Астрид Линдгрен - Мадикен (сборник)

– Ну разве ты сама не можешь меня зашить!

Много чего умеет Альва, но только не зашивать раны. Тут не обойтись без доктора Берглунда.

Снова Альва едет в больницу, везёт орущую Лисабет. Увидев в операционной дядю Берглунда, Лисабет и на него закричала:

– Так и знайте – я только Альве разрешаю, чтобы меня зашивала!

Но не успела она и глазом моргнуть, как дядя Берглунд уже наложил ей пять швов.

– Ну вот и всё! Альва может забирать тебя домой, – говорит он. – Или ты хочешь остаться с Мадикен?

В этой суматохе Лисабет совсем забыла про Мадикен.

– А разве она не умерла? – спрашивает Лисабет с удивлением.

– Ну что ты! – отвечает дядя Берглунд. – Она лежит за ширмой в коридоре и завтра вернётся домой. Хочешь, мы и тебя положим рядом?

– Хочу! А то как бы я не умерла! – говорит Лисабет.

Альва уезжает на велосипеде одна. Но прежде чем уехать, она зашла взглянуть на Мадикен и Лисабет, которые лежат на кроватях за ширмой.

– Такого мне ещё никогда не приходилось переживать! – говорит Альва, качая головой. Затем она уходит.

– Приходи за нами завтра! – крикнула ей вслед Мадикен.

Её клонит в сон от всех лекарств и уколов, но она очень рада, что Лисабет вместе с ней.

– Он тебе отрезал ногу? – спрашивает Лисабет. Так, по её представлению, должны лечить от змеиных укусов.

– Глупышка ты! – говорит Мадикен. – Ногу мне не отрезали, но она так распухла, что еле помещается на кровати.

Лисабет захотела поглядеть и, когда увидела, расхохоталась на весь коридор. Отсмеявшись, она поудобнее улеглась в постели и сказала:

– А вообще-то нам здорово повезло, что мы всё время спим на новом месте!

Когда мама и папа вернулись из поездки, на вокзале их встречали девочки с Альвой. У Лисабет – забинтованный лоб, у Мадикен – перевязанная нога, но в остальном с ними всё в порядке. Девочки так рады и возбуждены, что еле могут устоять на месте.

Паровоз пыхтя подъехал к перрону, поезд остановился, и среди чада и дыма Мадикен и Лисабет узрели двух ангелов, спустившихся с неба. Какое счастье! Папа и мама вернулись домой!

– Мамочка! – закричала Лисабет.

– Папочка! – закричала Мадикен.

В следующий миг мама и папа стояли уже на перроне и держали в объятиях девочек.

– Лисабет! Что с твоей головой? – сразу же спросила мама.

– Дядя Берглунд сделал мне пять швов на лбу, – с гордостью ответила Лисабет.

Мама даже вскрикнула:

– Так я и знала, что в Аппелькюллене с вами что-нибудь случится!

– Это ты так думала… – начинает говорить Лисабет. Однако мама уже не слушает её, потому что теперь она заметила забинтованную ногу другой дочери:

– И ты тоже! Да что же это такое с вами!..

– Меня укусила змея, – отвечает с весёлой улыбкой Мадикен.

Мама бросает на папу взгляд, полный упрека:

– Ну что я тебе говорила, Юнас?

Но тут в разговор вмешивается Альва.

– Послушайте меня, я вам всё сейчас объясню, – говорит она хозяину и хозяйке. И от неё они наконец узнали, как опасно жить в Юнибаккене.

Альва идёт на бал

Они бегут. Мадикен удивляется, как быстро они проходят. Внезапно кончилось лето, вдруг оказалось, что надо опять идти в школу, а потом вдруг наступила осень. Это сразу чувствуется в воздухе, стоит только высунуть нос из дома, да и на глаз тоже видно. Берёзы вокруг Юнибаккена начали желтеть, в саду запестрели флоксы, астры, а по утрам, отправляясь в школу, Мадикен находит в траве под деревьями упавшие яблоки. Она каждый раз подбирает две-три штуки и выходит за калитку с блестящими от росы ботинками. По дороге в школу они с папой грызут яблоки. Впрочем, папа направляется, конечно, не в школу, а в свою газету.

Мадикен рассказывает ему, как идут дела во втором классе. Всё точно так же, как было в первом. Только Мия больше не ссорится с Мадикен. Мия снова ходит в школу. Иначе ведь нельзя. И конечно, то и дело с кем-нибудь ссорится, ребятам даже надоело.

– Со всеми ссорится, а со мною – никогда, – говорит Мадикен. – Мия говорит, что она ко мне хорошо относится.

– А ты к ней? – спрашивает папа.

– Тоже, конечно, – говорит Мадикен. – С ней интересно, она хорошо умеет играть.

