Рамазан Абдулатипов - Российская нация. Этнонациональная и гражданская идентичность россиян в современных условиях
Если мы говорим об этнонациональном развитии, речь идет о наиболее глубоких, о наиболее чувствительных сторонах бытия человеческого сообщества и жизнедеятельности отдельных людей, которые своими духовными, ценностными ориентациями уходят в глубокую коллективную духовность и коллективную бессознательность, как и опыта сознательной жизнедеятельности отдельных индивидов, и на условиях не цивилизационного разлома и конфликтов, а в поисках форм их взаимодействия, чтобы не заставлять этнонациональное переживание доводить до исторического самоубийства, а находить способы сохранения, развития цивилизационных процессов, расширения и укрепления культурного пространства и т. д. Поэтому этнонациональная общность, будучи более устойчивой, чем даже государство, имеет под собой глубокую генетическую, историческую характеристику социально-культурных традиций и ценностей человеческого сообщества. «Исполнение этнической роли, как и любой другой социальной роли, требует не только знания определенного народа правил, вмонтированных в контекст этнической культуры, но и определенной этнически окрашенной атрибутики из сферы материальной и духовной культуры», – пишет М.Н. Губогло1. Поэтому призыв «забыть о нациях» в большей степени есть призыв, в конечном итоге, к насилию, есть призыв к насильственной унификации народов. Это очередное революционное насилие над эволюцией. Отсюда протест, «этнический взрыв» как ответная реакция. Ведь и фашисты говорили о необходимости конца всех наций, кроме немецкой или итальянской, а в данном случае завуалированно ставится вопрос «забыть о нациях». Скорее, будут сохранены лишь те этононации, которые успели сформировать для себя национальное государство, называя себя государствообразующими, а все остальные обречены на «забытье». Это деление этносов на способных и не способных стать нациями в их смысле. Именно в силу таких подходов и XXI в. может быть веком войн многих этнонаций и этнонациональных меньшинств за сохранение своей самобытности и идентичности. Не надо их будоражить.
Этнос, этнонациональное развитие непосредственно есть процесс формирования развития самого государства. Вообще в любых обществах оно связано непосредственно с самочувствием самого человека, его геосоциальным, духовным и иными измерениями. Поэтому теория «забыть о нациях» теоретически может стать основой оформления современного геноцида – новой формой неравноправия и подавления. Не отсюда ли попытка после трагедии деления народов и стран на цивилизационные и нецивилизационные. И каждый раз «мы» – цивилизованные, а «они» – варвары. Это уже было неоднократно.
Надо бы прислушаться и к тому, что «этническое начало имеет биологическую основу и происхождение, которое есть в генах человека и, следовательно, передается по наследству». Человек с народом-этносом достаточно сильно связан в своем социально-этническом, социально-духовном развитии. Человек не может просто так по призывам ученых и даже директоров институтов отказаться от своей зависимости биологической, социальной, духовной, нравственной, психологической, языковой и иной, от общности, которая формируется тысячелетиями. Эту систему нельзя разрушать, ибо эти отношения есть взаимосвязь тысячи факторов многообразия. Невозможно говорить в начале XXI в. об этнически, этнокультурно «чистой нации», потому что все они проходят через исторически длительный процесс взаимодействия и взаимообусловленности сотворчества и заимствования. Поэтому этнонациональный организм в современных условиях – это реальность, с которой надо считаться, ибо его самочувствие отражается на самочувствии больших общностей и отдельных индивидов.
