Как игрушки пошли учиться - Дитрих Александр Кириллович
— Стал быть, на куличиках, на песочных,— уточнил Кузнецов-младший.
— А иной раз Владик наоборот делал,— вспоминал Кузнецов-старший.— Он не насыпал чашечку, а вдавливал ее в песок. И опять в ямке ягодки отпечатывались вместе с чашечкой.
— Вот-вот! — обрадовался Солдатиков.— Если в такую ямку залить металл, как раз и получилась бы копия чашечки с ягодками. Уяснили теперь?
— Уяснить-то уяснили,— почесал в затылке Кузнецов-старший.— Однако после каждой отливки земляную форму разрушать придется, чтобы готовую деталь вытащить. А ежели деталей таких много потребуется! Этак мы быстро не управимся.
— Не управимся,— развел руками Кузнецов-младший. Сделал форму, отлил металл и, стал быть, все заново начинай?
— Когда нужно много одинаковых деталей, на заводах применяют обычно чугунные формы,— пояснил Солдатиков. Их сделать труднее, зато отливки в чугунных формах получаются более точные. Ну, а когда требуется литье особо точное, модель детали делается из воска или парафина.
— Из того, который, туда-сюда, на свечки идет? — спросил Неваляшкин,
— Из того самого,— подтвердил Солдатиков.— Парафиновую или восковую модель покрывают особым составом. Застынет этот состав, и окажется воск в тонкой твердой скорлупе. Воск из нее выплавляют, выливают. Пустую скорлупу помещают в ящик и сыплют вокруг нее формовочную землю. Вот теперь можно заливать в скорлупу расплавленный металл. Окруженная плотной землей, тонкая оболочка уже не треснет от его жара и тяжести. А что касается подробностей...
— Уж в подробностях мы и сами как-нибудь разберемся,— поднялся Кузнецов-старший.— Пошли-ка, брат, обмозгуем, чего время терять?
— Стал быть, обмозгуем и разберемся в подробностях,— пообещал собравшимся Кузнецов-младший.— А время нам терять нечего! — крикнул он и поспешил за братом.
И вновь закипела работа. У огромных печей ослепительно сверкали, шипели и рассыпали фонтаны золотых искр струи жидкого металла.
Первым делом по чертежам Вертушкиной был отлит огромный бронзовый корабельный винт, затем мастера принялись отливать части турбины.
На помощь братьям Кузнецовым пришел и профессор Пистолетов. Узнав, что очень трудно очищать готовые отливки от пригоревшей к ним формовочной земли, профессор быстро смастерил небольшую водяную пушку. Только пушка эта заряжалась еще и песком. Струя воды с песком с такой силой била по металлу, что сдирала приставшую землю, а заодно и ржавчину, словно напильником. Делалось это в специальной закрытой камере, иначе отлетавшие кусочки могли бы искалечить рабочих.
Ученый Стеклышкин сконструировал мощные лазеры — приборы, посылающие тонкие, но сверхъяркие и невероятно горячие лучи. Этими лучами сваривались особо ответственные мелкие детали.
А изготовленные им вогнутые солнечные зеркала варили особопрочные сплавы. Кроме того, Стеклышкин изготовил для всего экипажа корабля отличные подзорные трубы, морские бинокли и даже соорудил небольшой телескоп.
Работа шла днем и ночью, мастера спешили, но неуемный
Иван Иванович все равно прибегал то и дело на стройку и поторапливал:
— Поднажмите, братцы! Помните, каково нашему Владику каждый лишний день на острове мучиться.
Вскоре могучие ребра корабельного корпуса оделись стальной обшивкой, высоко над землей поднялись палубные надстройки, засверкали стеклами иллюминаторы. Оставалось совсем немного. Уже вспыхивали в котлах корабля жаркие огненные струи, уже свистел пар в турбине и быстро вертелся блестящий винт под кормой,— испытания двигателя прошли успешно. Но пока монтировалось внутреннее оборудование, металл корпуса кое-где тронула ржавчина.
— Этак, пока мы достроим корабль, он у нас насквозь проржавеет,— задумались главные кораблестроители, братья Кузнецовы.— Придется бросить все дела и срочно красить корпус.
