Екатерина Неволина - Принц из Парижа
Но вот и суббота. С самого утра меня охватило нервное нетерпение. Я не могла делать буквально ничего – собиралась ли я пить чай или листать журнал, все буквально валилось у меня из рук.
– Жанна, у тебя все в порядке? – спросил отец, оторвавшись от своей газеты – выходные он обычно проводил в кресле, если, конечно, не вытаскивал меня и маму на полезную для здоровья прогулку.
– Да, разумеется! – ответила я, сама ощущая, что говорю слишком поспешно.
– А как у тебя в школе? – уточнил он, по-прежнему подозрительно.
– Прекрасно. И то, что мне скоро поступать, я тоже помню, – отрапортовала я уже спокойнее.
Отец еще раз оглядел меня и, видимо, сочтя, что все благополучно, кивнул и возвратился к своей газете.
А я пошла собираться к Алиске.
Глава 7,
в которой дело доходит до вечеринки, но… как всегда, не обходится без этого «но»
Я пришла за час до появления остальных гостей, чтобы успеть переодеться. По понятным причинам я не стала делать этого дома: родители непременно поинтересовались бы, по какому поводу я надела праздничное платье. А у Алиски мама отличная – никаких вопросов.
– Здравствуй, Жанночка. Отлично выглядишь! – поприветствовала она меня, открывая дверь, и тут же прокричала в сторону комнаты: – Алиса! К тебе Жанна!
– Проходи, – кивнула выглянувшая из комнаты Алиска. – Мам, а ты же помнишь, что скоро ко мне придут?
– Уже выгоняешь? – Ее мама вытерла руки о полотенце. – Дай хотя бы собраться. Уйдем мы, уйдем до прихода твоих гостей, не сомневайся. Ведите себя хорошо. Впрочем, я всегда знаю, что на тебя можно положиться, ты уже взрослая девочка, – и она поцеловала Алиску в лоб.
В это время в прихожую важно вплыла Леди Ди. Подойдя ко мне, она потерлась о мои ноги и требовательно мяукнула, ожидая законной ласки. Я присела на корточки и стала чесать кошку за ухом, а она тут же зажмурилась и довольно заурчала, то и дело поворачиваясь так, как ей хотелось.
Алиске родители заводить животных не запрещали. Наверное, это несправедливо, что на раздаче родителей моей подруге достались те, что демократичнее моих.
– Завидую, – сказала я, когда мы очутились одни в комнате, – все-таки повезло тебе с мамой.
– Да ладно, – хмыкнула подруга. – Просто у нее свои методы и теории. Если ей что-то от меня нужно, она умеет добиться этого, даже не повышая голоса. Вот пожила бы с психологом, узнала бы, какой это страшный человек. Только захочешь соврать, а она уже: «Алиса, а не кажется ли тебе, что ты говоришь неправду?» Еще как меня строила, особенно в детстве! Теперь, конечно, получше стало… Но что это я, – спохватилась Алиска, – давай, придвигайся к зеркалу, будем краситься!
Мы подошли к туалетному столику и принялись рыться в груде косметики, выбирая оттенок теней, и наконец остановились на золотистом с блестками для меня и холодно-голубом, с жемчужным отливом, для Алиски.
Нормально накраситься – дело трудное. Мы перевели кучу ватных палочек и вылили чуть ли не полфлакона молочка для снятия косметики, пока не добились сколь бы то ни было приемлемого результата.
За это время Алисины родители успели собраться и, попрощавшись с нами, отбыть в гости к кому-то из своих знакомых.
Наконец макияж был признан приемлемым. Я переоделась в красное платье и еще раз придирчиво оглядела себя в зеркало. Выглядела я прекрасно! Как юная принцесса на первом балу, а может, даже еще лучше. Любой французский граф из знатной семьи, ведущий свой род со времен Вильгельма Завоевателя, не погнушался бы подать мне руку, чтобы провести по роскошным залам своего замка на Луаре.
– Красотка! – согласилась Алиса.
Она, кстати, тоже выглядела неплохо в коротком черном платьице, оттененном, точно дорогой шалью, блестящими прядями длинных светлых волос.
Мы синхронно взглянули на часы.
До прихода гостей оставались считаные минуты.
– Ой, надушиться забыла! – вспомнила я. – Можно? – я кивнула на стоящие на столике духи.
– Конечно! Спрашиваешь! – улыбнулась подруга. – Попробуй «Un Jardin Sur Le Toit» от Hermes – я от них последнее время просто балдею!
Я вынула из белой коробочки с изображением зеленого сада на крыше черно-белого города зеленовато-голубой флакончик и брызнула немного на запястье.
Свежая трава и сладкий аромат фруктов… очень необычный и вместе с тем очень знакомый запах…
– Что-то случилось? – спросила с беспокойством Алиса.
– Н-нет, – выдавила из себя я. – Значит, это твои любимые духи?..
– Ну да. Тебе не нравится? Хочешь, возьми другие.
