Лидия Чарская - Малютка Марго
— Иванка, мой милый Иванка! Как я рада тебя видеть! — лепетала радостно Марго.
Иванка в свою очередь приблизился к девочке и крепко пожал ей руку.
— Я рад тебя видеть здоровой, Маргаритушка, — произнес не без волнения мальчик.
— Отчего ты так долго не приходил? — с укором взглянула на него Марго.
— Я был в больнице. Простудился и заболел, — пояснил мальчик. — И Яшка был нездоров тоже, его взял к себе больничный доктор, держал его до моего выздоровления. А теперь мы снова здоровы оба.
— Ты будешь теперь часто приходить ко мне, Иванка? — спросила Марго, заглядывая в глаза своего друга.
— Если позволит твоя хозяйка, то каждый праздник.
— Ну, смотри же приходи завтра, как раз праздник будет.
— Непременно приду.
Друзья снова пожали друг другу руку, не замечая насмешливых улыбок мастериц и Гени. Потом Марго поцеловала не перестававшую забавно гримасничать мордочку Яшки, и они расстались.
Глава XL
Маленькая мастерица
— Нечего сказать, хорош паренек! — заговорили в мастерской после ухода Иванки.
— Неужели же все французы такие?
— Да это не француз, а болгарин.
— А как же он нашей француженке доводится братом?
— Все нищие — братья между собой.
— Марго, а Марго! С каких это пор ты, француженка, с болгарином побраталась?
— Расскажи, душенька, да позабавнее. Мы сказки да бредни страсть как слушать любим.
Поток насмешек так и лился на голову Марго. Мастерицы забыли, верно, как смешил и забавлял их болгарин с его обезьяной, и теперь всячески, по уходу Иванки, издевались над ним.
Марго страдала за себя и своего друга. Напрасно добрая Маша, наклонившись к уху подружки, убеждала ее не обращать внимания на злых мастериц, — Марго волновалась так, что было жалко смотреть на нее.
Возвращение домой хозяйки сразу прекратило эту травлю.
Первое, что увидела возвратившаяся Евангелина Денисовна, войдя в мастерскую, был белый очаровательный венок, лежавший перед Марго на столе. Мадам Нешт тщательно осмотрела не только каждый цветок, но и каждый лепесток, нежно и удивительно искусно склеенный из атласа, шелка и бархата. И не могла скрыть охватившего ее восторга.
— Ну, Марго, — с сияющим лицом обратилась она к девочке, — этой работой ты действительно отличилась. Венок сделан отлично, и я могу гордиться тем, что он выполнен в моей мастерской. А ты, милая, которая одна, без посторонней помощи его изготовила, не можешь оставаться у меня простой ученицей. С этого дня я назначаю тебе жалованье десять рублей в месяц и делаю тебя младшей мастерицей, несмотря на то, что ты еще маленькая десятилетняя девочка. Надеюсь, ты довольна таким решением?
Довольна ли она? Ах, Марго показалось, что все это она видит и слышит во сне — и похвалы хозяйки и завистливые взгляды мастериц. В ее маленькой душе расцвели новые радостные надежды. Раз ей назначили жалованье, она будет помогать Иванке, будет откладывать и копить деньги на поездку в Париж.
«Париж… Париж… Милая родина… Дорогой Поль… Добрый дедушка Ришар… Неужели я увижу вас всех?» — пронеслось в голове Марго.
Между тем, лишь только Евангелика Денисовна вышла из комнаты, как мастерицы заволновались, заговорили все сразу.
— Вот и праздник! Дождались! Того и гляди, всех нас повыгонит Нештиха, одну любимицу свою в помощницах у себя оставит. Выискала мастерицу!..
— Уж это как пить дать будет, выгонит из-за Маргошки всех до одной.
— А венок хорош, слова против этого сказать нельзя, — шепнула, подзадоривая всех, Геня.
— Молчи, Генька, уши нарву! — рассердилась мастерица Ляля.
— Что-ж, уши оборвете, да толку-то мало: я-то буду без ушей, а венок свой Маргариточка в магазин потащит, и новая мастерица между вами будет, — не унималась Геня. — Еще, пожалуй, ее за старшую над вами поставят.
— Ну, это дудки… Не позволим мы.
— Что вы там шепчетесь. Работать сейчас. Какие могут быть разговоры в рабочее время! — снова неожиданно появляясь на пороге мастерской с картонкой в руках, строго прикрикнула Евангелина Денисовна на разболтавшихся цветочниц. — Евгения, ты что там опять баламутишь? — еще строже обратилась она к Гене.
— Что вы на меня поклеп возводите, Евангелина Денисовна!.. — плаксивым тоном пропищала та. — Я тихонько сижу, никого не трогаю, никому не мешаю. Зря только обижаете…
— Молчать!
— Не могу я молчать, когда зря обижаете!
— Сию минуту молчи!
