Я дарю тебе радугу - Иоланта Ариковна Сержантова
Щегол промок. Дождю не рада птица,
Ей мало дня. Гнездо не станет виться
Так, по себе, само, по мановенью.
Теперь уж май, и всякое мгновенье
На вес росы и всех ея алмазов!
В тумане утра разглядишь не разом
Размеры бедствия или его почин…
В себе вольны, но множество причин
Сей вольности приводят в исступленье:
Одну из них мы называем ленью.
Судьба сквозь пальцы вялые сочится.
Когда ж другая?! Если ей случится,
Истратится напрасно вдругорядь…
Ну, коли так, когда из кисти пядь
Сложить не хочешь даже временами,
Так и не сетуй. (Только между нами, -
Щегол-то ждёт. Себя тебе заменой
Он мнит давно.) А дождь взбивает в пену
То облако, что нежит отраженье.
А в жизни пусть любое, но движенье,-
Души ли, тела, – ценно всё одно.
Теперь ты понял, знал про то давно.
51 день без папы…
Кто ж взлететь не хотел над рекой стрекозой.
Ей рукой не махал, и испуган грозой
Не искал под кроватью игрушки свои.
И оттуда потом, весь в мохнатой пыли,
Выбирался? То – в детстве… Тебя обманули,
Бесконечною жизнь называли. Уснули
Вечным сном, кто тебе навредить не хотел…
Да, однако ж сумел, и однако ж успел.
И теперь уже ты говоришь осторожно,
То, что в жизни конечность поверить несложно,
Но тебя убеждали, и ты в это верил…
Кто, про жизнь рассуждая, её бы измерил? -
Взгляд на небо, сквозь зеркало тихой воды, -
Это всё, что осталось от времени. Вы
Стрекозы ли полётом иль тихою песней…
Измеряйте ту жизнь тем, что вам интересней.
26 мая 2022
Ему
Серпантин сосновых почек.
Горизонта долгий прочерк.
И огарок на столе…
Так ли мало надо мне,
Дабы думой вслед за ветром
И поспеть. Зелёным фетром
Мох лежит на шляпе пня.
Мерным трепетом огня,
В ритм доверенный дыханью,
Мысль бежит проворной ланью,
Ей соперник в спешке дней
Только время и елей,
Что всплывает правдой часто,
Целиком или отчасти.
Лань стоит и пьёт водицу,
Время ж непрестанно злится,
Что не может не спешить.
Впрочем, что ж. Ему не жить.
О простом…
Деревьям страшно, – облако всё ближе,
Земля всё дальше, звук дождя всё тише,
И холодно. Ветров площадной бранью -
С петель срывает дверь и больно ранит,
Обламывая ветки, как траву.
И, коль склонил кудрявую главу,
То не поднять её. Теперь же – рассуди,
Тот невредим, кто ходит тихо иль сидит
Травою низкой и калиновым кустом.
Да всё мечтает: о хорошем, о простом.
Пустое
Туда, где льются радуги в озёра
И набирает силы время в зёрнах,
Рассеянных по свету. Свет в домах
Горит до ночи. Ими движет страх -
Остаться лишь с собой наедине.
И их непонимание вполне
Оправдано. А за окном хлопочет
Весенний дождь. Причиной быть не хочет
Он маловодья рек, озёр, колодцев,
Из глубины которых видно солнце,
Да слышен звон пустого о пустом.
Он так похож на чей-то тихий стон,
Но мы его, подчас, не замечаем
В себе самих. И от того печальны.
Не нарочно
Замки незримых замков из песка…
В них прячется не детство, но тоска
Всё ж по нему, что скрылось, мимолётно.
Прошло оно…случайно! Тем полётом
Из пункта в пункт. У взлётной полосы
Багаж оставлен, и беспечности часы
Не сложенным потрёпанным зонтом.
– Я заберу! И я вернусь, потом!
Но не бывать тому, не сбыться, впрочем…
Опять я плачу. Вы простите. Не нарочно.
Песня
Облетели вишнёвые листья,
И орешника жёлтый трилистник,
Светом солнца однажды встревожен,
На плиту увяданья возложен.
Припев:
На стамине рассвета
День наигрывал что-то
Золотые монеты,
Мимо нот сыпал кто-то
Вместо вишен вишнёвого сада,
Там крапива и взорам отрада, -
Жёлтым пламенем жжёт одуванчик.
Он не девочка, он и не мальчик.
Всё же было разбужено лето.
А дожди – неплохая примета,
Если только кому-то в дорогу.
И недолго,нечасто, немного.
Всё – сказка…
Паутина – ракеткой на ветке сосны.
И висит там недолго, с прошедшей весны.
Сетку тянет к земле зазевавшийся жук.