Подруга искренне не понимала, почему «Сад на крыше» вызвал у меня такую странную реакцию. Бывают и совпадения. Просто совпадения – и ничего больше.
Утешившись этой мыслью, я все-таки поставила флакон Hermes и взяла «Cool Water» от Davidoff. С ним у меня не было негативных ассоциаций.
Как раз в это время в дверь позвонили.
– Ну, узнаем, кому это не терпится! – улыбнулась подруга.
Я вышла вслед за ней в коридор, надеясь, что пришел Леша, но первым гостем оказался Димка.
Он собирался что-то сказать, но, увидев меня, застыл на пороге, так и забыв закрыть рот.
Расчет оказался верен – красное платье не подвело!
– Ну как, Совицкий, впечатляет? – не удержалась от подколки Алиска.
Тот кивнул, все еще не находя слов.
– Рот-то закрой, а то слюна капает! – продолжала насмехаться подруга.
– Извини, – пробормотал Димка, – и вправду накапаю тут слюной, а ведь ты к уборке не приучена…
– Браво, Дима! – я захлопала в ладоши. – Давно бы так!
Он улыбнулся, явно польщенный.
И тут снова зазвонил домофон. Пришел еще кто-то из гостей.
Следующие полчаса мы с Алиской принимали визитеров. Всего, считая Димку, их набралось шестеро: две девчонки и четверо парней.
Беляев явился последним, зато немало удивил меня. Едва войдя в квартиру он, словно франт былых времен, поцеловал ручку хозяйке вечеринки, а затем и мне. Правда, сделал он это как-то равнодушно. Мне показалось, он единственный, кого не зацепило мое эффектное платье. Впрочем, оставалась надежда, что он просто «держит лицо» и не спешит проявить при всех свои чувства.
Вся компания собралась в Алискиной комнате, играла тихая музыка, а хозяйка обносила гостей угощением.
Приглашенные девчонки дичились и бросали на парней испуганные взгляды, словно те представляли страшную опасность. Между прочим, опасались они совершенно напрасно – ни один из ребят даже не смотрел в их сторону. Как и было запланировано, на этой вечеринке было две звезды: я и Алиска. И гости это прекрасно понимали. Мы были в центре внимания, и я бы чувствовала себя совсем счастливой, если бы не странная расстановка сил. Как бы я ни перемещалась по комнате, рядом со мной почему-то всегда оказывался Димка. Он следовал за мной словно верная тень. Беляев же держался в отдалении и разговаривал больше с Алиской, чем со мной.
Поймав мой раздосадованный взгляд, хозяйка вечеринки понимающе кивнула и предложила поиграть в шарады.
Это была интересная игра: ведущий загадывал какое-то слово и показывал его пантомимой, а остальные отгадывали.
Алиска загадала слово «любовь» и очень смешно кривлялась, закатывая глаза и прижимая руки к сердцу. Слово, конечно, тут же отгадали.
Когда очередь дошла до меня, я вдруг решилась и вместо придуманной заранее сценки, обозначавшей слово «свидание», подошла к столу, изобразила, будто вырываю страницу из невидимой тетради, а потом быстро заводила рукой, словно писала что-то. Моим словом было «записка». Я надеялась, что кто-то из гостей выдаст себя, но напрасно. Хотя, возможно, мне просто не хватило наблюдательности.
После шарад, самую сложную из которых загадал все тот же Совицкий, – его слово «вероломство» так никто и не отгадал – пришло время танцев.
Для начала, чтобы разрядить обстановку, включили бодренькую мелодию. Но вот и первый медляк. Алиса погасила центральное освещение и зажгла расставленные по комнате свечи. Получилось романтично и очень красиво.
Я посмотрела на Беляева весьма многозначительно, ожидая приглашения, но он отвел взгляд.
– Жан, потанцуешь? – передо мной, улыбаясь, стоял Димка.
Я была уже готова сказать ему какую-нибудь колкость, но обида на Беляева оказалась сильнее. «Приму приглашение Совицкого, а Лешка еще пожалеет и прибежит приглашать меня на следующий же танец!» – решила я и, благосклонно кивнув, встала с дивана.
Из динамиков звучала романтичная французская мелодия. Она кружила, зовя за собой. Если прикрыть глаза, забываешь, что рядом с тобой всего лишь скучный Димка, мой верный раб и сосед по парте – и тогда можно представить себе все что угодно.
Вот я на балу в пылающем огнями Версале. Под ногами – старинный паркет, по которому ступал Людовик Четырнадцатый, недаром прозванный королем-солнцем. Я ослепительно прекрасна в своем красном платье, сверкающем и переливающемся сейчас, при нарядном бальном освещении. Приобняв, меня уверенно ведет мой принц… Я смотрю на него, но не могу различить его лица. Слишком ослепителен белоснежный мундир с золотыми эполетами, слишком кружится голова, слишком томительно-сладок звучащий в ушах голос с мягким, свойственным только французам, прононсом…
