Лейла Берг - Приключения Ломтика
— Ах, Рыженькую, — сказал машинист. — Она здесь.
Машинист соскочил на землю и протянул руку к паровозу. Оттуда появилась Рыженькая, вся в грязи и саже.
— Здравствуйте! — сказала она. — Я чудесно доехала. Как живёте?
— Смотри не забудь Сэма, — напомнил машинист.
Он снял с паровоза мальчугана лет трёх и поставил его на землю. Сэм разглядывал Ломтика и Майка, будто перед ним были краснокожие индейцы с перьями на голове.
— Большое спасибо, что позволили мне давать свистки, — обратилась Рыженькая к машинисту. — И не забудьте: вы обещали научить меня водить паровоз, когда я вырасту.
— Не забуду, — отозвался машинист. — Только у тебя странная привычка: даёшь свистки беспрерывно. Когда жена слышит мой свисток, то знает: пора готовить мне обед. А уж как она поймёт концерт, что ты устроила, ума не приложу! Суп выкипит, жаркое сгорит, и жена лопнет с досады.
— Вы хотите сказать, ваша жена огорчится? — поправил Ломтик.
— Вот именно. Ты угадал. А пока до свиданья. И не забудь свой лопух, — обратился он к Рыженькой.
— Что за «лопух»? — удивился Ломтик.
— Разве не знаешь? — строго спросила Рыженькая. — «Лопух» — это шляпа, «шары» — глаза, а «грабли» — руки. Вы здесь разговаривать не умеете, что ли?
— Ах да! Так ведь говорят в Лондоне, — сообразил Майк. — Нам это ни к чему. Мы разговариваем проще. Одним словом, вот твой «лопух». — И он подал Рыженькой большую соломенную шляпу.
В эту минуту паровоз запыхтел что было сил, и поезд тронулся. Сначала он шёл очень медленно. Потом прибавил ходу и наконец помчался на всех парах. Машинист высунул голову и долго кивал детям на прощанье.
Рыженькая взглянула на шляпу и нахмурилась.;
— У-у-у! Проклятая! — проворчала девочка. — Мама купила её сегодня утром, чтоб мне не напекло голову.
— Надо было сразу сказать, что шляпа тебе не нравится, — вмешался Майк.
— Да сперва она мне понравилась! — нетерпеливо возразила Рыженькая. — Утром шляпа была впору. А теперь жмёт.
— Быстро же у тебя растёт голова, — заметил Майк.
— По-моему, ты просто не туда её надела, — сказал Ломтик.
— «Не туда»! — вскричала Рыженькая. — Шляпу я надеваю на голову, чтоб ты знал! Я ещё в своём уме!
— Ты не поняла. Я хотел сказать, ты, вероятно, криво надела её, — поспешил объяснить Ломтик. — Вот посмотри!
Ломтик вытащил из кармана верёвку и стал измерять голову Рыженькой в разных направлениях. Девочка следила за ним, скосив глаза.
— Вот! — сказал Ломтик и провёл пальцем черту вокруг её головы. — Вот здесь голова уже всего. Надевай шляпу сюда, и всё будет в порядке.
— Потрудитесь оставить мою голову в покое! — обиделась Рыженькая. — Чем мучить мою голову, занялись бы лучше своими! — И, взяв за руку Сэма, она гордо направилась к выходу из вокзала.
— Смотри, — сказал Майк, — ты её только разозлил. Видишь, как нос задрала. А ведь раньше была такая славная!
Мальчики нагнали Рыженькую около контролёра, когда она сдавала билеты. Ломтик поспешил сказать:
— У тёти тебя ждут две черепахи. Их прислал в подарок мистер Смит. Можешь увезти их в Лондон.
Рыженькая сразу забыла все обиды.
— Черепахи! — вскричала она. — Чудесно! Назову их «Тихая» и «Верная». Лучших имён не придумаешь!.. Сэм, — обратилась она к мальчугану и обняла его, — у нас есть черепахи.
Сэм на минуту задумался.
— Можно мне их сейчас же съесть? — спросил он.
— Ах ты дурачок! — воскликнула Рыженькая. — Их не едят. Это животные. Они ходят.
— А-а-а, — разочарованно протянул Сэм. — Значит, лошадки! — Он сразу перестал интересоваться черепахами, повернулся спиной и пошёл задом наперёд, чтобы всё время видеть поезда.
— Ему только три года, — объяснила Рыженькая. — Он не знает, что такое черепаха. Сэм — мой братишка. Я привезла его с собой, потому что мама нездорова. Надо дать ей немного отдохнуть. Тётя ведь ничего не скажет, правда?
— Что ты! Твоя тётя всегда всем довольна, — отозвался Ломтик.
— Ну и повезло тебе! Подумать только: тётя, которая всем довольна! — сказал Майк. — Все мои тёти всегда всем недовольны. Все, кроме тёти Фло, — добавил он, — той, что замужем за дядей, у которого умная собака. Помните, эта собака выступала в нашем представлении. Тётя Фло не любит только варенье с осами. Всё остальное её вполне устраивает.
