Фред Адра - Лис Улисс
— То, что вы говорите, это ужасно! — с волнением воскликнула Жозефина. — Моя сестра не могла связаться с торговцами запрещенными сладостями! Кстати, а что это?
— Это очень сильнодействующие сладости, — объяснил Улисс. — Они настолько сладкие, что сладкоежка готов купить их за любые деньги. Он бросает работу и учебу и думает только об одном — где бы раздобыть денег на запрещенные сладости. Это страшная проблема, бич общества.
— Нет! — решительно произнесла Жозефина. — Анжела не могла торговать такой гадостью!
Улисс вздохнул.
— Не сомневаюсь, что вы правы. Но это — версия, а значит, мы обязаны ее… что?
— Э-э… — задумалась Жозефина.
— От… — подсказал Улисс.
— От… — повторила Жозефина.
— Отра… — добавила Берта.
— Отравить? — робко предположила Жозефина.
— Не-е-ет, — протянул Улисс. — Попробуйте еще разок.
— Отрабатывать! — обрадованно выкрикнула Жозефина.
— Прекрасно! Вы делаете успехи! — похвалил ее Улисс. — Вы не думали податься в сыщики? У вас блестящая интуиция.
Жозефина засмущалась и не нашла, что ответить. А Улисс велел Берте:
— Запиши, связаться с отделом по борьбе с запрещенными сладостями. Пусть проверят по своим каналам.
Берта послушно застрочила в блокнотике.
— Ну и наконец, третья версия, — сказал Улисс. — Похищение.
— Как похищение? — испугалась Жозефина.
— Это же очевидно, — самоуверенно произнесла Берта. — Анжела кого-то похитила с целью выкупа. Ей ведь нужны деньги.
Улисс с удивлением уставился на помощницу.
— Вообще-то, я другое имел в виду, — заметил он. — Но и это версия. Так что запиши. А я хотел сказать, что похитили саму Анжелу.
— Кто?! — оцепенела Жозефина.
— Имен я назвать не могу, — извиняющимся тоном ответил Улисс. — Но, думаю, не ошибусь, если предположу, что это были злоумышленники.
— Я тоже думаю, что злоумышленники, — вставила Берта. — Причем, не просто злоумышленники, а похитители.
— Да, думаю, ты права, — кивнул Улисс. — Запиши эту версию.
Однако Жозефину это объяснение не удовлетворило:
— Но зачем?!
— Чтобы потребовать выкуп. У вас есть деньги?
— Есть…
— Вот.
— Но никто не потребовал никакого выкупа, — растерянно заметила Жозефина.
— Они выжидают. В моей практике нередко такое бывало. Точнее, в практике похитителей. Они ждут, когда вы созреете…
— Созрею? — покраснела Жозефина.
— Дойдете до нужной кондиции. Перенервничаете настолько, что готовы будете пойти на любые условия. Так что, если это похищение с целью выкупа, следует ожидать письма или звонка.
— И что тогда? — с дрожью в голосе спросила Жозефина.
— Тогда вы либо платите им деньги, либо нет.
— И если нет?
— Они станут присылать вам Анжелу по частям, — жестко сказала Берта.
— Как — по частям?!
— Сначала левый ботинок. Потом правый, — пояснил Улисс. — Затем они станут отрезать от нее по волосинке и присылать вам.
— Каждую волосинку отдельным письмом, — вставила Берта. — Пока вам так не надоест принимать каждый день почту, что вы согласитесь заплатить.
— А вы? — с робкой надеждой поинтересовалась Жозефина.
— Мы не станем платить, — твердо сказал Улисс.
— Нет, я имела в виду, вы… найдете их и обезвредите, правда?
— А, это. Ну, конечно, найдем и обезвредим, — с улыбкой заверил Улисс. — А Анжелу вернем.
— И мне тогда не придется платить, да?
— Это станет необязательно. Но вы все равно можете заплатить злоумышленникам после того, как мы их обезвредим. Если захотите. Я думаю, им будет приятно.
— Я не стану платить!
— Значит, им не будет приятно, — вывел логическое заключение Улисс. — А теперь, с вашего разрешения, мы бы осмотрели комнату Анжелы.
— Да-да, конечно, — засуетилась, поднимаясь с кресла, Жозефина. — Я пойду с вами.
— А вот этого не надо, — остановил ее Улисс. — Осмотр — дело профессионалов. Все остальные при этом акте — лишние.
— Но…
— Вы нам не доверяете?
— Не волнуйтесь, мы ничего не разобьем и не унесем, — сказала Берта.
— Нет, не в этом дело…
— А в чем?
Жозефина задумалась, но придумать подходящую причину не смогла и сдалась:
— Горничная вас проводит. — Она нажала кнопку на столике, где-то звякнул колокольчик, и в комнату вошла уже знакомая нашим героям мышь-служанка.
