и будет делать всевозможные стеллажи. Папа даже рассказал Матти о нашей маме и о ее карьере в шитье платьев.

Я не очень-то участвовала в этом разговоре – мне нужно было сосредоточиться. Матти дала мне кисточку для краски, и я стала аккуратно-преаккуратно раскрашивать оранжевую шапку Могучей Марты, и ее голубой плащ, и ее красные колготки, и конверсы. Труднее всего было раскрашивать кеды, но я ни разу не зашла за границы рисунка.

– Господи боже мой! – всплеснула руками мама, выйдя в коридор. – Я думала, вы оба потерялись. Мартина, что ты делаешь?

– Она помогает мне расписывать стены, – сказала Матти. – О, Марти, у тебя получилось просто замечательно!

Мы уставились на Могучую Марту во всей ее тщательно раскрашенной красоте.

– Это Могучая Марта! – засмеялся папа. – Марти, она выглядит великолепно!

Мама подошла ближе к стене, чтобы рассмотреть получше.

– Мартина, ты что, сама это нарисовала? – спросила она.

Я гордо кивнула.

– Ну… это очень хорошо, – сказала мама. – Очень-очень хорошо. Ни каракулей, никакой мазни – это почти профессиональный рисунок. Хотя почему ты всегда рисуешь персонажи этих глупых комиксов? Меня это беспокоит.

– А мне нравится ее Могучая Марта, – сказала Матти. Она полезла в карман своих джинсов и вытащила визитку. – Вот здесь номер моего телефона и электронная почта. Я как раз подумала – может быть, мне удастся сделать какую-нибудь мастерскую, где дети могли бы рисовать во время каникул. Может быть, Марти хочет принять в этом участие?

Может быть?!

Мы вернулись к Мелиссе, и я стала без умолку рассказывать о моей новой подруге Матти и о моей блестящей карьере по настенной росписи.

Мелисса только таращила глаза.

– Марти, пообещай мне, что не будешь рисовать на наших стенах, – сказала она. – Если я найду где-нибудь хотя бы малюсенькое пятнышко Могучей Марты, ты об этом очень-очень пожалеешь.

– Ладно, обещаю, – я посмотрела ей прямо в глаза. – Мелисса, все будет классно. Теперь я буду соблюдать в нашей комнате экстрапорядок, и аккуратно складывать свою одежду, и хранить своих зверей в шкафу. И вообще, Мелисса, я собираюсь стать самой лучшей сестрой – вот увидишь.

И Мелисса, и мама, и папа засмеялись – но я ведь и правда так думала. Вечером, укладываясь спать, я положила свои носки и трусики в корзину для грязного белья и, поцеловав на ночь Попрыгунчика, Бэйзила, Полли и Половину-Перси, уютно уложила их в шкафу. Я отправила Заплатку, Галопчика, Сладкоежку, Веселые Ножки и Звездный Свет спать на их полке, заставив их лежать ровненько. Я так старалась, чтобы Мелисса это заметила, хотя ее даже не было в комнате.

Папа закрепил приставную лестницу так, чтобы она больше не могла съехать.

– Но ты все равно должна быть очень-очень осторожной, – сказала мне мама. – Я думаю, чем скорее мы сможем позволить себе настоящую кровать для близнецов, тем будет лучше!

Они с папой поцеловали меня на ночь, и папа сказал:

– Спите детки крепко, клопов я запер в клетку.

Я тыщу лет не могла заснуть. Я завернулась в Уилму, но ее компании мне оказалось недостаточно. Я была одна в этой большой и тихой комнате, и вроде бы все было спокойно. Я знала, что Мелисса поправляется, что утром мама заберет ее из больницы. Но я все равно беспокоилась. Это было такое странное чувство – быть здесь без Мелиссы. Мне хотелось шептаться, хихикать и играть с ней. Мы могли часто драться – но это было весело. Я просто не могла дождаться, когда Мелисса снова будет дома.

Я печально втянула носом воздух, скучая по ее сладкому розовому запаху. Я прислушивалась к тишине, чтобы услышать ее тихое похрапывание. Я так сильно по ней скучала!

Замечательно было встретить Мелиссу дома на следующий день и играть с ней в нашей комнате. Самое лучшее в моей сестре то, что она всегда рядом. Она защищает меня. Она все понимает про школьные дела. Она потихоньку от всех обнимает меня, если знает, что мне серьезно попадет. И она никогда не жалуется на меня – когда это действительно серьезно. Она лучшая сестра во всем мире, и я люблю ее всю-всю, до последнего волоска.

Примечания

1

К о́ н в е р с ы – кеды фирмы «Конверс».

2

М Д Ф – плиты или листы из прессованной древесины. Используется для изготовления мебельных фасадов, столешниц, отделки интерьера и т. п.

3

И́ г л у – зимнее жилище эскимосов, строится из снега и льда.

4

А н г л и й с к а я лапта – или иначе раундерс, игра с битой и мячом, напоминает лапту и бейсбол.

5

Х о у м-р а н – ситуация в игре, когда игрок пробегает через базы и возвращается в дом. Базы и дом – определенные зоны площадки.