Владимир Машков - Между "А" и "Б"
Так ничего и не обнаружив, Галка вздохнула и медленно побрела по коридору. Когда она проходила мимо меня, я заметил, что она улыбалась, — это раз, и что она напевала, — это два.
— Как дела, Валерий? Как тебе в новом классе? — спросила Галка.
— Спасибо за внимание. — Я поклонился. — Живу хорошо, чего и вам желаю.
Раньше такая фраза вывела бы Галку из себя, а сегодня она, не гася улыбки, помчалась по коридору во двор.
Я стоял потрясенный. Галка бежала по коридору, не шла, а именно бежала. Такого еще никто не видел.
Ах, вот как! На следующем уроке я сочинил новое письмо.
Я рад, что тебе понравилось мое письмо. Я видел, как ты хотела меня увидеть. Приходи сегодня к фонарю у входа в парк в 7 часов. Я буду ждать.
Мальчик из 6 "Б"
ПРИДЕТ?.. НЕ ПРИДЕТ?.
У входа в парк на длинных столбах висели желтые фонари. Они были похожи на подсолнухи.
Под их подсолнечный свет собирались парни и девушки с близких улиц. И сестра Иры — маленькая химичка — там обычно ждала своего жениха. Я не знал другого места и назначил свидание Галке у фонаря.
В семь часов, притаившись за толстенной березой, я наблюдал за входом. Галки еще не было. Конечно, как всякая девчонка, она должна была опоздать. Или вообще не прийти.
Нет, пришла. У меня застучало сердце. Так громко, что я поплотнее закутался в плащ, чтобы его не было слышно.
Галка постояла немного, поглядела на фонари, прошлась взад-вперед вдоль ограды.
Я все еще не решался выйти из своего укрытия. Собственно говоря, я пришел понаблюдать, придет ли Галка. Я почему-то был уверен, что она не придет. А она явилась и ходит вдоль парковых ворот и смотрит на фонарь, как будто мальчик из 6 "Б" должен сидеть там, на большом матовом шаре.
Прошло, наверно, минут десять. Я не знал, что предпринять. А Галка все ходила и ходила, и не собиралась домой.
"Вот упрямая, — подумал я. — Нет мальчика из 6 "Б", иди спать".
Но Галкино алое пальто продолжало мелькать у входа в парк.
Налетел ветер. Мне стало холодно. В небе прохрипел гром, а потом молнии устроили танец с саблями.
"Сейчас пойдет дождик и она убежит, как миленькая", — обрадовался я.
Капли дождя зашлепали по плащу. Галка спряталась под сосной, которая росла у самой ограды. Она и не думала уходить.
Я даже разозлился: такого ослиного упрямства я еще не видел.
Дождь уже лил по-настоящему. Мне натекло за шиворот. Надо было спасаться. Я выбежал из своего укрытия, выскочил за ворота и наткнулся на Галку.
— Ты чего здесь? — вдруг спросил я.
— А ты чего? — сердито ответила она.
— Гуляю, — сказал я и стал насвистывать.
— Я тоже гуляю, — зло бросила она и повернулась ко мне спиной.
Я растерялся.
— Слушай, но ведь идет дождь.
Галка молчала.
— Ты можешь промокнуть, — сказал я и в это время еще несколько капель проникли мне за шиворот.
Галка молчала и не шевелилась.
— Надень плащ, — неожиданно для себя предложил я, снял плащ и накинул ей на плечи.
— А ты как? — Галка повернулась ко мне и смотрела уже не так зло.
— Я? — сказал я. — Я люблю грозу в начале мая.
— Но сейчас апрель, — улыбнулась Галка.
— А я люблю и в апреле, — весело ответил я.
Теперь на Галкином лице вместо улыбки появилось уныние.
— Ты чем-то расстроена? — спросил я. — Что-нибудь случилось?
Она покачала головой. Я понял, что если сейчас скажу, что это я тот самый мальчик из 6 "Б", который кладет в карман ее пальто пламенные письма, что из-за меня она торчит здесь и мокнет под проливным дождем, — если я сейчас ей все это скажу, она не поверит.
Дождь неожиданно прекратился. Молнии еще немножко пошипели, как раскаленные уголья, на которые плеснули водой, и затихли.
— Пойдем, — сказал я. — Дождь перестал.
Галка сняла мой плащ, стряхнула с него дождевые капли и протянула мне.
— Спасибо.
— Ну что вы, сеньора, для меня это пустяк, мелочь, — расшаркался я. — Хотите я для вас достану звезду? Не хотите? Тогда я залезу на столб, вывинчу лампочку и преподнесу вам.
— Это будет хулиганство, — строго сказала Галка.
Я сообразил, что именно в такие моменты люди проглатывают язык.
— Вот ты понимаешь, для чего мы учимся? — спрашивала Галка, когда мы шли по улице.