— Хочу, да не могу. Сам язык болтается, никак не удержать, — к общей потехе ответила Геня.
— Вот я тебя накажу, тогда он перестанет болтаться, — рассердилась хозяйка.
— А я кричать стану. Все соседи соберутся и увидят, как вы бедную сиротку мучаете, всем на вас нажалуюсь тогда.
— Ступай в угол сейчас, дерзкая девчонка! — закричала Евангелина Денисовна.
— В который, мадам? Здесь четыре угла, по дороге заблудишься.
Геня с каждой минутой становилась все резче и смелее. Она знала, что хозяйка побоится бить ее в присутствии мастериц.
Евангелина Денисовна буквально задыхалась от гнева.
— Гадкая девчонка. Ты у меня дождешься! Выгоню тебя на улицу! — продолжала она кричать на всю мастерскую.
— А я по улице пойду и каждому встречному рассказывать стану, как вы здесь нас бедных мучаете, истязаете. Ни слова не утаю. То ли будет любо-дорого! — тянула в ответ разгневанной хозяйке плаксивым голосом из угла Геня.
Мастерицы фыркали, смеялись украдкой. Девочки замирали от страха за участь Гени.
Но вид очаровательного венка из белых роз, вышедшего из-под рук Марго и снова попавшегося на глаза госпоже Нешт, был так хорош, что Евангелина Денисовна махнула на этот раз рукой на все дерзости Гени и занялась укладыванием венка в принесенную картонку.
* * *— Госпожа мастерица идет, кланяйтесь ей пониже!
— От горшка два вершка, а туда же! Важничает!
— Подумаешь, есть чем гордиться!
Так насмехались мастерицы, наскоро одеваясь в передней и искоса поглядывая на Марго, зачем-то вышедшую в переднюю.
Неожиданно пред ними, словно гриб, выросла вертлявая фигура Гени.
— Тошнехонько вам, чай, что Маргошку, эту карлицу самую, вам в товарки навязали? — лукаво поблескивая глазами, спросила она девушек самым невинным тоном.
— Не твое дело! — сердито отрезала Ольга, не глядя на нее.
— А вы потише со мною, миленькая… Авось Генька пригодится. Не плюй в колодец — пригодится воды напиться, — снова захихикала Геня. — А хотите, девицы, чтоб и венка не стало и чтобы Маргошка в мастерицы не попала?
— Да как же ты сделаешь это? — изумленно воскликнули все три мастерицы.
— Да уж это мое дело. Только никто из вас меня не выдаст?
— Понятно, не выдадим! Ума ты рехнулась, что ли?
— Ну, так по рукам… Я вам услужу, а вы меня за это от хозяйки защищайте. Будете?
— Будем, будем защищать! Не бойся, Геня.
— Ну, теперь ступайте по домам, и нам, девочкам, время спать ложиться. Да, кстати, обещал, что ли, этот нищий мальчуган прийти завтра в праздник к Марго?
— Обещал, обещал, как же.
— И с обезьянкой своей?
— И с обезьянкой, да.
— Ну, стало быть, как Филя-простофиля говорит, дело в шляпе. Спокойной ночи; послезавтра придете, и дело будет уже сделано, — и Геня быстрой птицей выпорхнула из прихожей, промчалась по мастерской и исчезла в полутемной заставленной шкафами комнате, где спали девочки-ученицы, жившие на всем готовом у мадам Нешт.
Глава XLI
Что случилось на следующий день
Воскресенье. Мастерская убрана по-праздничному. Мадам Нешт хлопочет по хозяйству, часто заглядывает на кухню, потому что кухарка Васса отпущена за город, к дочери.
— Филя, надо сбегать за провизией в лавку, а то закроют. Уже одиннадцатый час, а ведь сегодня воскресенье! — сказала Евангелина Денисовна.
— Иду, — покорно ответила Филя.
— Подожди, я тебе дам записку, ведь в лавке берем по запискам, разве не знаешь! Эх ты, голова! — и мадам Нешт, достав бумагу и карандаш, принялась писать лавочнику, какой и сколько провизии отпустить Филе. Написав, она сказала:
— На, теперь ступай!
Филя оделась, взяла со стола записку и пошла в лавку. Но каково было удивление мадам Нешт, когда через пять минут девочка вернулась обратно без провизии.
— Не дают… Смеются… Прогнали! — жалуется Филя, подавая хозяйке обратно записку.
Евгения Денисовна взглянула и ахнула. Это был не заказ на провизию, а стишки, написанные корявым почерком Гени:
Ах ты, Филя-простофиля,Деревенщина моя…Вышла в лавку покупать,Просит мяса ей продать,Хлеба, овощей и лука,Только денег не несет,Даром весь товар берет.Филе вы не доверяйтесь,Филю вы остерегайтесь,Ей товару не давайте,Вон из лавки выгоняйте
Действительно, Филю выгнали из лавки и проводили насмешками.