Этим летом Мия и Маттис много раз приходили в Юнибаккен, поэтому Мадикен знает, как Мия умеет играть. Но в школе с ней довольно трудно. Сейчас, когда она хорошо относится к Мадикен, она всё время старается это перед всеми показывать и очень надоедает своими приставаниями, объясняет Мадикен папе.

– Только и слышно: «Мы с Мадикен, мы с Мадикен!» Если ко мне на перемене подходит Анна Лиса и мы начинаем с ней разговаривать, Мия носится вокруг нас, поёт, кричит и визжит, так что ничего не слышно. Зато играть она и правда умеет!

– Вот вы и играйте! – говорит папа.

А Мадикен и так с ней играет. Мия и Маттис часто приходят в Юнибаккен в гости. Иногда является одна Маттис – поиграть с Лисабет, пока Мадикен сидит в школе.

Маттис играет хуже, но Лисабет старается её научить. Маттис не остаётся в долгу, от неё тоже можно кое-чему научиться. Лисабет узнала от Маттис уйму всяких слов, которых она прежде никогда не слыхала. Лисабет копит новые слова. Не все они хорошие. Мама совсем не обрадовалась, когда однажды они с Лисабет повстречали на городской площади бургомистершу и Лисабет изрекла:

– Глянь-ка, вон идёт толстозадая!

К счастью, бургомистерша не расслышала. Завидя маму, она обрадовалась и на всех парах поспешила ей навстречу, чтобы поговорить об осеннем бале, который решено было устроить в садовом павильоне городской гостиницы. Но рядом с мамой стоит Лисабет, и маме сейчас не до разговоров, она боится, как бы её дочка не выпалила что-нибудь неподходящее, и ни о чём другом не может сейчас думать.

– Я надеюсь, что вы придёте всем семейством, – говорит бургомистерша. – И полагаюсь на вас, что Юнас потом подробно напишет о нашем бале в газете.

– Я его попрошу, – говорит мама.

Бургомистерша уходит, и мама начинает отчитывать дочку:

– Это просто ужасно, Лисабет! Никогда не говори этого слова! Обещай мне, что ты больше не будешь!

– Буду только в гардеробе перед сном, – предлагает маме Лисабет.

Но и это маму не успокоило. Она боится, как бы плохое слово не выскочило из гардероба в самый неожиданный момент. Поэтому она не соглашается:

– И там нельзя! Никогда больше нельзя, ты слышишь!

Но Лисабет не даёт маме определённого обещания. Тогда мама решила испробовать другой способ:

– Если ты мне пообещаешь никогда больше не говорить тол… ну, это самое слово, я дам тебе десять эре.

И Лисабет согласилась на сделку. Разговор шёл на рыночной площади, рядом с кондитерской фру Эберг, а там можно купить уймищу мятных лепёшек.

– Обещаю, что больше не буду, – говорит Лисабет.

Получив свои десять эре, она накупила целый кулёк мятных лепёшек. И тут она вдруг заметила самые вкусные конфеты – «Театральные».

– А сколько стоят вот эти конфеты?

– Эти, деточка, по двадцать эре десяток, – говорит фру Эберг.

Лисабет подумала-подумала и подошла к маме, которая в соседнем ряду покупала цветную капусту.

– Мама, а мама! – говорит Лисабет. – Я знаю ещё одно слово, которое вдвое хуже этого. Если ты дашь мне двадцать эре, я никогда не буду его говорить.

Тут мама на неё рассердилась:

– Как тебе не стыдно, Лисабет! Я с тобой больше не стану торговаться! Но если хоть раз ещё услышу от тебя такое слово, ты об этом пожалеешь, так и знай!

На этот раз мама поступила очень разумно. Потому что у Лисабет было в запасе ещё много таких словечек, и, если бы мама вздумала их скупать, она бы просто разорилась. Во всяком случае, так сказал потом папа. Придя с работы, он узнал новости про гадкие слова, которые знает Лисабет, и про то, как она ими торгует. Услышал он и о встрече с бургомистершей, и о том, что та сказала о предстоящем бале.

– Ага! Теперь он опять на очереди, – говорит папа. Осенний бал устраивается каждый год, и больше всех хлопочет о нём бургомистерша, ведь бал этот – благотворительный, а она – самая главная благотворительница в городе. Она очень хитро придумала, чтобы богатые люди натанцевали для бедняков кучу денег. Бедняков в городе много, поэтому билет стоит очень дорого. Однако ради такого удовольствия не жалко потратиться – танцевать-то весело!

А уж кто любит потанцевать, так это Альва! И скоро она потанцует, хотя, конечно, не на осеннем балу.

– Это не для прислуги, – сказала Альва. Но и у неё тоже радость – она приглашена на свадьбу двоюродной сестры Берты. Берта многого добилась в жизни. Она выходит замуж, и не за кого-нибудь, а за лейтенанта!