Разоблачённые чудеса - Екатерина Алексеевна Андреева
Замок внутри весь выгорел. Остались только толстые каменные стены.
Утром после пожара выяснилось, что женщина в белом, вышедшая из замка после гибели Шульца, была дочерью Шульца, которая жила в башне. Она пришла к пастору и со слезами поведала ему о своей горькой судьбе.
Ее отец, Франц Шульц, был в молодости школьным учителем в Пруссии. Потом поступил личным секретарем к Стейнбоку и от него услыхал легенду о скрытом сокровище и призраке белой женщины. Шульц решил завладеть кладом. После смерти Стейнбока он переселился в замок. Он совсем не был суеверен, но рассчитывал на суеверие других.
Поселив свою дочь в одной из потайных комнат башни, он запретил ей показываться днем, а ночью заставлял играть роль привидения. Шульц изучил все архивы и выстукал все стены замка, но золото ему не давалось. Когда приехали новые владельцы, Шульц надеялся напугать их привидением и заставить уехать. Он был уверен, что в конце концов найдет сокровище.
Отчего начался пожар, осталось невыясненным. Шульц бросился к башне, видимо желая спасти дочь, но оттого ли, что он сам принял ее за привидение, или оттого, что у него закружилась голова, — упал в огонь.
Так трагично окончилась история с привидением в замке.
Русский писатель А. И. Герцен высмеял веру в существование привидений и таинственной души у человека. Он писал, что душа без тела существовать не может и что душа и тело не могут быть двумя разными существами: «Что сказали бы вы человеку, который бы вас спросил: может ли черная кошка выйти из комнаты, а черный цвет остаться? Вы его сочли бы за сумасшедшего… Само собой разумеется, тот, кто может себе представить черный цвет, оставленный кошкой, или ласточку, которая летает без крыльев и легких, тому легко представить себе душу без тела. Почему же ему не бояться на кладбище или на кургане встречи с давно умершими, ходящими без мускулов и говорящими без языка?»
ВЛАСТЬ НАД ЧУЖОЙ ВОЛЕЙ
Явление гипноза, то есть способность человека внушить другому разные мысли и поступки во время гипнотического сна, было известно с глубокой древности в Месопотамии (Вавилон, Ассирия), Египте, Мидии, Индии. Египтяне в храме Сераписа излечивали гипнотическими внушениями нервные заболевания.
В одном из папирусов, написанном иероглифами за 3000 лет до нашей эры, весьма пространно описаны способы применения гипноза. Жрецы пользовались гипнозом, чтобы укрепить и усилить веру в богов, потому что невежественным людям гипнотическое внушение казалось проявлением божественной, таинственной силы.
Только в начале XX века было доказано, что гипнотическое состояние во многом подобно обыкновенному сну. Разница состоит в том, что при гипнозе наступает не полный, а частичный сон. Область мозговой коры, которая ведает восприятием и пониманием слов гипнотизера, во время гипнотического сна остается незаторможенной.
Ничего необычайного в этом нет, — ведь и при естественном, «обыкновенном» сне остаются «сторожевые пункты» в мозгу. И вызывается гипноз не сверхъестественной силой, а простыми приемами, которые принципиально не отличаются от обычных средств усыпления.
Гипнотический сон бывает и у животных. Ученые проводили опыты даже с лягушками, крабами, раками, тритонами, птицами и другими животными с несложной нервной системой. Собаки впадают в гипнотический сон под влиянием постоянных слабых раздражителей, птицы, — если им внезапно придать необычайную позу. Если курицу внезапно перевернуть на спину и некоторое время придерживать в таком положении рукой, она впадет в гипнотическое состояние и застынет надолго. Если голову петуха наклонить носом к земле и провести перед ним прямую меловую черту, он так и замрет, загипнотизированный белой чертой.
Как вы уже знаете, однообразные, повторяющиеся раздражители — тихая монотонная музыка, пение, слабые ритмические прикосновения — вызывают тормозное состояние нервных клеток коры головного мозга, от которых торможение может разливаться на другие участки коры мозга, впадающего в сонное состояние. Поэтому, когда гипнотизируют человека, ему придают удобное положение, ограждают от сильных раздражителей, и гипнотизер монотонными фразами описывает процесс наступления сна. Монотонные фразы вызывают торможение в коре головного мозга.
Иногда монотонными раздражителями служат звуки метронома; иногда человека усыпляют легким поглаживанием кожи или заставляют его пристально смотреть на какой-нибудь блестящий предмет.
Доказательством того, что гипнотизер не обладает никакой магической силой, служит лечение гипнозом без гипнотизера. В клинике Первого медицинского института в Ленинграде больных укладывают в постель в палате с затемненными окнами и полной звукоизоляцией. Включают магнитофон, на ленте которого записаны монотонные повторяющиеся фразы, обычно применяемые гипнотизером, и больные впадают в гипнотический сон, во время которого им делаются необходимые внушения.
При внушении гипнотизер должен все время возбуждать словом слуховой центр мозга. Обычно человек не помнит того, что происходило с ним во время гипноза. Были случаи, когда после гипноза, во время которого гипнотизер прикасался к руке загипнотизированного и внушал, что его кожу жжет раскаленный металл, кожа в месте прикосновения краснела и на ней вздувался волдырь, как от настоящего ожога.
Внушаемые образы и представления очень ярки. Если человеку внушить, что он ест сахар, у него повышается содержание глюкозы в крови, как будто он на самом деле съел много сахара. Если внушить, что человек испытывает жажду и много пьет, у него начнется выделение мочи. Все это происходит потому, что каждый орган тела, каждый кровеносный сосуд, каждый участок кожи связан нервными проводниками с корой головного мозга — органом психики человека.
Когда человек думает о движении, но свою мысль не сопровождает видимым движением, это еще не значит, что при этом мышцы не двигаются. Напряженная мысль, как и ожидание движения, уже приводит мускулы к едва уловимому неосознанному действию, потому что каждое возбуждение нервных клеток коры головного мозга сопровождается биоэлектрическими токами, которые протекают по нервным путям в мышцах.
Например, только оттого, что человек представляет себе слова, от возбуждения центра речи головного мозга уже получаются слабые электрические токи, которые улавливаются гальванометром, если его электроды приложить к губам, к гортани, к языку, хотя и губы, и гортань, и язык остаются без видимого движения.
Точно так же при одном только представлении движения вызываются биотоки, очень слабые сокращения мышц и даже усиление притока крови к этим мышцам.
В СССР на Выставке достижений народного хозяйства
