Гюнтер Герлих - Девочка и мальчик
Катрин живет где-то вне окружающего ее мира, который до сих пор имел для нее такое большое значение.
В один из обычных дней недели фрау Румке, классная руководительница Катрин, подзывает ее к себе:
— Я хотела бы с тобой поговорить. Может, сегодня часа в два или три?
— А большой перемены не хватит, фрау Румке?
— Нет, времени маловато.
— У меня дела.
— Тогда завтра?
«И завтра у меня дела, и послезавтра точно так же, — думает Катрин. — Собственно, у меня всегда одно и то же дело: быть вместе с Франком». Катрин не может избежать пристального взгляда учительницы, которую знает уже так давно и с которой у нее добрые отношения.
— А если сразу после уроков? — предлагает она.
— Идет, — отвечает фрау Румке, — встретимся у школы.
Франк все равно раньше трех не будет на Симон-Дахштрассе, времени, значит, на разговор достаточно.
Франк предложил ей вчера сходить сегодня в кино.
Погода холодная, дождливая. Конечно, Катрин пойдет с ним в кино. А если он не захочет в кино, то и ей все равно. Тогда они отправятся гулять в Шёнхольцерский лесопарк или еще куда-нибудь.
Фрау Румке ждет Катрин у школы и предлагает ей зайти в угловое кафе, там им никто не помешает.
Учительница оглядывает Катрин с головы до ног.
К волосам не придерешься, неуверенно думает девочка, и куртка в полном порядке. Брюки, правда, чересчур узкие, а сапожки на высоком каблуке делают ее выше ростом. Сапожки эти Катрин купила на деньги, подаренные ей на рождество. Мать выдала без задержки всю сумму, но обратила внимание дочери на то, что она обанкротилась, пусть, мол, не забывает об этом.
Заметил ли Франк ее новые сапожки, она сказать не может, он по этому поводу не высказался. Но Катрин знает, что в сапожках на каблуках и узких брюках у нее совсем другая походка.
— Ну вот, вы уже больше не дети, — начинает фрау Румке, словно угадав мысли Катрин, и заказывает две чашки кофе. — Что-то ты начинаешь беспокоить меня.
Катрин делается не по себе.
— Вчера прочла твое сочинение. Поставить смогла только тройку. Ты не работала, девочка.
Фрау Румке затягивает паузу.
— В последнее время твои успехи заметно ухудшились. Я говорила и с другими учителями, ты все предметы запустила.
Что ответит Катрин? Да, она стала хуже учиться. Но странно, это ее не тревожит и ничуть не трогает.
— Я думаю о твоих планах, — продолжает фрау Румке. — Успехи в первое полугодие тебя летом не выручат. — Она кладет руку на руку Катрин. — Девочка, я решила поговорить с тобой. Ты должна одолеть свой минор.
«Да я вовсе не в миноре, — думает Катрин, — скорее уж в мажоре. Что мне ответить фрау Румке?»
Кофе слишком горький. Надо бы положить еще сахару. Катрин украдкой поглядывает на часы. Фрау Румке замечает ее взгляд.
— Что с тобой? У тебя какое-то горе? Дома что-то не ладится?
— Дома все ладится, — отвечает чистую правду Катрин.
— У тебя есть друг? — неожиданно спрашивает учительница.
— Да.
— И поэтому у тебя трудности?
— Нет, — решительно возражает Катрин, — никаких трудностей у меня нет.
— Но ситуация для тебя новая?
— Все, — тихо говорит Катрин, — все решительно изменилось.
— Да, это мне знакомо.
С удивлением поднимает Катрин глаза на учительницу, которая смотрит в окно.
У фрау Румке двое детей и муж, он иногда ждет ее в машине у школы.
— Дружба или любовь, — говорит учительница, — могут стать стимулом.
«Сейчас уже приедет Франк», — думает Катрин.
— Но в любви нельзя забывать о себе!
— А я и не забываю, — протестует Катрин.
— Этого ты, возможно, и не замечаешь, — возражает фрау Румке.
Катрин волнуется: если ее не будет дома, Франк ждать не станет.
— Когда я училась в институте, — рассказывает фрау Румке, — было и у меня такое. Себя не помнила… Но все прошло.
Так говорят уже старые люди, думает Катрин. Прошло? У них с Франком все только начинается.
— Ты не должна отказываться от своих планов. Да это на тебя и не похоже, — еще раз повторяет учительница.
— Мне надо идти, фрау Румке.
Учительница расплачивается и, расставаясь с Катрин, говорит:
— Передавай привет родителям.
Катрин смотрит ей вслед. Она теперь, конечно же, спешит к детям, к мужу и к письменному столу, будет исправлять сочинения, и среди них сочинение Катрин Шуман, за которое можно поставить не больше тройки.