Но бросать свои дела никому не пришлось. В тот же день на грузовой машине с закрытым кузовом приехал профессор Пистолетов. Ни слова не говоря, он выволок из кузова круглый бак на трех ногах и собственноручно наполнил его краской. Потом достал нечто вроде пистолета с коротким дулом. От пистолета к баку с краской тянулся гибкий шланг. Профессор переоделся в брезентовый костюм и велел спустить ему с корабля «люльку» — небольшую подвешенную на канате деревянную площадку. Затем он подошел к автомашине и включил мотор. Тотчас шланги шевельнулись, как живые, и послышались змеиный свист и шипение.
— Сжатый воздух,— догадался Кузнецов-старший.— В кузове компрессор работает.
— Компрессор, стал быть, работает... Сжимает он воздух и гонит его по шлангу,— добавил Кузнецов-младший.— А зачем — не пойму.
Между тем профессор забрался в люльку, просигналил рукой, чтобы его поднимали, и нажал на спусковой крючок пистолета... Миг — и на борту появилось яркое, все увеличивающееся пятно.
— Теперь все понятно,— дернув себя за бороду, сказал Кузнецов-младший.— Стал быть, сжатый воздух сперва краску из бака подхватывает, а потом через пистолет швыряет ее на металл. Ишь как ровно красит. — Это называется краскопульт,— объяснил профессор, сняв маску.— Я и ржавчину, где надо, счищу очень похожим аппаратом. Только в нем сжатый воздух захватывает уже не краску, а песок. И называется аппарат поэтому пескоструйным. Им и старую краску с домов счищают, и ржавчину с металла. Краскопульт работал так быстро, что за ним не угнался бы целый отряд самых лучших маляров с кистями, да и распыленная краска ложилась удивительно ровно, без потеков. Вскоре прибыли еще машины с красками в тяжеленных жестяных баках. — И зачем столько краски? — удивлялись мастера.— Ее тут, пожалуй, на три корабля хватит. — А затем,— объяснил профессор,— что днище и борта корабля покрывают не одним слоем, а несколькими. И при этом разными красками. Морская вода соленая — железо в ней ржавеет очень быстро. Потому и надо защитить его получше. И не только от воды. В море живет множество мелких водорослей и живых существ, которые любят прилепляться к днищу, В тропических морях, бывает, всего за две недели на дне корабля нарастает живая кора толщиной с кулак. Тащить на себе этот подводный зоопарк кораблю ни к чему — он скорость теряет. И потом эти подводные обитатели очень помогают ржавчине: они находят в краске мельчайшие трещинки, воздушные пузырьки, разрушают тонкую пленку и открывают воде дорогу к металлу. Вот почему краски для подводной части кораблей делают не только особо стойкими — в них еще добавляют специальные яды, чтобы избавиться от маленьких подводных пиратов. Наконец корабль был окрашен полностью. Его днище было оранжево-красным, выше тянулась черная полоса, а борта и надстройки сияли снежной белизной. Неваляшкин ходил вокруг, охал, хлопал себя но лысинке и повторял:
— Какой красавец! Просто сказочный!
Мастера хотели было убрать ненужную люльку, но тут Иван Иваныч вдруг заволновался и, сложив ладони рупором, крикнул:
— Эй, на борту! Стоп! Майна!
Все моряки и портовые рабочие знают, что «майна» — это команда, означающая «спускай груз на тросе» или просто «спускай трос». А если нужно скомандовать «подъем», моряки кричат «вира».
Люльку спустили, Неваляшкин схватил банку с синей краской, кисть и повернулся к недоумевающим мастерам:
— Эх вы, главное забыли! Все я за вас должен думать.
Неваляшкин забрался в люльку, скомандовал «Вира помалу», и вскоре на корме корабля появилась первая крупная буква «С». Буква за буквой, и вскоре все собравшиеся на строительной площадке хором прочли слово: «СКАЗОЧНЫЙ». Название мастерам очень понравилось. Они даже крикнули дружно: «Ура! Да здравствует «Сказочный»!
Спустившись, Неваляшкин вытер руки и стал благодарить строителей.
— Точка, друзья. На славу постарались! А то просто сердце изболелось: мы тут припеваючи живем, а Владик на острове Буяне один мается... Ничего не забыли? Все предусмотрели?
Многие уже хотели бежать домой укладывать чемоданы, когда Неваляшкин остановился, словно споткнувшись, зачем-то снял очки и, растерянно заморгав, повернулся к братьям Кузнецовым:
