Светлана Лаврова - Занимательная медицина
Существует еще одна загадка картины Боска: вопреки названию, врач извлекает из головы пациента не камень, а цветок. Другой такой же цветок лежит на столе. Американский искусствовед Уолтер Гибсон считает, что это тюльпан — символ глупости и безумия (значит, врач на картине лечит психического больного?). А немецкая исследовательница Розмари Шудер думает, будто это водяная лилия, оказывающая успокаивающее действие. Она же пишет, что Босх изобразил… удаление коренного зуба через черепную коробку! То есть действие сугубо абсурдное, вполне в духе других картин художника. Чешский искусствовед Гана Волавкова «опознала» в странном головном уборе хирурга колпак волшебника и считает, что на картине — не просто операция, а некое алхимическое действо, создание философского камня. Согласно мнению алхимиков, философский камень мог превращать простые металлы в золото и способствовать бессмертию, поэтому попытки его получения были в Средние века весьма популярны.
Но почему изображена операция на голове, а не удаление аппендикса, к примеру? Во-первых, в отличие от трепанации, имеющей многотысячную историю, аппендицит в XV веке еще не оперировали. Аппендицит тогда был смертным приговором. Босх нарисовал довольно обычную в его время операцию, хотя гораздо чаще тогда удаляли камни из мочевого пузыря… Но изобразить это было бы уж слишком прозаично.
Во-вторых, голова в представлении многих народов, в том числе и европейских, являлась местом «хранения жизненной силы», поэтому операцию на голове художник мог представить не медицинской манипуляцией, а философским, символическим действием.
Многие искусствоведы, в том числе и российские, считают, что картина показывает не будни средневековых медиков, а попытку магическим путем изменить человеческую природу. В связи с этим интересно сравнить картину Босха с другими изображениями трепанаций. Например, на гравюре XVI века «Хирург вручную вращает трепан» — просто жанровая сцена со множеством подробностей: хирург оперирует, помощники удерживают больного и готовят инструменты, кошка в углу операционной поймала крысу… На картине Яна Сандерса ван Хемессена (1500–1565) «Хирург» во лбу пациента уже показался камень, который вот-вот выковырнет медик. Наверное, это пациент с эпилепсией — в те времена считали, что судорожные приступы вызывают камни в голове, точно так же, как приступы боли визываются камнями в почках.
А картина Адриана Браувера (1605–1638) «Деревенский шарлатан» — не только изображение операции, но какое-то жуткое торжество зла, тупости и безжалостности. И на гравюре Питера Брейгеля Старшего «Ведьма из Маллагема» трепанация больше похожа на шабаш ведьм, чем на медицинскую манипуляцию. Совершенно точно, что художники того времени расценивали эту хирургическую операцию не только как действие врача по отношению к больному, но зашифровывали в ней какой-то неведомый нам смысл… но какой — осталось загадкой.
Вот еще несколько примеров «медицинского взгляда» на картины мастеров прошлого. Довольно бурные страсти разгорелись, например, вокруг великой «Сикстинской мадонны» Рафаэля. Даже в Интернете обнаружилась бурная дискуссия. Нет, к самой мадонне претензий нет. Вопросы возникают при взгляде на папу Сикста — кажется, будто у него на руке шесть пальцев. Папа Сикст II, изображенный на великой картине, принял мученическую смерть в 258 году и был причислен к лику святых. Конечно, неизвестно, как он выглядел на самом деле. Поэтому немного странно, что Рафаэль изобразил его с шестью пальцами на правой руке!
Вообще-то полидактилия (многопальцевость) является довольно распространенной аномалией. Кисть руки зародыша развивается неправильно, и человек рождается не с пятью пальцами, а с шестью, десятью… Например, у Анны Болейн, второй жены английского короля Генриха VIII, было шесть пальцев, что не мешало ей считаться красавицей. Она носила специальную перчатку, чтобы скрыть этот недостаток, но в общем-то все и так это знали. Но почему шесть пальцев у Сикста? Может, это какое-то иносказание? Древнее римское имя Секст означало «шестой». Так называли ребенка, родившегося шестым в семье. Шесть фигур на картине, шесть пальцев… но Сикст и Секст не совсем одно и то же. И что это значит?
