Зента Эргле - Ребята нашего двора. Вот это было лето!
— Сейчас есть свободное время, мы бы могли начать шить, — предложили девочки.
— Вот здорово будет! Подтянул парус и — айда! Грести не надо. Позвонить бы дяде Кришу: а то он еще забудет, что обещал помочь нам починить лодку. У него своих дел хватает.
— Алло, алло! — кричал в трубку Майгонис. — Дядя Криш? Мы хотим сшить парус для лодки, только не знаем, какой величины и как его шить.
— У вас еще лодки нет, так что рано говорить о парусах.
— Да вы же сами обещали помочь ее чинить!
— Я и не отказываюсь, но ведь еще зима. Нам теперь никак не удастся туда поехать. У вас уроки, у меня работа. Придет весна, наступят каникулы, тогда можно будет ездить чинить лодку. Успеем и лодку починить, и паруса сшить, — успокоил ребят дядя Криш.
— Все успеем да успеем! А летом дел и без того по горло, — не унимался Майгонис.
Март принес с собой веселые ручейки. Во дворах и улицах малыши пускали соломенные и бумажные кораблики, героически проводили свои суда через все пороги.
Ребята помогали дворничихе скалывать толстый слой льда на тротуаре.
Снег почернел, порыхлел и наконец совсем стаял. Только в самых темных закоулках двора он еще лежал серыми клиньями. Солнце расправилось и со снежной бабой. Сначала она потеряла сигару, потом нос и шляпу. Наконец и голова скатилась. А остальное ребята повалили сами: нельзя терпеть этакую уродину у своего штаба!
Пришла радостная весна.
Глава 8. Мечты сбываются, или собственное футбольное поле
До сих пор так и не выяснено, кому пришла в голову эта идея: бригадникам или мальчишкам Петериса. Но факт тот, что она появилась, и ребята обоих дворов решили приложить все силы, чтобы ее осуществить.
— Сперва, конечно, снесем забор. В нашем дворе будет футбольное поле, — прикидывал Петерис.
— Почему это в вашем?
— Потому что наш двор больше вашего, там меньше окон и дворничиха не так ругается.
— А на нашем посадим цветы и сирень, — обрадовались девочки. — У нас уже растет березка, есть красная смородина и яблони.
— Белье можно будет сушить на маленьком дворике, чтобы оно никому не мешало. — Мальчишки страстно ненавидели развешанное во дворе белье, — ведь именно из-за этих простыней, штанов и рубашек у них было столько неприятностей.
— В одном углу поставим столбик специально для Алькиного Эммануильчика, а то куда Альке водить его на прогулку? — пошутил Майгонис.
— Ты не зубоскаль! Марс теперь вовсе не Эммануильчик. Собака, правда, небольшая, но смелая. Чужой и не думай войти — подымет лай на всю квартиру. Я думаю, он скоро научится считать, как Лобзик из «Вити Малеева». Он тебе поможет задачки решать, — Алька горячо защищал своего воспитанника.
— Большая бригада у нас будет, если тот двор присоединится, — рассуждал Гунтис. — Тебе, Алька, понадобится помощник.
— Надо бы взять Петериса помощником, — заметил Алька.
— Меня? Куда мне, я, как вы, не умею, — отнекивался Петерис, но было видно, что ему по душе Алькино предложение.
— Ясно, Петериса в помощники! Петериса! — закричали ребята из соседнего двора.
— Все-таки нельзя так, надо посоветоваться с полковником, — решил Алька.
— Насчет объединения вы правы, давно бы так, — тотчас же согласился полковник. — А про сад — надо подумать. Вообще-то, мне кажется, тут нет ничего невозможного, ведь оба дома входят в одно домоуправление. Да, идея неплохая, только тебе придется самому говорить с управдомом.
— Мне? Почему мне?
— Так ведь ты — командир бригады.
— Она со мной и говорить не станет. — Алька был в этом твердо уверен.
— А ты скажи, что ты к ней по официальному делу, тогда ей придется разговаривать, — научил его Гунтис.
Планы были так заманчивы, что Алька решил рискнуть. Подумать только: собственное футбольное поле — играй, сколько влезет! Не съест же его управдомша!
Ребята обоих домов проводили Альку до конторы домоуправления. Алька немного потоптался у входа, потом собрался с духом и открыл дверь.
— Добрый день, — сказал он вежливо.
Управдом что-то писала.
— Добрый день, — ответила она на приветствие и подняла голову. — Ах, это ты? Чего тебе надо?
— Я по официальному делу.
— По какому делу?
— По официальному.
— Так. Тогда прошу садиться.
