Георгий Северцев-Полилов - Под удельною властью
Но посылать за Василько не пришлось. В тот же день под вечер он прискакал во Владимир с тайным известием от молодого князя.
— Легок на помине, молодец! — приветливо встретил князь дружинника. — А мы тут за тобою посыл делать хотели…
Василько низко поклонился князю.
— Сказывай, какие вести привез?..
Юрий сообщил отцу о происках Ростиславичей в Новгороде, не имевших никакого успеха у новгородцев.
— Ишь, хитрые лисицы! — недовольно проговорил Андрей. — А сами сюда послов засылают, помощи просят… Пускай пождут ее!..
— Ты был прав, — продолжал он, обращаясь к Михно, — когда советовал уклониться от прямого ответа! А я чуть было не помог им…
Старый мечник уверенно посмотрел на князя.
— Ну, молодец, — продолжал князь, — довольно тебе в Новгороде сидеть! Задумал я взять тебя обратно.
— Как поволишь, княже! Из приказа твоего выходить не смею…
— Поди-ка, думаешь, — усмехнулся Андрей, — без жены здесь будешь?! Нет, пусть и она сюда приезжает, да и старого Мирона захватит! — и князь рассказал просиявшему от последних слов дружиннику о своем намерении сделать его тысяцким.
На другой день Василько отправился в Новгород, чтобы возвратиться сюда вместе с Мариной и Мироном.
Назначение дружинника тысяцким обидело многих приближенных князя, в особенности считал себя обиженным зять Кучковичей, Петр Курков: он ожидал, что будет назначен на это место.
— Кого назначил-то?! — злобно говорил он. — Без роду без племени…
— Любимый дружинник его! — отозвался Семен Кучкович.
— Негоже так поступать! Кажись, и я не меньше его служу?
— Должно быть, хуже служишь! — посмеялся над ним тесть.
Курков злобно повел глазами.
— Эх, кабы мог я все высказать князю!..
— А что? — пытливо спросил его Семен.
— Да, много есть чего пересказать…
Кучкович близко наклонился к зятю и шепотом сказал:
— Коль хочешь, приходи сегодня вечером ко мне! Мы что-нибудь и надумаем.
Изумленно взглянул на него Петр.
— Что ж? Ладно, я, приду…
— Но только помни! Никому ни полслова!
Неприязнь между приближенными князя все росла и росла, недовольных им было немало. В то время как Василько ехал в Новгород, Кучковичи и другие недовольные совещались, как убить нового тысяцкого. Ожидали только его возвращения.
L
Нельзя сказать, чтобы повышение Василько пришлось по сердцу Марине и остальным, последние сжились между собою, старик Акинфий привык к ним: расставаться ему было тяжело.
Еще более тосковала Евфимия, полюбившая горячо Марину.
— Как нам привольно жилось здесь всем вместе! — говорил Акинфий. — А теперь вот все опять в разные места разойдемся…
— Разве не мог ты отказаться? — говорила Елена зятю.
— Из воли князя выйти я, матушка, не смею… Коли приказал он мне что, то я и должен исполнить!..
Один только старый изограф радовался возвращению во Владимир.
— Матушке Царице Небесной мне, старику, поклониться еще раз приведется!
Сборы были недолги. Не прошло и недели, как из Новгорода потянулся поезд, увозивший Марину с мужем и Мирона. Провожать их за городские стены вышли не только их близкие, но и многие дружинники молодого князя, товарищи Василько.
— Удастся ли нам снова свидеться?! — говорил Акинфий, вместе с Еленой благословляя отъезжающих.
— Бог даст, свидимся, дедушка! — отозвался новый тысяцкий.
— Стар уж я стал больно, парень… Не два века жить мне.
Заскрипели тяжелые возки, увозившие добро молодых во Владимир. Почти неделю были они в пути. Во Владимире встретил их сам князь, весело приветствовавший своего старого дружинника.
— Ну, тысяцкий, постарайся! Послужи на новом деле!
Отдохнув немного с дороги, Василько отправился в Боголюбове. В последнем ему уже было готово помещение, и молодые супруги быстро устроились вместе с Мироном, поселившимся у них.
Василько ретиво принялся за дело, не давая никому потачки и приводя в посаде все в порядок.
Мирон вместе с Мариной занялись писанием икон для нового придела, устраиваемого князем. Занимались они изографным искусством дома, где было отведено особое помещение для работы.
Боголюбово обстраивалось.
Князь все чаще и чаще оставался в нем, во Владимир он ездил только для «вершения дел», а в Суздаль и Ростов почти не заглядывал.
Сыновья его от первого брака сидели на своих столах, детей же от Ясинки у него не было.