Вообще-то, несмотря на то что полидактилия папы Сикста попала во многие медицинские книги, посвященные аномалиям развития, вполне возможно, что ее не было! А на картине, если внимательно присмотреться, то видно: нарисовано не шесть, а пять нормальных пальцев, просто рука изогнулась.
Теперь обратимся к картине немецкого художника Ганса Гольбейна Младшего «Портрет Эразма Роттердамского». Это отличный портрет великого нидерландского гуманиста эпохи Возрождения (1469–1536), но форма головы мыслителя, скрытая беретом, выглядит немного странной. Такой же она показалась швейцарскому профессору Вертеманну. Череп Эразма Роттердамского сохранился, и швейцарец попытался «вписать» его в контуры картины, Ученый был удивлен тем, что у этого умнейшего человека оказался столь маленький объем мозга — 1255 кубических сантиметров (а в среднем объем мозга составляет около 1446 кубических сантиметров). Оказалось, что Эразм Роттердамский носил берет правильно — головной убор удачно маскировал некрасивую маленькую голову.
Кстати, он не единственный из великих, кто скрывал под головным убором неизящную форму головы. Знаменитый афинянин Перикл никогда не разрешал изображать себя без шлема — хотя прославился больше как мыслитель и государственный деятель, чем в качестве воина. Но шляпы у греческих мужчин две с половиной тысячи лет назад были не очень модны, а шлем скрывал своеобразную форму головы Перикла (за которую земляки дразнили его «луковичной головой»).
Благодаря скульптурам Древней Греции можно поставить еще один диагноз — на этот раз Александру Македонскому. Все его скульптурные портреты изображают полководца с чуть повернутой вправо головой и своеобразно поднятым подбородком. Вроде бы эта поза подчеркивает гордость Александра Великого. Но в этом усомнились два профессора Афинского университета и группа лондонских ученых, изучавших здоровье Александра Македонского. Они выяснили, что скульпторы никакую там особую горделивость не изображали, а просто добросовестно копировали облик этого человека. А подобное положение головы характерно для людей с редкой глазной болезнью — синдромом Брауна. Эта болезнь чаще врожденная (реже возникает после травмы, воспалений, пластических операций). В ее результате подвижность сухожилий верхней косой мышцы глаза нарушается, и глазное яблоко из-за этого двигается с трудом, глаз иногда даже может «заклинить» и «расклинить» со щелчком. Горделивость Александра объясняется тем, что при другом положении головы он просто хуже видел.
Иногда художники «маскировали» болезненные особенности человека, с которого делали портрет. Особое внимание требовалось, если заказчиком был король или члены его семьи.
Испанскому живописцу Диего Веласкесу и другим художникам, которым повезло писать портреты правителей Испании и Австрии, бывало нелегко приукрасить модели. Потому что у королей и императоров династии Габсбургов отмечалась интересная наследственная особенность (не болезнь, а вариант развития лица). На медицинском языке она называется скелетной аномалией зубной окклюзии третьего типа, или челюстным прогнатизмом. Это означает, что из поколения в поколение в семье Габсбургов рождались мальчики и девочки с длинными худыми лицами, выдвинутой вперед толстой отвислой нижней губой и слегка вывернутыми нижними веками. Особенно ярко это видно на портрете инфанты Марии Изабеллы Испанской на картине «Семья Карла IV», написанной в 1800 году Франсиско Гойей, который вообще не был склонен льстить своим клиентам, будь они хоть трижды короли.
Иногда художник в своих картинах нечаянно рассказывает о болезни не того, кого рисует, а о своей. Например, многие медики считают, что великолепный голландский художник Винсент Ван Гог не случайно использовал так много желтой краски — посмотрите хотя бы на его многочисленные «Подсолнухи» — возможно, он видел мир гораздо более желтым, чем мы. Такое нарушение зрения называется ксантопсией. Ксантопсия может возникнуть при некоторых вариантах эпилепсии (а припадки Ван Гога некоторые врачи считают эпилептическими), при хроническом ожоге сетчатки и катаракте, глаукоме, при хроническом отравлении дигиталисом (лекарством, получаемым из растения наперстянка). Ван Гог вполне мог получить передозировку дигиталиса, потому что в конце XIX века это лекарство применялось для лечения эпилепсии, и, кстати, Ван Гог два раза изображал своего врача с дигиталисом в руках. А может, у него и не было никакой ксантопсии. Просто он так хотел нарисовать мир — золотым, солнечным…
Глава 22