— Проводи господ детективов в комнату Анжелы, — велела Жозефина.
Мышь кивнула и знаком пригласила Улисса с Бертой следовать за ней. Она провела «господ детективов» на второй этаж, впустила их в спальню Анжелы Витраж, после чего молча удалилась.
Комната не представляла собой ничего особенного. Просторная, скромная, без лишней утвари. Кровать у стены, рядом тумбочка. Платяной шкаф и несколько полок с книгами. Около окна — письменный стол и стул. На стене календарь и две картины с пейзажами — зимним и летним. Можно было предположить, что Анжела вела довольно аскетичный образ жизни.
— Что ты думаешь о Жозефине? — поинтересовался Улисс у своей спутницы.
Берта поморщилась.
— Да ну ее! Помешана на своем рысином происхождении. Глупость какая! И сестру свою, бедняжку, замучила. Анжела точно сбежала, тут нечего и думать. На ее месте я бы давно уже смылась отсюда.
— Мне почему-то не кажется, что все так просто, — задумчиво произнес Улисс. — Не могу объяснить, почему. Интуиция подсказывает. Моя сыщицкая интуиция.
Берта в ответ улыбнулась и спросила:
— А что мы собираемся искать?
— Понятия не имею. Что-нибудь значимое…
— Карту саблезубых? — загорелась Берта.
— Нет, это слишком. Откуда здесь может оказаться карта саблезубых? Помнишь, что я говорил о знаках?
— Конечно!
— Вот и здесь попробуем обнаружить знак.
Берта вздохнула.
— Честно говоря, мне не хочется рыться в чужих вещах. Как-то это неправильно.
— Я понимаю, Берта… Но подумай о том, что мы не просто так станем это делать. Ведь нас привела сюда судьба. Во всяком случае, хочется в это верить. Кроме того, Анжела, возможно, и правда попала в беду. Кто знает, а вдруг мы ей действительно поможем…
— Мы? А как же настоящий Проспер?
— Проспер будет заниматься расследованием без всякой связи с нами. Все же у нас с ним разные цели.
— А тебя не беспокоит, что завтра он приедет, и наш обман раскроется? — не скрывая тревоги, спросила Берта.
— Вот когда я об этом думаю, то беспокоит, — признался Улисс. — Поэтому предпочитаю не думать. И тебе советую. Давай, лучше не будем терять время и займемся делом.
Они принялись аккуратно исследовать комнату. Заглянули в тумбочку, в шкаф, перелистали книги… Посмотрели под подушкой и одеялом. Под кроватью. Под письменным столом. Под стулом. Под шкафом. Под тумбочкой. Выглянули в окно. Даже заглянули за пейзажи и календарь. Но ничего интересного не обнаружили.
Разочарованная Берта села на кровать и недовольно сказала:
— Не везет нам что-то.
— Ничего, — успокоил ее Улисс, снова принимаясь листать книги. — Не повезло сейчас, повезет потом. Может, мы невнимательно смотрели.
— Ну да, невнимательно! — фыркнула Берта. — Здесь и искать-то негде! Бедная Анжела… Похоже, сестрица ее совсем в черном теле держала. Улисс, мы обязательно должны найти ее и помочь сбежать еще дальше! Или принять к нам, она побольше нашего несчастная.
— Это невозможно, — совершенно серьезно возразил Улисс. — Наша группа была организована в Ночь Несчастных. Это судьба. Мы не вправе брать новых зверей.
— Ну, как скажешь, — пожала плечами Берта. — А мне все равно эту Анжелу жаль. Ей даже кровать нормальную не дали! Не представляю, как спать на такой жесткой и бугристой постели. Можно без спины остаться.
Улисс медленно поставил рассматриваемую книгу обратно на полку, подошел к Берте, посмотрел на нее сверху вниз и со значением переспросил:
— Бугристой?
— Да…
И тут удивленную Берту осенило, она вскрикнула и вскочила с кровати. Вместе с Улиссом они приподняли матрас.
— Ну вот, — довольно сказал Улисс. — Видишь, нам повезло. — С этими словами он взял в лапы обнаруженные под матрасом тетрадь, оказавшуюся дневником Анжелы Витраж, и две книги: «Пришествие Сверхобезьяна» и «Сверхобезьянство — справочник неофита».
— Вот это да… — поразилась Берта.
— Как неожиданно… — сказал Улисс. — Это что же получается, Анжела интересовалась сверхобезьянством?!
— Константин и Евгений же сейчас в их замке!
— Это снова знак… Мы на верном пути! — возбужденно прошептал Улисс.
— Давай, скорее забираем это все и уходим! — предложила Берта. Но, к ее удивлению, Улисс покачал головой:
— Нет, так нельзя. Если мы это сделаем, то затрудним расследование Просперу. Это будет уже слишком. Мы не имеем на это права.