Я пожал плечами.
— Чтобы, когда вырастем, приносить больше пользы людям, — назидательно сказала Галка. — Кем ты хочешь быть, когда вырастешь?
— Не знаю, — сказал я. — Наверно, клоуном.
— А я хочу стать космонавткой, — улыбнулась Галка.
— Ты — космонавткой? — Я был поражен.
— Я очень люблю звезды, — тихо сказала Галка. — Я хотела бы побывать на всех звездах… До свидания, я уже дома. Спасибо тебе за плащ.
Тут она что-то вспомнила и снова помрачнела.
Назавтра Галка не отходила от вешалки. И мне никак не удавалось добраться до ее пальто. Но после третьего урока ее на минутку позвала вожатая Кира, и я положил в карман огненно-алого, уже сухого пальто новое письмо.
Прости меня, но я не смог прийти. У меня заболела мама. Я вызывал врача и бегал за лекарством в аптеку. Ты, наверное, ждала меня? Вчера была ужасная гроза. Я примчался, когда она кончилась, но тебя не встретил.
Мальчик из 6 "Б"
Галкина сияющая физиономия на следующей переменке рассказала мне, что она письмо прочла и очень обрадовалась.
На некоторое время я развязался с личными делами и можно было заняться общественными.
По всем показателям мой теперешний класс шел хорошо, но не было у него тимуровской работы. А без тимуровской работы первого места нам не видать. Так и сказал Витька Мелюх, наш председатель совета отряда.
Каждую переменку ребята придумывали, над кем бы взять шефство. Всех соседних стариков и старушек уже разобрали другие классы.
— А если снова пойти к Красовскому? — предложил Витька.
— Я же был у него, — зашумел Мишка Зайцев. — Такого вредного старикана поискать только надо. Я к нему: "Давайте мы возьмем над вами шефство". А он мне: "Вон отсюда, воришка". Он подумал, что яблоки я у него хочу стащить. Нет, к нему никак не стоит идти.
— А может попробуем? — вяло предложил Мелюх.
— Бесполезно, — ответил Зайцев.
— А если Коробухина послать? — вмешался в разговор Толька Дашкевич. — Он парень веселый, любого заговорит. А так — что делать? Без тимуровской работы нам первого места не видать.
Я как раз в это время списывал упражнение и краем уха слышал все, что говорили ребята. Когда назвали мою фамилию, я приподнял голову.
— Не сумеет Коробухин, — лениво протянул Мелюх, — ничего у него не получится.
— Получится, — неожиданно для самого себя сказал я. — Давайте адрес вашего старичка. Завтра же он будет здесь.
МЫ С ЧАПАЕМ ЛЕТИМ В АТАКУ
После уроков за мной увязался долговязый Мишка Зайцев.
— Так ты пойдешь к этому деду? — спросил Мишка.
— Пойду, а что?
— Я тебе не советую. — Мишка выжидательно молчал.
Я знал, что он сейчас сам все расскажет, и не задавал ему больше вопросов.
— У него собака во дворе — волкодав, — выпалил Мишка.
Я с интересом слушал.
— А дома на стене висит двустволка, вот, — запугивал меня Мишка.
— Я иду к нему как официальный представитель, а не за яблоками лезу. Тем более, что яблок сейчас нету, — отрезал я.
— А он не разбирается, — горячился Мишка. — Он сразу спускает с цепи собаку и бежит в дом за двустволкой.
Я обдумывал услышанное. Мишка понял, что я колеблюсь, и решил меня добить:
— Я тебя предупреждаю. Укусит тебя бешеная собака, месяц будут колоть.
Мишка решил, что я уже раскаиваюсь, и повернул к себе домой.
— Ты знаешь, куда уколы от бешенства делают? — крикнул он уже издалека.
Я кивнул. Я знал, куда делают уколы от бешенства. Но когда меня предостерегают: "Не иди, впереди яма, провалишься", — я всегда иду. И обычно оказывается, что никакой ямы и в помине нету и вообще все это враки. А еще в словах Мишки меня многое настораживало. С чего бы ему так обо мне заботиться? Нет, тут что-то не так.
Пообедав, я отправился к вредному старику в гости.
Мне представлялось, что живет он в мрачном, с наглухо закрытыми ставнями особняке, за двухметровым забором. А по двору прогуливается пружинистой походкой хищника волкодав.
Но дом старика оказался совсем не мрачным, а желтеньким, словно птичий домик. Надписи "Осторожно, злая собака" на калитке не было. Вот, подумал я, скрывает дед собаку.
Я толкнул калитку, она была не заперта. Входить боялся и крикнул на весь двор: "Здравствуйте!"
Молчание. Собака не лает. Я сделал шаг, второй, и еще громче заорал:
— Здравствуйте!
Тишина. Тогда я смелее начал продвигаться вперед. Шел я крадучись, то и дело оглядывался.
