Мальчик-наоборот - Ганна Ожоговская
— Знаешь, папа, даже если я очень хочу сделать что-нибудь полезное для себя, для друзей, для общества, — всё равно это доброе намерение всегда оборачивается против меня. Это и называется невезение и предназначение судьбы. А всё потому, что я родился четырнадцатого числа, а четырнадцатое — рядом с тринадцатым. Вот и выходит, что мне несчастья на роду написаны, это точно.
— Ничуть не точно, — говорит папа. — Не верь ты ни в какое невезение и ни в какое предназначение. Это всё чушь! Ни один разумный человек не морочит себе голову подобной чепухой. А ведь ты собираешься быть разумным человеком?
— Хотел бы!
— Все эти твои невезения вот отчего: как только какая-нибудь шальная мысль взбредёт тебе в голову, ты, не задумываясь, сейчас же пытаешься её осуществить. И, конечно, делаешь глупости. А нужно сперва подумать, посоветоваться с кем-нибудь.
— А с кем же мне советоваться? — говорю. — Я же единственный ребёнок в семье — ни сестры, ни брата, а Томек не всегда дома.
— Так ты, Яцек, ко мне приходи со своими заботами. И увидишь, я тебе дам совет не хуже, чем Томек. Ну что, договорились?
— Договорились!
— И обещай мне, что с сегодняшнего дня ты перестанешь верить во всякие там несчастливые числа, невезение и предназначение. Идёт?
— Идёт!
— Руку?
— Руку!
Пожали мы друг другу руки по-мужски и побежали обедать, потому что бабушка уже кричала, что суп на столе и остывает.
И вот интересное дело: как только я перестал верить в невезение, это самое невезение кончилось! Во время обеда обо мне не говорили, проказы мои не вспоминали. Мама только немного вздыхала, но, наверно, по какой-нибудь другой причине. После обеда бабушка, мама и папа ушли в беседку. А я остался один — опять повезло! Потому что на буфете как раз стояла салатница с клубникой. Ягоды — одна в одну. Сладкие-сладкие! Предназначены они были на варенье. А я их съел. В конце концов я твёрдо решил: отныне в предназначение я не верю.