Старый мечник оказался прав: Василько вполне годился для должности тысяцкого. С народом он был ласков, хорошо обходился с гостями торговыми и шапку гнул перед боярами, хотя ни перед кем не кривил душою. Боголюбовцы были очень довольны своим новым тысяцким, и только одни Кучковичи со своими ближними ненавидели всей душою Василько.
— Чего с ним стесняться! — говорил Петр Курков. — Наткнется на нас в ночь потемнее, так не сносить ему головы!
— Ой, поберегся бы ты, господине! — говорили Василько преданные ему жители. — Слухи идут, что вороги тебя сжить со свету хотят…
Молодецки тряхнул русыми кудрями молодой тысяцкий и смело ответил:
— Что ж? Пусть попробуют! Посмотрим, чья возьмет? Авось с ворогами справлюсь!..
— Дай Бог, чтобы так… А все опаску иметь не мешает… Береженого и Бог бережет.
Василько усмехнулся.
— И меня Он сбережет…
Те же слухи дошли и до Марины. Беспокоясь за мужа, она старалась удержать его по вечерам дома, когда же это ей не удавалось, она вспомнила прежнее и, переодевшись в мужской кафтан, отправлялась с ним вместе.
— Ишь, какой у меня товарищ выискался! — шутил Василько.
Опоясавшись мечами, смело шли супруги по темным и пустынным закоулкам Боголюбова. Зорко всматривалась Марина в окружавшую их темноту, опасаясь предательского нападения. Но счастье благоприятствовало Василько: он каждый раз благополучно возвращался домой. Постепенно Марина успокоилась и перестала сопровождать мужа в его ночных обходах.
LI
Но враги Василько не дремали, они искали только случая убить его, и последний скоро им представился. Напасть на него открыто они боялись и подговорили одного из служивших у Кучковичей затеять с ним ссору.
Ничего не подозревавший Василько проходил по торгу. Навстречу ему попался Кирилл, слуга Кучковичей, и грубо толкнул его. Не стерпел обиды бывший княжий дружинник и ударил нахала. Заранее предвидевшие ссору Кучковичи находились невдалеке, один из них, Иван, бросился на Василько и мечом нанес ему рану в плечо.
Пошатнулся тысяцкий, кровь хлынула из раны, он упал без чувств на землю.
— Бросьте его: все равно не очнется! — сказал Ивану Курков.
Довольные делом своих рук злодеи, оставив тысяцкого, поспешили скрыться.
Пораженные неожиданной расправой торговые люди подняли раненого и снесли к нему в дом. Перепуганная Марина встретила в воротах бесчувственное тело мужа. Кое-как приведя его в чувство, молодая женщина оставила раненого на попечение Мирона, а сама бросилась с жалобою к князю.
Рана хотя была и глубока, но не представляла опасности. Василько был очень слаб: благодаря большой потере крови, он не мог говорить.
Об имени обидчика Марина узнала от принесших раненого мужа торговых людей. С плачем вбежала она на княжий двор. Изумленный ее неожиданным появлением старый Михно тотчас же пропустил ее к князю.
— Что с тобой, милая? — ласково спросил ее Андрей. — Аль беда какая приключилася?..
— Батюшка, князь милостивый! Убили злодеи моего Василько!..
Грозно сдвинулись седые брови князя.
— Кто? Сказывай по порядку!.. А я слушать буду… Прерывающимся от волнения голосом передала Марина
князю все, что слышала от торговых гостей. Темнее тучи стал князь Андрей, выслушав жену тысяцкого.
— Успокойся! Злодеи понесут кару… В пример другим строго накажу я их… Будут помнить, как обижать моих ставленников! — засверкали гневом глаза суздальского князя. — А ты, Марина, иди домой… Выпользуй своего мужа! — продолжал он. — Мне такие люди нужны…
По уходе молодой женщины Андрей велел мечнику взять дружинников и привести к нему Ивана Кучковича. Последний был тотчас же приведен на княжий двор. Князь созвал своих ближних бояр, дружинников и в присутствии их сам начал судить виновного.
Иван старался свалить всю вину на Василько.
— Он первый ударил моего слугу верного, а я к нему только на помощь пришел!
— Не должно тебе лгать перед твоим князем! — сурово оборвал его Андрей. — Не так дело было, как ты сказываешь… Слуга подослан был тобой на разор идти! Иван продолжал оправдываться.
— Приведите ко мне слугу Кучковичей! Привели Кирилла.
— Сказывай по правде, парень! Как все дело было?.. А не то я на правеж тебя поставлю!
Последнее обещание заставило Кирилла принести повинную.