— Мы, ребята, придумали, что надо снять забор между нашим и соседним домами. Все равно мы лазаем сквозь него, когда понадобится. Получится большой двор. Мы решили посадить цветы и устроить сад. На самой середине сделать фонтан — огромный, до самой крыши.
О футбольном поле Алька не посмел даже заикнуться.
— Цветы! — Управдом сердито блеснула очками. — В прошлом году я посадила цветы, а что из этого вышло?
— Теперь мы больше так не будем. Сами посадим, сами будем ухаживать. Ребят у нас много. Все будут работать, — Алька смело глядел управдому прямо в глаза, которые под стеклами очков казались огромными.
Управдом заколебалась. Это было бы не плохо — большой двор с красивым садом. Надо подумать.
— Сразу не могу тебе ответить. Зайди завтра утром, — сказала она Альке.
— Утром я в школе.
— Тогда послезавтра после обеда.
— Хорошо. Зайду. До свидания. — Облегченно вздохнул Алька и направился к дверям.
— Ну, как? — теребили командира ожидавшие на улице ребята. — Не ругалась? Не выгнала?
— Как будто согласилась. Обещала подумать.
В это время в конторе домоуправления происходил такой разговор:
— Чего только не выдумают пострелята! — удивлялся бухгалтер.
— Это, наверно, полковник Воробьев. Но мысль хорошая, правда? В нашем районе еще ни в одном доме нет такого сада. Про нас сразу бы все заговорили, — высказала свои соображения управдом. — Вот только как со средствами?
Бухгалтер полистал свои бумаги, что-то подсчитал и ответил:
— Для культурных нужд кое-какие суммы найдутся. Но каковы ребятишки-то наши, а? Цветочки им, деревья понадобились! На самом деле — волейбольная площадка, футбольное поле — вот о чём они хлопочут! А сами — ни слова об этом!
— Воробьев уже давно поговаривает о спортплощадке, — вспомнила управдом. — Как знать… Он так много рассказывает о наших мальчишках — уж и хорошие-то они, и послушные… Может, и правда? Этот их коновод вроде бы — ничего…
Потом она позвонила в райисполком и в трест зеленых насаждений.
Наш управдом — человек дела!
— Все не так просто, как вам, ребятам, кажется — объясняла она Альке на другой день. — Исполком отказывает в средствах. Дескать, дорого обойдется ваша затея, да и едва ли у нас что-нибудь получится.
Так иной раз в жизни бывает. Придумает человек что-нибудь новое, выступит с необычной, с толковой идеей, — и все бы хорошо, да тут вдруг появляется цепь препятствий: это, мол, не предусматривается по положению, для этого нет фондов и т. д. Целый ряд бюрократов посылает вас от одного к другому, и если у вас не хватит энергии бороться, хорошая идея пропадает и забывается.
Алькина бригада была убеждена в ценности своей идеи и поэтому не думала сдаваться.
— Ну и пусть не дают средств. Мы сами все устроим! — загорелся Алька.
— Куда вам! Тут нужны чернозем, машина, саженцы, цветочная рассада, не обойтись без архитектора, который бы начертил план сада, — управдом уже была готова на все махнуть рукой.
Алька отправился посоветоваться с остальными.
— Знаете что? Пойдем сами в исполком и все расскажем, — предложила Мара.
И что вы думаете? Они действительно пошли. Прямо к самому председателю райисполкома.
— У нас все так хорошо задумано, а тут один ваш дядька не разрешает. Говорит, нет денег и все равно у нас ничего не получится.
— Разве нам сад не нужен? Разве мы не хотим играть в мяч? Почему в новых домах есть и сады и все? Чем мы хуже? — Ребята, перебивая друг друга, спешили рассказать о своей беде.
Председатель рассмеялся.
— Ну, хорошо. Позвоним-ка этому «скупому дядьке».
Мальчики переглянулись.
Вошел невысокого роста человек с очками на носу.
— Товарищ Скалынь! Как же это вы так! Вот тут пришли товарищи, хотят устроить во дворе сад. Надо поддерживать хорошее начинание.
Скалынь подобострастно склонился перед начальником.
— Но, товарищ председатель, это нигде не предусмотрено. Еще никто не насаждал таких садов.
— Значит, они первые посадят.
— Товарищ председатель, это все зря. Они все равно все сломают и разорят.
Тут уж была задета честь всей бригады. Ребята рассердились не на шутку.
— Вы нас не знаете, а говорите. Мы — подшефная бригада самого полковника Воробьева, — гордо выпрямившись, заявил Алька.
Имя полковника Воробьева было известно председателю исполкома.
