Сфинкс - Паутина
Ксения заканчивала расставлять зелья в шкафчике больничного крыла, — бутылочки радостно перемещались вслед за ее палочкой — когда двери открылись, и вошла Гермиона Уизли.
Ксения не ждала ее так быстро, но была рада видеть. После обеда она отправила письмо подруге Гарри Поттера, попросив прийти и поговорить. Времени почти не оставалось.
— Здравствуйте, — слизеринка оставила зелья, заперев шкаф, и подошла к гостье.
Гермиона выглядела взволнованной, обеспокоенной, усталой.
— Я получила ваше письмо, — женщина огляделась, но больничное крыло было пустым и тихим.
— Да, я рада, что вы согласились поговорить. Думаю, мы вполне можем разговаривать прямо здесь, — Ксения указала на одну из кроватей и кресло рядом с ней. Гермиона опустилась в него, а слизеринка села на постель.
— Вы написали, что Гарри нужна помощь и вы знаете, как ему помочь, — Гермиона с надеждой смотрела на Ксению. — Вы же целитель так? Легилимент…
— Нет, не легилимент, — покачала головой Ксения. — Но — да, я целительница. И я, кажется, действительно знаю, как помочь Гарри Поттеру. Ведь вы видите, я уверена, как тьма поглощает его с каждым днем…
— Откуда вам это известно?
— Я умею чувствовать души…
Гермиона охнула, приложив ладонь ко рту и глядя на девушку широко открытыми глазами:
— Вы целитель душ? Не верится… Я читала, что подобные люди встречаются очень редко…
Ксения чуть улыбнулась:
— Я должна была родиться. Это было предсказано.
Гермиона подняла брови:
— Что значит — предсказано?
Ксения встала и повернулась вполоборота к женщине. Она никогда и никому еще не рассказывала об этом. Но время пришло. Пришло время исполнить свое предназначение.
— Мой дедушка по материнской линии — англичанин, — заговорила Ксения, начиная издалека. — Когда-то очень давно он работал в Министерстве магии, здесь. В Отделе тайн. В Зале Пророчеств.
Гермиона вздрогнула, не сводя взгляда с девушки.
— Однажды к ним пришел Директор Хогвартса с записью пророчества. Он сказал, что пророчество нужно разделить на две части, поскольку эти части касаются разных людей. Дедушка тогда именно этим и занимался — записью и восстановлением пророчеств. Он разделил пророчество на две части, как указал Директор, и вторую часть перенес в новый шар. Следовательно, пока он записывал, он узнал содержание всего пророчества. Первую часть, по просьбе Директора школы, маркировали именем Темного Лорда, вторую оставили без подписи… Потом Директор наложил на моего деда заклинание, чтобы тот забыл содержание шаров. И он забыл…
Ксения повернулась к Гермионе:
— Но заклинание оказалось не вечным… Оно закончило свое действие в тот миг, когда…
— …Когда пророчества разбились, — прошептала Гермиона. Ксения кивнула. — Дамблдор никогда не забывал подстраховаться… Если бы он сам уже не смог поведать о пророчествах, то должен был остаться человек, который хранит в себе их содержание.
— Да, я думаю, вы правы, — слизеринка опять села. — Мой дед вышел на пенсию и переехал в Грецию, где тогда жили мои родители. Он не заметил, как заклинание, блокировавшее его память, исчезло, он просто об этом не думал. Но потом родилась я… И он вспомнил.
— Что было во второй части пророчества? — спросила Гермиона, чуть подаваясь вперед. — Первая касалась Гарри и Волан-де-Морта, а вторая?
Ксения отвела взгляд, вспоминая, как дед заставил ее заучить эти строчки, когда ей было шесть. Он тогда умирал и боялся, что некому будет напомнить девочке о пророчестве.
— «И если свет победит, на четвертую весну после смерти восьмиглавого змея в мир придет гость, способный смотреть в глаза, а видеть души. И мертвый заговорит, и выбор встанет перед гостем: устремиться к небу или притянуться к траве. Ибо небо принесет счастье и процветание, а трава — предназначение, но потерю себя. И, сделав выбор, гость решит судьбу света».
Они молчали, обе глядели на подрагивающее пламя факела на стене.
— Значит… — проговорила Гермиона, нарушая тишину. — Это вы?
Ксения перевела взгляд на женщину:
— Я не знаю, наверное, были варианты, ведь это всего лишь пророчество. Но сейчас я почти уверена — если и мог появиться такой гость, то это, скорее всего, именно я. Потому что все сходится: я родилась в конце марта — четвертого после того, как Гарри Поттер убил Волан-де-Морта. Свет победил восьмиглавого змея. Меня зовут Ксения, что с греческого значит «гость».