Он – прохожий, пролётом, но злится паук.
Не его ли старанием сделано это?
На ветру, на виду, не за рубль! И к ответу
Он зовёт всех , кто видел жука на подлёте:
"Отчего не прогнали? Собою живёте!"
И внимая резонным словам паука,
Дрозд, смахнувши крылом заодно и жука,
И того, кто искал виноватых вокруг.
Так бывает. – Всегда ли? – Уверен, мой друг!
Паутина из шёлка, неплотная вязка.
Жизнь подглядывать в щёлку?
Всё – правда, всё – сказка.
Стрекоза
На месте зависает стрекоза,
Как на щеке застывшая слеза,
Случайной кажется, но всё же неслучайна.
Да чаяний судьбы, их изначальность
Не умаляет этот поворот.
Мы ж умоляем сделать приворот,
Судьбы к себе, а не наоборот
Печальным взглядом – в сторону зари…
Всему тому, о чём не говорим,
Мы уделяем жизни слишком много.
И не сидим, как все, перед дорогой,
А, будто в омут с берега ступаем.
И всё, что в прошлом, канет, стынет, тает.
А стрекоза? По-прежнему летает.
Не все…
Золотое цветение клёна.
Ясень в чём-то привычном, зелёном.
В подвенечных измаранных платьях -
Две березы. Грибы на полатях
Перегретых светилом полян.
Воздух свеж, и прозрачен, и прян.
Ломтик месяца, в воздухе сыро.
Комары разлетаются с миром.
Маки мокнут в вечерней росе.
Всё проходит, проходят не все.
Я дарю тебе радугу…
Я дарю тебе радугу. Ту – откровение моря.
Вне – её уловимость, и с этим никак не поспоря:
"Вот она, только что…"
Обернёшься, а там уже пусто.
И становится просто, становится горько и грустно.
Я дарю тебе дождь.
Вместо слёз, прожигающих щёки.
Это всё – не моё, больше нет ничего, а ещё…
Я б дарила луну, только мало самой!
– Смотришь в небо?!
– Иногда, может быть…
– Так чего же!!? Я корочку хлеба
Заливаю водой, мило щурясь на солнце в зените,
На иных, сколь гляжу, то всё кажется,
будто бы спите.
Я дарю тебе… всё! Коли надо.
А мне б – только море.
Но иное, моё. Чтобы рядом с которыми спорить
Не пришлось никогда.
Принимали б меня без условий.
Мне довольно беды,
мне не надо упрёков, злословий.
Я дарю тебе радугу?
Впрочем, ты вряд ли оценишь.
Жизнь считается жизнью,
без флагов, без криков, без цели.
Махаон
Над дорогой летел махаон.
От кого и куда? Только он
Всё про это, быть может, не знает.
Как любой, от себя улетает.
У ромашек подобных промашек
Не бывает. И белым раскрашен,
В тон ромашек теперь небосвод.
Пара звонких и ветреных нот -
Летний полдень. За пологом тучи
Солонце прячется. Это ль не случай,
Чтобы в лучшее верить, но всё же
Совершенно поверить не можем.
– Махаон пролетел, что ли, мимо?!!
– Ну, подумаешь, бабочка! Мило…
Прощение
Виноград… То ли просится в дом?
То ли просит чего. Дело в том,
Что его не понять нипочём.
Как траву, что под солнца лучом
Подсыхает. Под шагом ломаясь,
От обиды нисколько не маясь,
Всё прощает всему, навсегда.
Мы ж способны простить? Иногда…
И такая гора после с плеч!!!
Да… умеем на сердце навлечь
Столько тяжести. Ходим с трудом,
Под обидой согнувшись. Как льдом,
Нас сковало. Да, к счастью, бывало,
То, иное. Но, искренне, – мало.
Лихо
Мотылёк, сжав крыл ладони,
Верит, что его не тронет
Не коснётся тень беды,
И вспорхнул попить воды.
Стороной – щегол ли, хлыщ ли,
Птиц таких немало, тыщи.
Увидал он мотылька…
Был и нету. Рябь слегка
Морщит от конфуза воду.
Что ж поделать, то – природа:
Кабы знал, не сел бы здесь,
Ведь не столь хотелось есть,
Как собой покрасоваться.
Он не стал бы и соваться!
Не съедят, так сам потонет
Мотылёк лишь воду тронет,
Юбки тонкие в горошек
Вмиг намокнут… "Я – хороший!"
Он кричит себе и миру,
И уходит с миром, с миррой.
Да теперь… Чего уж! Лихо
Ходит рядом тихо-тихо.
Да рядится, – не узнать,
Значит есть чего скрывать.
Цикорий
Цикорий – брызгами небес,
А подле зябнет мрачный лес,
Дрожит
