Наталья Нусинова - Курячий бог
— Попробуй просто руками его повернуть, — посоветовала Кира.
— Я пробовал, — сказал Тёма. — Он не поворачивается. Наверное, заржавел.
— Давай вместе, — предложила Кира.
Она была очень серьезна и сосредоточена, в ее лице не было ни малейшей насмешки, которой так боялся Тёма. Что и говорить, в трудных ситуациях Кира всегда была молодцом!
Они вдвоем попытались повернуть кран, но без всякого результата — он не сдвинулся ни на миллиметр.
— Странно! — сказал Тёма. — Папа его так легко поворачивает.
— Заело! — сказала Кира. — Ну ничего. Не получается, и не надо. Здесь не так уж и холодно. Ты, главное, включи газ.
— Это где-то на улице. — У Тёмы покраснели уже не только уши, но даже и шея, и, кажется, лицо до кончиков волос. — Я не знаю где.
Тёма боялся поднять глаза.
— Ничего, — сказала Кира. — Все равно я не умею варить кашу.
Тёма с благодарностью посмотрел на нее и вдруг вспомнил важную вещь.
— Слушай, Кир! У нас же есть обогреватель! Ура!
Тёма открыл дверь в маленькую комнатку — папину мастерскую. Иногда папа приезжал на дачу один, поработать, и чтобы зря не отапливать весь дом, включал только обогреватель у себя в мастерской. Так он называл свой кабинет.
В мастерской стоял письменный стол, старое соломенное кресло-качалка, небольшой диванчик, а по стенам висели полки с книгами и журналами, и еще стояли какие-то ящики с дисками, кассетами, мотками пленки, с пачками фотографий и еще со всякой всячиной — папа никому не разрешал в них копаться, это была ЕГО ТЕРРИТОРИЯ. Мама очень серьезно относилась к папиному запрету и практически не заходила в его мастерскую, даже пыль там не сметала, иногда только робко просила папу, чтобы он сделал это сам. Мама очень любила чистоту и совершенно не выносила беспорядок. И когда беспорядок в папиной мастерской, по ее мнению, превышал все МЫСЛИМЫЕ ПРЕДЕЛЫ, она говорила, что у него там опять домик Карлсона, а папа отвечал, что с КРЫШЕЙ у него все в порядке, и это никак не домик Карлсона, а скорее уж каюта папаши Жюля на барже из его любимого фильма «Аталанта», и надо лучше знать классику. А Тёме очень нравилась папина мастерская, и даже беспорядок в ней ему нравился — папа говорил, что это РАБОЧИЙ БЕСПОРЯДОК, и Тёма был с ним совершенно согласен, но заходить ему туда все равно не разрешали. Поэтому теперь он был рад вдвойне, что может зайти в мастерскую да еще и пригласить туда Киру — не мерзнуть же им в холодном доме.
Кира сейчас же уселась в кресло и стала раскачиваться, взяла журналы с полки и принялась их листать, а Тёма включил электрообогреватель в сеть — сразу, одним движением — и в комнатке стало теплее.
— Здорово! — оценила Кира. — Слушай, а электрочайник у вас есть?
— Есть! — ответил Тёма с готовностью.
Как это он сам не подумал? Уж с электрочайником он справится — так же легко, как с электрообогревателем!
Но вот только… Тёма помолчал и добавил:
— Я не знаю, где он!
Кира мученически подняла глаза к небу и вздохнула.
— Господи! До чего же мужчины бесхозяйственные.
Она вышла из кабинета и вскоре вернулась с кастрюлей, полной сырой воды. Кастрюлю она поставила на обогреватель, чтобы вода согрелась, и опустила в нее пакетики с чаем, которые нашла в буфете, — пусть завариваются! А по бокам кастрюли стала раскладывать сушки — красивым узором.
Тёма потянулся к сушке, но Акира строго одернула его:
— Потерпи немного! Нельзя все в сухомятку! Надо же и горячего поесть!
Они потерпели совсем немного и стали есть уже почти теплые сушки, запивая их еще почти холодным чаем. Но все равно было вкусно и, главное, тепло — маленькая комнатка быстро прогрелась. Тёма даже почувствовал, что его клонит в сон. Но Кира это заметила и опять одернула его:
— Ты чего это? Мы сюда, между прочим, не спать приехали! Надо срочно разрабатывать ПЛАН ДЕЙСТВИЙ.
Тёма тряхнул головой, сгоняя дремоту.
— А какой план? — спросил он.
— Здравствуй лошадь, я Буденный! — ответила Акира. — Ты что, с луны свалился? Мы зачем сюда приехали? Потусоваться? Чайку попить? С бараночками?
Акира смеялась, а Тёма смотрел на нее, изо всех сил зажав уши руками. Кира, конечно, была СОВЕРШЕННО ПРАВА, но Тёме это почему-то совсем не нравилось.
«Вот странно! — подумал Тёма. — Как будто она не одна девочка, а две! Бывает — такая замечательная! А бывает — ну просто противная!»