Катрин тоже заторопилась, но сегодня ей придется долго ждать.
На столе раскрытые учебники математики и химии. Да разве может Катрин спокойно делать уроки, если она ежеминутно вскакивает и смотрит в окно?
Над железнодорожными путями тянутся низкие тучи, время от времени, правда, прорывается на мгновение солнце.
Катрин все время выглядывает на улицу. Но в конце концов решает, что надо посидеть и заняться математикой.
От звонка в прихожей она испуганно вздрагивает, но тут же бежит в прихожую и там натягивает на ходу куртку.
— К сожалению, сегодня я поздно выбрался. Извини, — говорит Франк.
— Я уже готова. Мы можем идти.
Но Франк не двигается с места.
— Я зайду к тебе, — говорит он и в прихожей снимает куртку. — Сегодня мы остаемся. Погода так себе, и вообще…
— По мы же собирались в кино.
— Я бы хотел познакомиться с твоими родителями, — продолжает Франк, — непорядок, что я появляюсь, когда их нет дома.
— Не знаю, — неуверенно бормочет Катрин.
— Им ведь известно, что мы с тобой встречаемся?
— Да.
— Ты мне как-то заваривала отличный чай.
— Пошли, — обрадовалась Катрин, — я заварю тебе чай.
Она ловко орудует в кухне. «Скоро придет мама или Габриель, а позже и отец. Куртку Франка в прихожей они сразу же заметят. Что это ему пришло в голову? Как все получится?»
Вода закипела, Катрин заваривает чай. Когда она входит с чайником в комнату, Франк уже сидит на кушетке.
— А ты почему не сняла куртку? — спрашивает он.
Ей хочется ответить: пошли скорей, с моими родителями я познакомлю тебя в другой раз, успеешь их узнать. Мне надо их подготовить.
Но Катрин этого не говорит, она относит куртку в прихожую, вешает рядом с курткой Франка. Возвратившись, Катрин садится рядом с Франком на кушетку. Ей очень хочется, чтобы он обнял ее. Но Франк с удовольствием отхлебывает чай.
Вообще странный он какой-то, всегда по-разному держится. Иной раз так целует, что у нее дыхание перехватывает, иной раз обнимет наскоро, а то просто подаст руку. Сегодня он даже про это забыл. И теперь смотрит, какие книги у нее на столе.
— Математика, химия — тоже мне радость!
— А у тебя что — хромают?
— Да нет, четверки, пятерки.
— Значит, хорошо.
— Но я говорил о радости от предмета.
— А мне оба предмета доставляют радость.
— Желаю, чтоб и дальше так было. Почему ты не пьешь чай?
— Не хочу.
— Ты не в духе? Какая-то ты не такая.
— А ты являешься и ни с того ни с сего желаешь познакомиться с моими родителями. Мне это нужно переварить.
— Да я либо к человеку всей душой, говорит Франк, — либо и дружить не буду.
— Хочешь печенье? — спрашивает Катрин.
— С удовольствием.
Катрин приносит печенье из кухни. — Пекла мама, — подчеркивает она.
— Отличное печенье, — хвалит Франк, — моя штральзундская бабушка тоже хорошо печет.
Франк чувствует себя прекрасно, пьет с удовольствием одну чашку за другой, грызет печенье.
Катрин же не испытывает ни малейшей радости от этих минут с Франком, одного хочет — чтобы встреча с родителями поскорее была позади.
Но как-то внезапно у нее появляется надежда, что все сойдет благополучно. Франк прав. Разве это дело, что она до сих пор не познакомила его со своей семьей.
По звуку отпирающегося замка Катрин узнает, что пришла сестра. Габриель всегда долго ищет, прежде чем найти отверстие в замке. То ли она плохо видит — но это она бурно отрицает, — то ли это ее беспокойный характер и нервозность.
Габриель сразу входит в комнату сестры:
— Добрый вечер.
Франк поднимается, он куда выше Габриели.
Катрин знакомит их.
— Знаю, знаю, — говорит сестра, — твой заботливый молодой человек с катка.
— Дела давно прошедшие, — смущается Катрин.
— А чай еще есть? — интересуется Габриель.
Катрин приподнимает крышку чайника.
— Слишком крепкий.
— Ничего, мне очень хочется пить. Сейчас, только куртку сниму.
Катрин ставит на стол еще чашку. Габриель появляется уже без кожаной куртки и садится напротив Франка.
Франк наливает ей чай.
— Ох, хорошо. Целый день в духотище. И только липкая кока-кола. А как вам живется?
— Превосходно.
— Да, вот бы и мне в школу ходить. Вам еще долго сидеть за партой? — обращается Габриель к Франку.