— Кстати об осах, — сказала Рыженькая. — Мы как-то ели пчелиное варенье. Небось никогда такого не слышали? Я не о том варенье, что подают на стол. Я о том, что делают на фабрике.
Ломтик и Майк в недоумении уставились на Рыженькую.
— Видите ли, — продолжала она, — вблизи одной такой фабрики жили пчёлы. Они совсем обленились и не желали больше делать мёд. «Какой смысл, — решили они, — если рядом такая фабрика!» И вот каждое утро, вместо того чтобы собирать мёд с цветов, пчёлы отправлялись на фабрику и собирали варенье. В прошлом году они унесли к себе двести пятьдесят фунтов варенья. Конечно, не в банках. Это хозяин пчёл переложил варенье в банки. Мы у него это варенье покупали. Очень вкусное!
— А что хозяин фабрики? — спросил Ломтик. — Пчёлы таскали у него варенье, а он всё молчал?
— Как бы не так! — вскричала Рыженькая. — Правда, после этого случая его портрет поместили в газете, — это тоже чего-нибудь стоит. А что он мог сделать с пчёлами? Ровно ничего! И хозяин пчёл тоже ничего не мог. Пчёлы ведь поступают, как им вздумается.
— Вот счастливые! — в один голос вскричали Ломтик и Майк.
Дети зашагали дальше, сбивая ногами длинные стебли травы. Они думали о том, что хорошо бы стать пчёлами: те всегда поступают, как им вздумается.
Тропинка повернула к дому, и дети сразу увидели миссис Спригз. Красная от волнения, она бежала по садовой дорожке им навстречу. Миссис Спригз тяжело дышала и пыхтела, как паровоз, и Сэм вообразил, что опять очутился на вокзале, и снова пошёл задом наперёд, чтобы не пропустить поезд.
— Смотрите! — запыхавшись, вскричала миссис Спригз. Дыхание у неё перехватило, и бедняжка даже не смогла добавить «шлёпни меня блином» или ещё какую-нибудь из своих поговорок. — Смотрите, — повторила она и протянула руку.
Дети в недоумении окружили её.
— Это что? Грецкие орехи? — разочарованно произнёс Ломтик.
— Столько шума из-за грецких орехов! — удивился Майк.
Радовался только Сэм. Он сразу начал прыгать.
— Можно мне их сейчас же съесть? Можно мне их сейчас же съесть? — твердил он.
— Нет, нет и нет! — закричала миссис Спригз. — Прыгни ко мне в карман! Вовсе это не грецкие орехи! Сэм, что ты делаешь? — И миссис Спригз схватила Сэма за руку. — Их есть нельзя! Это черепашьи яйца! — выпалила она и в изнеможении шлёпнулась на скамейку.
— Яйца моих черепах? — вскричала Рыженькая.
— Шлёпни меня блином! Наконец-то расшевелились! — воскликнула миссис Спригз. — Стала бы я так мчаться по дорожке из-за чужих черепах! Ведь сердце чуть не выпрыгнуло из груди! А бусы! Они били меня по лицу, как мячики для пинг-понга! Да я ни за что не мчалась бы так из-за чужих черепах. Даже если бы они написали мне письмо из Австралии или ещё откуда-нибудь. Конечно, твоих черепах! Не успела отвернуться, как одна уже снесла шесть яиц.
— Вот бы вывести черепашек! — вскричала Рыженькая и стала вверх ногами прямо на дорожке.
Все бросились в кухню. Рыженькая так спешила, что даже не стала на ноги и вошла в кухню прямо на руках. Там на диване лежали обе взрослые черепахи, а рядом с ними — остальные четыре яйца.
— Как же быть? — сказала Рыженькая. — Может, сесть на них и высиживать, как делают куры?
— Раздавишь, — отозвался Майк.
— Тогда засуну их себе за пазуху! — воскликнула Рыженькая. — Это самое лучшее. Уж там-то им будет и удобно и тепло. А когда черепашки вылупятся, я сразу почувствую.
— А что, если ты налетишь на кого-нибудь и раздавишь яйца? — спросил Майк. — Придётся повесить тебе на шею большое объявление: «Осторожно! Вывожу черепах!»
— Да ну тебя с твоими объявлениями! — вмешался Ломтик. — Только о них и думаешь. По-настоящему вот что надо сделать: надо положить яйца в тёплый бельевой шкаф и чтобы их никто там не беспокоил.
— У мамы есть бельевой шкаф! — заорал Майк. — Берите яйца, и пошли ко мне! Можно, например, запихать их в наволочку.
— Так не годится! — решительно сказал Ломтик. — Сначала яйца надо положить в ящичек и прикрыть сырой землёй. Потом уже в шкаф под бельё, в самое спокойное место.
— А черепахи-родители не обидятся? — проговорила Рыженькая. — Не хочется их огорчать — ведь мы утащим у них детёнышей.
— Что ты! — сказал Ломтик. — Только спасибо скажут. На диване черепашки ни за что не вылупятся. Яйца просто замёрзнут.
Миссис Спригз разыскала подходящий ящичек. Дети положили туда черепашьи яйца и прикрыли землёй из палисадника. Больше они их не видели целых четыре недели.