— Мертвый заговорит… — произнесла Гермиона, пытаясь понять. — Что это значит?
— Дамблдор, — улыбнулась Ксения. — Портрет мертвого Директора заговорил со мной. Он ведь знал содержание пророчества… И меня поставили перед выбором.
— Небо или трава… Синий или зеленый… — размышляла Гермиона, закусывая губу. Потом подняла глаза на Ксению, глаза светились пониманием: — Рейвенкло или Слизерин?
Слизеринка кивнула, чуть улыбаясь:
— Вот когда я действительно поверила. И сделала свой выбор. Шляпа дала мне этот выбор. Я выполню предназначение. Я хочу помочь свету вернуться в душу Гарри Поттера.
— Но как? Я не знаю, как вам это удастся. Он отгородился, он буквально захлебывается своим горем, своей виной…
— Гермиона, вы абсолютно правы. Виной, — улыбнулась Ксения. — Я много об этом думала, прочла о мистере Поттере все, что смогла найти… Я поговорила с Лили. И, кажется, поняла, как ему помочь…
Ксения была права, пригласив для разговора именно эту женщину. Гермиону Грейнджер, девочку из Золотого трио. Не зря же ее воспоминаний о Мальчике, Который Выжил, нигде найти не удалось. Потому что сидящая перед Ксенией женщина, кажется, единственная понимала, что значило для Гарри Поттера быть этим Мальчиком.
— Теодик Манчилли рассказывал, что воспоминания Гарри Поттера слились в один длинный туннель. Без выхода, без света. Только вина. Он винит себя в смерти людей, которые были рядом с ним, — Ксения пристально смотрела на Гермиону. Нужно было, чтобы она поняла, чтобы эта женщина именно поняла. Только она сможет сделать то, что не под силу никому — показать Гарри Поттеру свет. — Он винит себя в том, в чем никогда не был виноват. А на эту вину накладывается все остальное: необходимость все еще носить маску того, кто давно мертв, боль, воспоминания. Это затягивает.
— Но раньше он справлялся с этим, — грустно заметила Гермиона.
— Да, справлялся, — согласилась Ксения. — Но к уже давившей на него вине прибавилась погибшая жена. Я думаю, он был к этому не готов. И теперь он действительно погружается все глубже, все дальше уходит по своему туннелю.
— Как ему помочь?
— Он видит тьму, но не видит свет. В любом туннеле есть ответвления. И есть выход. Ответвления — это те моменты, когда он мог свернуть с пути, на который его толкали. Ведь его буквально втолкнули в тот мир, где культивировался Мальчик, Который Выжил. Ответвления — это те моменты, когда он и этот Мальчик-герой были разными людьми. И вы должны помочь Гарри Поттеру свернуть с протоптанного пути вины и горя, увести его прочь…
— Как?
— Во всем есть темная и светлая сторона. В мистере Поттере есть обе стороны. Но тьма, которую его заставили в себя впустить, каждый год в Хогвартсе буквально перековывая его душу, сейчас побеждает. Нужно помочь свету. Там, где есть темный коридор, есть и светлый. Возможно, через некоторое время этот светлый коридор вновь вольется в темный, но он всегда — слышите? — всегда снова отделится.
— Я не понимаю, — задумчиво, нахмурившись, произнесла Гермиона.
— Вы должны пройти с ним весь путь по туннелю, сворачивая там, где брезжит свет, помогая преодолеть тьму. И вывести его к выходу. В конце тоннеля всегда есть свет, — Ксения мягко улыбалась.
— Ксения, я все равно не понимаю…
— Я смогу стать проводником, — проговорила она. — Это сложно, это потребует больших сил, возможно, всех…
— Ксения, вы с ума сошли? — Гермиона поднялась, видимо, таким образом протестуя. — Я читала о проводнике! Вы рискуете не просто проваляться в постели неделю после такого, потому что совершенно ослабнете, но и просто можете потерять свой дар!
— Я знаю, — тихо ответила Ксения. Тихо, но твердо. — Я сделала свой выбор, миссис Уизли. Я исполню предназначение. Мой дар — не такая уж высокая цена за то, чтобы свет снова победил.
Гермиона пыталась хоть что-то сказать, но Ксения поднялась и встала перед ней:
— Мы должны это сделать, потому что без нас Гарри Поттер погибнет. Он погибнет, а с ним — целая эпоха. С ним может кануть во тьму весь магический мир. Думаю, что без Гарри Поттера, обратившегося к свету, вам не выиграть эту войну… Дамблдор это знал, ведь он никогда не оставлял своего ученика без помощи. Помощь всегда приходила вовремя, ведь так?
Гермиона все еще сомневалась.