Кира посмотрела на Тёму и вдруг перестала издеваться так же внезапно, как начала.
— Глазик… — осторожно сказала Кира.
Тёма отвернулся.
— Ну, Глазик… ну глянь в глазик!
Кира смотрела на Тёму немигающими, широко раскрытыми глазами.
— Да ну тебя, Кирка! — сказал Тёма. — Как будто я сам не знаю, зачем мы приехали. Только где его искать?
— Значит, так! — ответила Акира уже совершенно другим, деловым тоном. — Я все продумала. Мы уже согрелись, поели, рассиживаться нечего. Теперь — БЕРЕМСЯ ЗА ДЕЛО.
И стала загибать пальцы.
— Вначале обыщем весь дом. Заодно ты мне все покажешь. Все ваши кладовые, тайники, бойницы и темницы.
Тёма кивнул.
— А попозже, — продолжала Акира, оглянувшись по сторонам и понизив голос, — надо пробраться в курятник к сторожу и поискать там! Ты видел, сколько у них яиц? Одна курица столько не снесет! И две! И три! Значит, у них кур много! Может, и Курячий бог там! Может, они вообще его заточили в курятнике и не выпускают!
— Ну, как это… — удивился Тёма. — Ведь он же бог!
— И что? — Акира прямо-таки подскочила в кресле. — Подумаешь, бог! Кого это спасало! Как будто бы их не заточали! И не мучили! Да сколько угодно! Вот Прометей, например! Тоже бог! А его взяли, приковали к скале и наслали на него орлов. И орлы выклевывали у него печенку. Легко!
Тёма опешил и попытался возразить:
— Так ведь то орлы — а тут курицы. Сравнила!
Акира фыркнула:
— А курицы, если хочешь знать, так заклюют и затопчут — похуже всяких орлов… Да что вы, мужчины, в этом понимаете!
Переспорить Акиру было невозможно, и Тёма решил сменить тему.
— А у нас дома, наверное, все равно никакого обеда нет, — печально сказал он. — Потому что мама в больнице.
Кира кивнула — с сочувствием.
— А у нас Соня сегодня опять сварила борщ. И сделала котлеты. Разнообразием она не балует. Но готовит вкусно!
— Еще бы! — сказал Тёма. Ему представилась глубокая тарелка огненно-горячего красного борща со сметаной и большая-пребольшая котлета с жареной картошкой и соленым огурчиком.
Тёма грустно вздохнул.
А Акира вдруг разозлилась.
— Да ладно тебе! Можно подумать, я его плохо кормлю! Возьми еще сушку и не хнычь! Мужчины — рабы желудка! Чуть-чуть потерпеть он не может! Как только стемнеет, обследуем курятник, и все дела! А потом можно ехать!
— Как это «когда стемнеет?» — изумился Тёма. — Мы что, дотемна, что ли, здесь сидеть будем? А когда же мы домой попадем?
— Испугался, да? — презрительно спросила Акира. — Ты что, трус, что ли?
— Да нет, — пролепетал Тёма, — я-то не боюсь. Но ведь родители! Мы даже позвонить им не можем.
— Да они все равно уже волнуются! — сказала Акира. — Они вообще ВСЕГДА волнуются. Ты знаешь, сколько сейчас времени? Уже полчетвертого! А мы еще и искать не начали! А пока мы назад дойдем до станции? А электричка? А метро? Поэтому они все равно будут с ума сходить от волнения и нам так и так влетит. Но только если мы вернемся с Курячим богом — это одно дело, тогда нас простят, а если без него, типа, просто так сбежали, то нам ТАКОЕ устроят, что мама-караул! Поэтому нам обязательно надо его найти! Победителей не судят!
В Акириных словах, безусловно, БЫЛА ЛОГИКА. И Тёма вынужден был с ней согласиться. Ну что тут скажешь, Кира, даже когда она Акира, умная девочка.
— Хорошо, — согласился Тёма. — Пошли искать.
Кира кивнула.
— И вообще, — сказала она, — мы же не до ночи ждать будем. Сейчас рано темнеет.
Но Тёма не слышал этих слов. Он уже поднимался на второй этаж, привычно шагая сразу через две ступеньки резной деревянной лестницы.
* * *— Что это? — изумленно спросила Акира. — Подзорная труба? А зачем?
— Это телескоп, — снисходительно объяснил Тёма. — Чтобы наблюдать за звездным небом.
Кира уважительно погладила большой черный аппарат.
— И… ты за ним наблюдаешь?
— Иногда наблюдаю, — ответил Тёма. И честно добавил: — Но, вообще-то, он дедушкин. Мой дедушка был ученый астрофизик. Ну, в общем, астроном.
Кира кивнула.
— Понятно. А можно мне посмотреть?
И, не дожидаясь ответа, прильнула к глазку окуляра.
— Ничего не видно. Настроить надо.
— Рано еще, — объяснил Тёма. — Лучше ночью смотреть.
— Ночью звезды и так видно. — Кира небрежно передернула плечами.
