Мария Бершадская - Сто один способ заблудиться в лесу

Мария Бершадская

Сто один способ заблудиться в лесу

© Бершадская М., текст, 2014

© ООО «Издательский дом «КомпасГид», 2014

История главная

Про меня

Меня зовут Женя. Мне семь лет. В нашей семье я самая младшая. Даже такса Ветка старше меня на целый год.

Надо попросить, чтобы мне подарили хомячка или рыбку. Хотя бы для них я буду взрослой!

И я, самая маленькая в семье, – большая. Очень, ОЧЕНЬ большая.

Я родилась самой обычной девочкой. Но почему-то росла очень быстро. Мне рассказывали, что за ночь я ТАК вырастала, что кофточка с длинными рукавами, в которой меня укладывали спать, к утру казалась на мне крошечной маечкой.

К счастью, сейчас я уже перестала расти.

Но мне всё равно трудно бывает понять, какая я – маленькая или большая.

Когда я прошу у Ани послушать её музыку в плеере, она говорит, что я не пойму, потому что я ещё маленькая.

А когда я не хочу собирать перед сном конструктор, мама говорит, что глупо капризничать, потому что я уже большая.

Получается, что я – БОЛЬШАЯ МАЛЕНЬКАЯ ДЕВОЧКА.

Вообще я точно такая же, как все другие семилетние девочки. Терпеть не могу, когда меня разглядывают или считают какой-то особенной.

Я умею чистить картошку так, чтобы шкурка превращалась в тонкие длинные ленточки. Умею пришивать пуговицы – почти так же красиво, как папа.

Папа говорит, что у каждого человека, даже если он уже вырос, есть ещё какой-то ВНУТРЕННИЙ РОСТ. Я понимаю, как растут цветок или огурец – их нужно поливать. А что нужно делать для этого роста, который внутри, я не понимаю. Гулять под дождём? Петь песни? Есть какую-нибудь полезную гадость?

Может, внутри меня растёт невидимый и удивительно прекрасный огурец. И с каждым днём он становится больше. Это было бы здóрово, я люблю огурцы!

А ещё я люблю рассказывать разные истории.

Наверное, мой ВНУТРЕННИЙ ОГУРЕЦ от этих историй – растёт. Главное, чтоб он не вымахал СЛИШКОМ БОЛЬШОЙ.

Потому что со мной всё время случается что-нибудь интересное.

Вот, например…

История пятая

Сто один способ заблудиться в лесу

На самом деле мы с Мишкой ни в чём не виноваты.

Если бы Мишка не затеял уборку, я бы не стала ему помогать.

Если бы мне на голову не свалилась толстенная книжка «101 способ выжить в лесу»…

Если бы Мишкина мама не отвезла нас в деревню…

Тогда двадцать солдат провели бы субботний вечер в тишине и покое – им как раз привезли кино про вампиров.

А так нас ругали Мишкина мама, Мишкина тётя и двадцать солдат, которые даже поужинать не успели.

Да, солдаты были особенно сердитыми…

Мы приехали в деревню Гаврилино в пятницу вечером.

Если честно, я думала, мы застрянем где-нибудь по дороге. Наша машина подпрыгивала и дребезжала на всех кочках и рытвинах. Мишкина мама ехала очень медленно, потому что в багажнике стояло кресло. Мы обмотали его верёвками, но мама всё равно боялась, что оно вывалится где-нибудь на повороте.

– Ещё пятнадцать минут, и приедем!

Она повторяла это целый час.

Мы с Мишкой болтались на заднем сиденье. Я пробовала с ним поговорить, но из меня всё время вытряхивались лишние буквы.

– Т-т-т-т-ты к-к-к-книжку не забы-бы-был?

– Я её к к-к-к-креслу п-п-п-привязал. С ним она то-то-то-точно не по-по-потеряется.

Ветка лежала у меня на коленях, тихая, как сосиска. Она даже погавкать как следует не могла. Ну разве может уважающая себя собака сказать:

– Га-га-га-га-гав?

Это же просто гусям на смех!

Сначала Ветка пыталась вытащить поролон из дырки в сиденье. Но Мишка так сердито сказал ей «ФУ!», что Ветка обиделась. И затихла.

А поролон мы быстренько затолкали поглубже в дырку – вроде оно так и было.

Эта машина живёт у Мишкиного дедушки уже сорок лет, и он ею очень гордится. У неё даже имя есть, как у реки, – «Волга». Наверное, поэтому у неё такой странный характер. Иногда она громкая и быстрая, как водопад. А иногда вообще останавливается. Может, ей кажется, что она тихое озеро.

Сейчас наша «Волга» подпрыгивала на камнях, грохоча, как весенний ручей. Наконец она затормозила у маленького дома с красной крышей.

– Ура, приехали! – завопил Мишка. – Вот она, лучшая в мире деревня!

