Юрий Дьяконов - Лагерный флаг приспущен
СЛАВА ШЕРЛОКА ХОЛМСА
Утром, еще перед линейкой, лагерь облетели ошеломляющие известия. Пропал Степан Луговой.
— Когда проснулись, видим: кровать пустая, — рассказывали товарищи по палатке. — Ну, мы думали, вышел куда, а потом — на зарядке тоже нет…
А у вожатого Миши из восьмой палаты пропал бумажник с пионерскими деньгами — девяносто восемь рублей.
Андрей Андреевич послал Леню Дашкова на попутной машине в город, на вокзал. Расспросили жителей. Никто Степки не видел. Первый отряд отправился прочесывать окрестности лагеря.
Председатель сельсовета Иван Васильевич позвонил на заставу. Ему сообщили, что Степана никто не видел. Наряды пограничников с ночи проверяли все машины на шоссе, перекрыли все тропы в горах: на участке соседней пограничной заставы через кордон на нашу территорию с боем прорвались трое нарушителей. Уж мальчишку-то пограничники бы обязательно заметили…
В столовой за завтраком творилось что-то невообразимое. Ребята разбились на две группы. Одни утверждали: Луговой скрылся, потому что это он украл яблоки у Ануш.
— Чего бы я бежал, если я не виноватый?!
— Точно. Совесть заела.
— Он и деньги украл. На дорогу пригодятся.
Другие, их возглавляли Сережка, Лаура и большинство ребят второго отряда, кричали, что это вранье. Степка не такой, чтобы мог украсть… Но все сходились на том, что Лугового нужно во что бы то ни стало найти.
Сергей с Лаурой сидели около библиотеки. Неподалеку, спиной к ним присел Боб и делал вид, что читает «Большевистскую смену».
Подошел сияющий Арка. Сказал, гордо отставив ногу:
— Ну что, Сережка?! Кто оказался прав?.. Это я! Я сам его нашел. А ты не хотел…
Сергей вскочил и дернул Арку за руку:
— Сядь! И рта не раскрывай. Только отвечай на вопросы. Почему ты думаешь, что это Степка?
— Хо! Вот оно, смотри! — вытащил из кармана половинку яблока, что дал ему Степка на пляже. — Это же яблоко Ануш! Я спросил его, откуда он взял.
— А он что?
— Сказал, что морду набьет, если буду за ним следить и обвинять в воровстве.
— И ты Степе прямо сказал… что он… украл? — запинаясь, тихо спросила Лаура.
— Хо! А чего б я не сказал?! Ведь он украл. Точно? Я ему еще записку написал, что все знают… Только думал, что он сам придет и признается. А он деру дал.
— Арка! Что ты наделал?! — всплеснула руками Лаура.
— Что ты наделал, идиот?! — гневно закричал Сергей и нагнулся к самому лицу Арки.
Арка попятился. Вскочил. Но Сергей снова усадил его на скамью.
— Нет! Ты слушай! Слушай!.. Посмотри на него, Лаура. Смотри, Боб, на дружка своего. Это он такого мирового парня довел… Да ты знаешь… может, его уже в живых нет. Ты понимаешь? — хриплым шепотом сказал Сергей.
Арке стало жарко. Трое его друзей, лучших его друзей, смотрели чужими, колючими, злыми глазами… Минуту назад Арка ждал, что его похвалят, ему будут завидовать… Но еще пытался защищаться:
— А где он яблоки Ануш взял?
— Идем! — закричал Сергей. — Вставай! — он за руку потянул Арку к третьему корпусу. Боб с Лаурой пошли следом.
— Сюда! — сказал Сергей и вошел в кладовую. — Смотри! А это чьи?!
Вдоль стен кладовой в больших открытых ящиках лежали глянцевитые яблоки в красную и розовую полосочку… Яблоки Ануш! Голова Арки отказывалась понимать. Что это?..
— Слава Шерлока Холмса тебе мозги набекрень вывихнула. Ты ж так забегался, сыщик несчастный, что ничего вокруг не видишь! Вот эти яблоки Степан с ребятами вчера привез из колхоза. Тебя ими угощал. А ты его за это в жулики произвел!..
Арка вдруг почувствовал, что в голове у него ничего не осталось: ни мыслей, ни слов, ни желаний — одна звенящая пустота, как в перевернутой вверх дном бочке… Что-то сказал Боб, потом — Лаура. Но слова не доходили до сознания.
Губы его задрожали. Он сгорбился, отвернулся к стене и затих…
— Ладно, Арка, хватит, — первым нарушил молчание Сережка и положил ему руку на плечо. — Ну чего тут теперь… Иди к Андрею Андреевичу. И расскажи все. Он поймет.
Арка послушно встал и вышел из кладовой.
СТЕПАН ЛУГОВОЙ
Алька сам напросился дежурить в корпусе. Что-то разболелась голова. За завтраком он чуть поковырял ложкой. Есть не хотелось. На душе было нехорошо.
