Барбру Линдгрен - Маттиас и его друзья
Назавтра был папин день рождения! Но утром папа, как будто ничего не случилось, все спал и спал — до тех пор, пока Маттиас с мамой не запели хором: «Ура! Ура! День рождения у нашего папа́!» И так зазвякали, застучали кофейными чашками, что на кухне поднялся настоящий тарарам.
До чего ж удивился и обрадовался папа! Он совсем забыл, что у него день рождения! Больше всего ему понравилась песенка, которую сочинил Маттиас, и голубой галстук, который он получил в подарок от мамы. А как он обрадовался фарфоровой уточке! Он тут же повесил ее над своей кроватью. Потом они ели торт, пили кофе, смеялись и все были очень счастливы.
Скансен[4]
Однажды утром, проснувшись, Маттиас вдруг понял, что с сегодняшнего дня он раз и навсегда покончил с золотом! Нельзя же вечно собирать одно и то же! Он пошел к маме на кухню и сообщил:
— Теперь я больше золото не собираю. Надоело!
— Что же ты будешь собирать, Маттиас? — спросила мама.
— Я начал уже собирать билеты, — заявил Маттиас и показал ей крошечную пачку билетов, которые ему удалось найти.
— Я хочу собрать столько билетов, чтобы завалить всю комнату от пола до потолка.
— Немало же тебе придется потрудиться, — сказала мама.
Маттиас был в необыкновенно хорошем настроении. И Филиппа лежала такая миленькая в своей корзинке! Ее только что накормили, и она непрерывно икала и чему-то смеялась.
Подумать только! А ведь он ее чуть не продал! Хорошо, что в последнюю минуту раздумал.
— Сегодня обязательно случится что-нибудь веселое, — сообщил Маттиас маме.
— Да? Почему? Как ты можешь знать заранее? — удивилась мама.
И тут кто-то как затрезвонит в дверь!
— Открой, а то у меня руки липкие! — попросила мама. Она раскатывала тесто.
Маттиас подбежал к двери.
На площадке стоял Пелле Маленький.
— Поедешь со мной в Скансен! — выпалил запыхавшийся Пелле.
— А ты уверен, что ему разрешат? — спросила из кухни мама Маттиаса.
— Так мама же выиграла в лотерею! — захлебываясь от восторга, затараторил Пелле. — Она за него заплатит!
Мама Пелле Маленького и вправду выиграла в лотерею несколько сотен крон.
Она так обрадовалась, что даже заплакала, хотя в таком случае полагалось смеяться. А когда успокоилась, обещала Пелле Маленькому поездку в Скансен! И еще сказала, что он может взять с собой, кого захочет! А он, ясное дело, захотел взять с собой Маттиаса! И Пончика!
Но они были слишком малы, чтобы ехать одним в Скансен, и мама Пелле Маленького решила, что сопровождать их будет Сванте из Сундбюберга, двоюродный брат Пелле. Сванте исполнилось уже тринадцать лет, и он вполне мог позаботиться о Пелле Маленьком, о Пончике и о Маттиасе.
Когда мама Маттиаса услыхала, что их будет сопровождать Сванте, она сразу же согласилась отпустить сына в Скансен.
Разрешили поехать и Пончику.
Дети оделись в самое лучшее, что у них было. Маттиас надел полосатые брючки с подтяжками. Пелле — красную шапочку и голубые брючки. Пончик, который уже целый год ходил в школу, натянул белую рубашку и приколол на воротник какую-то большую букашку.
И вот они все, нарядные и аккуратно причесанные, едут автобусом в Скансен. Сванте, как старший, гордо держит в руке кошелек.
Ехали они долго-долго, автобус все сворачивал то туда, то сюда, но Маттиас с Пелле Маленьким не так уж много видели, так как едва могли дотянуться до окошек.
И вот, наконец, автобус прибыл в Скансен.
— Приехали! Пора выходить! — объявил Сванте.
При входе в Скансен всюду развевались флаги, как будто был праздник. А на старом пне сидел дяденька и играл на настоящей пиле. Рядом с ним на земле лежала шляпа, и все, кому нравилась дяденькина игра, бросали в нее деньги.
— Мне нравится, как он играет, но деньги класть я не стану, — заявил Пелле Маленький. — Лучше куплю мороженое.
Ох, уж этот Пелле! Даже сейчас он думал только о мороженом.
Вход в Скансен был платный, и Сванте снова достал кошелек.
— Сначала мы поедем на эскалаторе, — сказал Сванте и повел их к лестнице, такой длинной, что казалось, будто она упирается прямо в небо.
Медленно — тише едешь, дальше будешь — они поехали вверх, а когда эскалатор кончился, сошли. До неба они не доехали, но очутились где-то совсем недалеко от него, на вершине горы. Здесь росли деревья, а под ними, в траве, прыгали маленькие белочки и щелкали орешки.