Зря я уговорила Мишку попробовать блины с селёдкой. Если бы он поливал их своим любимым вареньем – всё было бы хорошо. А Мишка взял и поперхнулся костью.

Это ужасно неприятно. Все знают, что кость надо проталкивать какой-нибудь другой едой. Поэтому Мишке пришлось заглатывать: хлебную корочку, три блина, кусок яблока, жутко твёрдую копчёную колбасу и прошлогодний сухарь, который я нашла у себя в кармане.

Всё это время Мишкина мама и её сестра, тётя Оля, были в соседней комнате. Поэтому они слышали только Мишкин кашель. Он продолжал кашлять даже после того, как прошлогодний сухарь протолкнул кость. Наверное, он поцарапал Мишке горло. Мы даже объяснить ничего не успели – Мишкина мама уже примчалась к нам с кружкой горячего молока с мёдом.

– Мама, это селёдочный кашель! – взвыл Мишка.

– Знаю я, какой это кашель! Это безкурткиподворубегательный кашель! Кто три недели ангиной болел?

– Ну, я…

– Тогда пей.

Я пнула Мишку ногой под столом – иногда с мамами лучше не спорить.

– Дело в том, что после ангины падает иммунитет, – сказала Мишкина тётя.

– Ничего у меня не падало, – пробулькал Мишка, давясь молоком. Тётя Оля работает поваром в больнице скорой помощи. Поэтому она знает про болезни всё. Думаю, даже больше, чем мой папа – он никогда не говорит о болезнях так долго.

– А ещё простудным заболеваниям способствует переохлаждение. – Тётя Оля достала из шкафа шерстяные носки и лохматую жилетку.

Я пнула Мишку ещё раз – чтобы не вздумал сопротивляться.

А он и не спорил. Он даже согласился, что уже пора спать.

Я слушала, как Мишка сердито сопит на кровати – весь потный, укутанный с головой в два одеяла.

– Потерпи, Мишка, – прошептала я. – Завтра они увидят, что ты здоровый, и мы пойдём за грибами. Соберём больше всех. Мы такие грибы найдём, каких никто не знает. По книжке проверим – и наберём полные корзинки…

– Ага, – пропыхтел Мишка.

В комнате было темно и тихо. В печке потрескивали красные угольки.

ТАКОЙ темноты и тишины никогда не бывает в городе.

Заскулила Ветка. Наверное, она тоже улеглась где-то рядом – устроилась в рюкзаке, на моём свитере… Я закрыла глаза, чтобы спать, и от этого ничего не изменилось. Из одной темноты я сделала шаг в другую, такую же темноту. Нырнула поглубже и незаметно уснула.

– Это нечестно!!! – От Мишкиного ора я чуть не упала с дивана. – Они просто ушли, и всё! Они даже не собирались нас будить!

Мишка прыгал по комнате на одной ноге. Кажется, пока мы спали, Ветка стащила Мишкин башмак и теперь грызла его под кроватью.

Наконец Мишка остановился. Уши у него были красными – как будто Маргарита Романовна раскрасила их своей учительской ручкой.

– Ты рюкзак брала?

– Ну брала. А можно не орать?

Терпеть не могу, когда меня будят.

Но Мишка будто не замечал моего плохого настроения.

– У нас полчаса, – сказал он и вместе с рычащей Веткой вытянул из-под кровати ботинок. – Нужно позавтракать и всё сложить.

– Что сложить? – пробурчала я, вылезая из-под одеяла.

– Я же сказал – ВСЁ!

Можно подумать, Мишка жил на свете сто лет. И все эти сто лет каждую субботу ходил за грибами. Он запихал в рюкзак всё, что может пригодиться в дороге.

Пока Мишка искал корзинки, я написала записку:

Под буквами я нарисовала ёлку, а рядом с ней – кучу грибов, гораздо выше ёлки. Самый верхний гриб упирался в солнце.

Мы шли по лесной тропинке. Я, Мишка и Ветка. У меня в руках болтались две пустые корзинки, а у Мишки – одна. Зато очень большая.

Нас окружали прямые тёмные стволы. Целая ТОЛПА сосен.

Мне нравилось их разглядывать. Вот так, непривычно – снизу вверх.

– Эй, будешь пялиться в небо – ничего не найдёшь!

Мишка смотрел только вниз. Он кидался к каждому камушку, разгребал листья, даже принюхивался. Ветка с лаем носилась за ним – наверное, надеялась, что он отроет что-нибудь вкусное.

– Стой! – Мишка заорал на весь лес.

Но было поздно – я уже опустила ногу…

Мишка плюхнулся на колени рядом с моим ботинком.

– Это был наш первый гриб, – простонал он. Потом посмотрел на моё несчастное лицо и добавил: – Знаешь, есть такая поговорка – первый гриб комом. Народная мудрость.