Перед глазами стоял Степка Луговой. Удивленный, растерянный, жалкий. Такой, каким видел у ворот лагеря, когда на него накинулся Фаносопуло. «А ведь грек должен был нас с Ленькой схватить, а не Степку. Мы же в его сад попали, — подумал Алька. — А теперь Луговой сбежал из лагеря. Почему?» Совершенно без всякой связи Альке вдруг вспомнился день отъезда в лагерь.
Перед посадкой в вагон Ленька с восторгом рассказывал, какие замечательные снасти для рыбной ловли он забрал с собой. И вдруг смолк на полуслове.
— Ты чего? — удивился Алька.
— Да вот увидел одного, — нехотя ответил Ленька. — Значит, ты тоже в лагерь?.. Ну ладно… — ни к кому не обращаясь, проговорил он.
Алька посмотрел туда, куда неотрывно смотрел брат, и увидел у подножки соседнего вагона высокого худого мальчишку лет четырнадцати с белыми вихрами, торчащими в разные стороны.
Вдоль вагонов пробежал Сережка-горнист и что-то крикнул ему. Вихрастый весело расхохотался.
— Еще и смеешься, гад! Ну, подожди. Ты у меня заплачешь! — зло процедил сквозь зубы Ленька.
— Лень! За что ты на него разозлился?
— Не твое дело…
Уже после, приехав в лагерь, Алька узнал, что того вихрастого зовут Степка Луговой. А теперь он сбежал…
«И за что Ленька его так ненавидит? Надо узнать».
— Алька! Иди, тебя начальник зовет, — крикнул дежурный.
«Зачем? — испугался Алька. — Может, Андрей Андреевич уже все знает?»
Алька шел, а ноги у него подгибались, стали как ватные. Дошагал до «виллы» и дальше — не смог. Так и стоял у веранды.
— Ага, пришел, Клещов! Ну чего же ты там торчишь? Иди сюда, — позвал начальник лагеря. — Вот тебе письмо прислал кто-то. Велел передать в собственные руки. Извини, что поздно отдаю. Закрутился.
— Спа-сибо, — еле выдавил Алька. Глянул на письмо и повеселел. — От мамы!
— Ну вот и прекрасно! Хорошая у тебя мама?
— Ага! Она знаете какая хорошая! Спасибо, Андрей Андреевич, — и побежал к корпусу.
— Ванюшка, ты еще подежурь малость, а я письмо почитаю. От мамы!
— Валяй! Везет же человеку! — позавидовал напарник.
Алька пробежал глазами по строчкам и забеспокоился. Прочитал снова и бросился к вешалке. Схватил Ленькин пиджак, который брат оставил тут еще вчера, «чтоб не сперли». В карманах ничего не было, кроме сложенного вчетверо листочка бумаги, вырванного из тетрадки в три косые линии. Он развернул листок. Прочитал и заволновался еще больше. Ощупал пиджак вокруг. За подкладкой что-то было. Алька разыскал в боковом кармане большую дыру и через нее вытащил конверт. В нем оказались трехрублевые и рублевые замасленные бумажки.
Алька оторопел. Откуда у Леньки столько денег? Мама в лагерь им всего по трешке дала… На конверте расплывшимися буквами, написанными чернильным карандашом, — адрес лагеря. Четкий почтовый штамп говорил о том, что письмо Леньке отправлено из Ростова. Что же это такое? Надо немедленно все узнать у Леньки. Он заметался по палате, бросил пиджак на койку и понесся к выходу.
— Куда ты? — удивленно бросил ему вслед Ванюшка.
Но он даже не обернулся.
Подбежав к третьему корпусу, Алька сунул голову в окно «склепа». Пусто. И все в палате перевернуто, как тогда, когда они с Ленькой подрались. Что-то случилось здесь совсем недавно. Где Ленька?
Алька соскочил с веранды и побежал разыскивать Сережку Синицына. Больше посоветоваться было не с кем.
Когда все поисковые группы вернулись в лагерь без результата, Сергей попросил начальника лагеря:
— Я с Лаурой посмотрю еще в одном месте. Это недалеко.
— Идите. Только помните: происшествий и так хватает.
— Все будет в порядке, Андрей Андреевич.
Они нашли Степана в заброшенном рыбацком сарае за мысом. Он лежал ничком на груде полуистлевших сетей. Сергей прикоснулся к плечу. Степка вскинулся. Увидел Сережку с Лаурой и, отвернув лицо к стене, прохрипел:
— Уйдите! Видеть вас не могу!
— Степа, Степа, — Лаура опустилась рядом с ним на сети. — Мы рады, что нашли тебя. Мы знаем — ты хороший. Никто не верит, что это ты… Ни ребята, ни Ануш, ни Андрей Андреевич.
Но он ничего не слушал. Скрипел зубами и выталкивал слова:
— Ненавижу!.. Ненавижу!.. За что меня так?.. Что я беспризорником был. Что эта собака Фаносопуло меня жуликом обозвал… Ну был. Был! Так разве я виноват?.. Отец в гражданскую погиб. Мать от тифа умерла. Виноват я?! Всю жизнь попрекать будете!
Спина его дрожала, но слез не было. Выплакал, видно, за ночь.