Маттиас очень любил белочек и от радости сам запрыгал как белка. Пелле же только и делал, что искал дяденек, которые продавали мороженое.
— Кажется, там стоит один, во-он, за деревьями! — показал он.
— Зачем мы сюда приехали? — рассердился Сванте. — Искать продавцов мороженого или смотреть на животных?
Пелле виновато замолчал.
Скоро они увидели животных. Неподалеку, за живой изгородью, паслись обыкновенные коровы, только почему-то все белые.
— Подумаешь, коровы! Что тут интересного?! — фыркнул Пелле.
— В самом деле! — поддержал его Пончик.
— Тогда пошли к тюленям! — сказал Сванте.
Тюлени жили в большом бассейне.
— Какая у них грязная вода! — брезгливо сморщил нос Пончик. Он ведь был известный чистюля, этот Пончик!
Мальчики в ожидании тюленей смотрели на воду. Но тюлени и не думали показываться. В бассейне была одна лишь черная вода.
— Может, они утонули? — высказал свою догадку Маттиас.
И тут сразу два тюленя высунули из воды свои мордочки и так зафыркали, что вода забила фонтаном. Но скоро они снова дружно нырнули под воду, лишь несколько пузырей осталось на поверхности.
— Наверное, им в нос продели кольца и крепко-крепко приковали друг к другу, — фантазировал Пелле.
Вдруг до них донеслось чье-то громкое рычание.
— Здесь, кажется, близко медведи! — закричал Пончик.
В самом деле, сразу за поворотом находилась медвежья горка. Медведи вели себя беспокойно: ходили взад-вперед, мотая головами, вставали на задние лапы. И время от времени рычали так, что от большой горы отдавалось эхо.
— А почему они все ходят взад-вперед и ревут? — спросил Пелле Маленький.
— Есть хотят, разве не понятно? — ответил Сванте.
Тут появился служитель с тележкой, груженной большими кусками мяса.
— Кушать подано, господа! — закричал он, и медведи ринулись к нему со всех сторон.
— Сядьте как положено! — приказал служитель.
И вот чудо-то! Медведи все как один послушно уселись вокруг него на задние лапы, слегка покачивая передними для равновесия. Служитель стал кидать им куски мяса, и медведи — вот здорово! — ловили его на лету!
Чтобы получше все разглядеть, Пончик, Маттиас и Пелле так перевесились через барьер, что Сванте предостерег:
— Смотрите, не свалитесь вниз! А то медведи и вас слопают, глазом не моргнут.
С мясом медведи управились очень быстро. Но этого им было мало. Они ужасно рассердились, что мясо так быстро кончилось. Они ворчали, выли, подскакивали к служителю. Но тот развел руками: мол, мяса больше нет! И, взяв тележку, удалился.
Ой, как завыли, ну прямо заскулили медведи! А один даже закрыл лапами глаза — наверно, заплакал с горя.
— Бедненький! — пожалел его Маттиас, сам чуть не плача. — Сейчас я дам тебе кусочек сахару. — И он извлек из своего вместительного кармана завалявшийся, грязноватый кусочек сахара и бросил его вниз, медведю.
Но вот ведь неудача! Другой медведь опередил своего плачущего товарища и утащил кусочек сахара прямо у него из-под носа. Тот, понятное дело, вконец расстроился и взвыл.
Пелле Маленький очень разозлился.
— Да что же это такое?! Вот пойду, куплю мороженого и брошу ему вниз! Можно мне взять кошелек, Сванте?
Но Сванте заявил, что это дурацкая затея — ведь медведи терпеть не могут мороженого. Вместо мороженого он бросил плачущему медведю сухарь. Тот сразу перестал выть, съел сухарь и повеселел.
— Теперь, я думаю, нам пора выпить лимонаду! — предложил Пончик.
Все остальные горячо поддержали его.
Совсем рядом с медвежьей горкой — как удачно! — дети обнаружили маленькое кафе.
Они уселись за зеленый столик; к ним подошла тетенька в переднике и спросила, что им принести.
— Лимонада! — сказал Сванте.
— И бутерброды с сыром! — попросил Пончик.
— И булочек! — добавил Маттиас.
— И мороженого! — не забыл о своем Пелле.
— Хорошо. Сию минуту! — И тетенька ушла.
Немного погодя она вернулась с подносом, на котором стояло все, что мальчики заказали. До чего же это было вкусно!
Через десять минут с лимонадом, бутербродами, булочками и мороженым было покончено. Сванте, Пончик, Маттиас и Пелле, откинувшись на спинки стульев, словно заправские директора, похлопывали себя по надутым как барабаны животам.
