Вторник и другие приключения Марты - Алёна Митрохина
Хэльга вопросительно смотрела на Марту, слегка наклонив голову и прищурив подведенные глаза.
Марта честно ответила:
— Меня зовут Марта. Я плыла по реке, и меня выбросило на берег.
— Ты что, появилась с реки-и-и??? С Холодной Реки-и-и?!? — от ужаса и удивления Принцесса зажала рот маленькими ладошками.
— Да, — кивнула Марта.
— Это невозможно, ты все врешь. — отрезала Хельга. — Я живу здесь уже много лет, и никто, слышишь, никто не появлялся у меня из Холодной Реки! Даже младенцу понятно, что это невозможно! Вода в реке настолько холодная, что даже лед замерзает, попав в нее! По реке нельзя плыть и уж, конечно, из нее нельзя, как ты сказала, выброситься, потому что камни плавать не умеют, а всякий, кто попадает в Холодную Реку, сразу же, мгновенно превращается в камень и, естественно, тонет.
— Говорят, — шепотом продолжила Хэльга, — на дне реки, неподвижные как статуи, стоят тысячи утонувших и тянут свои окаменелые руки вверх, пытаясь выбраться из нее. Так что не ври мне, девочка, а лучше скажи правду! Может, ты сделала подкоп под прозрачным забором? — и Хэльга пригрозила Марте узким пальцем, — где он? Или проникла ко мне через какую-нибудь кроличью нору? Или прилетела на каком-нибудь летательном аппарате?
Но Марта лишь покачала головой:
— Нет, Принцесса. Я действительно приплыла по реке, уж не знаю, как так вышло, но я приплыла. И меня выбросило волной на твой берег. Я нисколечко не вру, да и зачем мне врать, сама подумай!
— Странно, — задумчиво произнесла Хэльга, — очень, очень странно…
Принцесса пристально смотрела на девочку, словно пыталась что-то вспомнить.
— Слушай, — задала она вопрос, — где мы с тобой встречались? Я точно где-то тебя видела, у меня прекрасная память на лица! Может, в Специальных Сетях? Или ты была на моих семинарах? Я точно тебя откуда-то знаю!
— Это невозможно, — отрицательно помотала головой Марта, — мне еще нет восемнадцати лет, я несовершеннолетняя, а значит мне нельзя в Специальные Сети. И ни на какие курсы я не хожу, а хожу в школу! И тебя, Принцесса, я вижу в первый раз.
Хэльга недоверчиво улыбнулась:
— Ну, нет так нет, и все же, все же… Твои глаза кажутся мне удивительно знакомыми, такие Большие Глаза редко встречаются, а моя память меня еще ни разу не подводила!
Чуть помолчав, Принцесса спросила:
— А ты не снималась в рекламе?
— Нет, — развела руками Марта, — я нигде никогда не снималась, и мы с тобой нигде никогда не встречались!
— А ты случайно не шпионка? Может, ты хочешь узнать про мое солнце? Лучше говори сразу, я все равно узнаю!
— Нет! — почти с отчаянием прокричала девочка. — Я не шпионка! Я просто девочка, выброшенная Холодной Рекой на твой берег! Просто обычная девочка, оказавшаяся здесь неизвестно как и неизвестно зачем!
— Эй, только не вздумай кричать! — предостерегающе подняла руку Хэльга. — Хорошо, пусть ты приплыла по Холодной Реке, какая мне разница? — на чистейшем гладком лбу Принцессы от задумчивости собрались морщинки, но через секунду она снова улыбнулась и легонько подтолкнула Марту: мол, пойдем быстрее!
Неожиданно девочка почувствовала, как что-то гладкое и мягкое прикасается к ее ноге, и почти сразу услышала негромкое мурчание. Опустив глаза Марта увидела кота, такого необычного, что даже немного испугалась. Кот был очень высокий и совершенно лысый. У маминой подруги жил кот по имени Клёпа породы сфинкс. Клёпа был обладателем огромных ушей и глаз, а вот шерсти на его теле не было вовсе, из-за чего он постоянно мерз, кутался в плед и спал на батарее круглые сутки. Кот, трущийся о Мартины ноги, был очень похож на сфинкса Клёпу, но все же утверждать, что это точно сфинкс, Марта бы не стала.
Во-первых, у этого кота были слишком длинные лапы, такие длинные, что возникало опасение, что они вот-вот сломаются, не выдержав даже небольшого веса хрупкого кошачьего организма.
Во-вторых, его глаза и уши, в отличие от Клёпиных очень маленькие, все время находились в движении. Уши шевелились и поворачивались как сверхчувствительные мини-локаторы в сторону самых незначительных звуков — легкого ветерка, шевелящего шторы; движений золотой рыбки, плавающей по кругу в пузатом аквариуме; едва слышному стрекотанию кузнечиков и жужжанию пчел, доносящихся с Зеленого Холма.
Глаза кота тоже двигались и тоже как-то странно. Вообще-то сами глаза, светло-зеленые и совершенно прозрачные, словно осколки какого-то чудного стекла, были абсолютно неподвижны, кот даже не моргал. Но вот зрачки двигались непрерывно! Зрачки расширялись и сужались вдоль и поперек, то занимая весь глаз целиком, отчего он казался черным и как будто слепым, то превращались в узкую, почти невидимую щелочку, но и тогда глаз тоже казался слепым. Зрачки в каждом глазе изменялись совершенно самостоятельно, в этих сужениях-расширениях не было никакой синхронности, что испугало Марту. Но кот так ласково терся и так нежно мурлыкал, что девочка тут же прониклась к нему симпатией.
Кожа животного была нежно-розовой, а вдоль позвоночника, от головы до кончика хвоста красовалась татуировка в виде значков, напоминающих египетские иероглифы.
Марта наклонилась, чтобы погладить кота, но Солнечная Принцесса Хэльга взяла его и устроила на своих руках.
— Это Рамсес, знакомься, — она вытянула руки, чтобы Марта смогла потрогать кота, — Рамсес очень редкой породы — солнечный египетский, таких в мире почти не осталось, но вот один из них у меня! А знаешь почему? Потому что у Самых Лучших все должно быть самое лучшее, даже коты! Запомни это, девочка! Когда у тебя будет все самое лучшее, то и ты автоматически станешь Самой Лучшей и наоборот.
Хэльга посмотрела на Марту и широко улыбнулась:
— Этот закон — я назвала его «Закон Лучших» — я открыла сама! И даже основала курсы, на которых помогаю людям стать Самими Лучшими и учу их, где взять самое лучшее!
Но Марте было неинтересно становиться Самой Лучшей, она думала совсем о другом.
«Ах, как там моя Шелли, — думала Марта. Она вдруг поняла, что соскучилась по своей кошке, — наверное, болтает дни напролет с Эженом, а моего отсутствия даже не заметила, ведь Шелли такая независимая!»
Девочке стало очень печально, а веселая болтовня Солнечной Принцессы Хэльги, и мурчание трущегося о ее ноги Рамсеса только усиливали грусть. И незаметно для себя Марта заплакала, прозрачные слезы капали из ее огромных глаз, сползая по носу и щекам на шею, руки и скоро вокруг девочки образовалось небольшое соленое озерцо, лизнув которое Рамсес сморщил отвратительную гримаску.