Этнонация, как мы уже говорили, – это более многообразный и более высокий уровень синтеза разных этнокультурных, этнонациональных начал. Вообще трудно определить, из каких конкретных этнических, этнонациональных корней, основ и проявлений формируется та или иная нынешняя этнонация, и тем более многонациональная нация. Это очень трудный и сложный процесс. Но многообразие этнических начал в этнонациональном развитии – это реальность. Этнонациональное развитие в отличие от этнического – это в большей степени уровень его специализации, политизации, социально-политической самобытности, где «чисто» этнокультурная самобытность – лишь основа. Этнонациональное развитие – это формирование качественно нового общекультурного пространства в цивилизационном развитии этнического, которое преодолевает замкнутость этнической и географической системы любой этнонации, в той или иной степени в разных формах многообразия уходя в этническое начало. И этнонациональное – это более высокий уровень этнической консолидации и межэтнического взаимодействия. Это в меньшей степени этнографическое и в большей степени социально-культурное явление этнического развития, которое преодолевает целый ряд замкнутых локальных систем и формирует более широкое пространство культуры, взаимодействия с заимствованием и адаптацией к элементам общецивилизационного развития, обеспечивающего его полномасштабную жизнедеятельность как субъекта самостоятельных отношений. Следующий же уровень – это нация как государственная общность, в том числе и гражданское единство этнонаций на общей социально-политической основе. Этнонациональная идентичность – это отражение уклада жизни, формирование особенностей психологии, среды обитания, сознания, культуры, вместе с экономическими, социально-политическими и другими факторами своего развития и общности, т. е. этнонациональная идентичность – достаточно широкое социально-политическое понятие и определяется не только этническим статусом. При этом надо иметь в виду, что человеческая, личностная идентификация является основополагающей, а этносоциальная и далее социально-классовая, политическая и другие различия – это меры освоения человеком их сути. Человек остается человеком и имеет общие проявления с преобладающими и определяющими характеристиками человека-гражданина. Следовательно, и близость этнонационального организма к гражданской, политической нации формирует общность основных идей и ценностей социально-политической направленности, и межэтнические различия по многим вопросам не играют определяющей роли.
Российская нация – это солидарный потенциал народов России, который проявляется в гражданской общности в едином российском государстве. Это уровень гражданской идентичности. При этом каждый из граждан сохраняет возможность выступать и как представитель определенной этнической, социальной, классовой общности, объединенной общими интересами, мировоззрением, поэтому эти моменты жизнедеятельности людей ни в коем случае нельзя упускать. Может поменяться форма проявления идентичности в той или иной степени, может меняться специфика общества, к которому человек себя относит. Человек непосредственно вмонтирован в историческую деятельность. Отсюда и сама история есть результат деятельности человеческих индивидов и их общностей. Ценностные ориентации в этнонациональном измерении могут быть разными, как способы проявления эмоций, формы проявления добра и зла, восхищения, красоты и безобразия, но в российской нации сближаются за счет исторического взаимодействия и взаимообогащения. В своей основе нация-этнос – динамичная система, которая формируется на историческом познании идентичности россиян и формирует соответствующую модель поведения. У нас этнонациональное – это сравнение не «мы» и «не мы», а «мы» и «они» – принадлежащие одной системе отношений. Когда идет процесс самоидентификации, исходят из критериев «мы» и «они» – как новая, качественно более социально-политическая общность, формирование гражданской российской нации. Отсюда важность политико-правового обеспечения эволюционных начал в развитии этносов, этнонаций и их объединения в нацию-государство, в гражданскую нацию. Как отметил в своем обращении после трагедии в Беслане (сентябрь 2004 г.) Президент Российской Федерации В.В. Путин, нам (России) надо сплачиваться в единую нацию и мобилизоваться как нация, чтобы быть способными ответить на вызовы времени. Российская нация – это высокая степень нашего гражданского единства, и к этому надо идти, используя весь потенциал этнонациональной, гражданской и иных форм общности людей.
Многоуровневость идентичности – реалии нашего времени, и это на самом деле в нас присутствует, но при этом важно сказать, что каждый уровень значим в тех или иных ситуациях. Любовь ко всему человечеству не означает быть равнодушным к своим родичам, да и только родичами не заполнить этот огромный мир, значит, надо расширять пространство если не родичей, то общности. Так вот поиск идентичности – это поиск родичей, поиск общности. Я не буду идентифицировать себя с теми, кто свергает меня, мой род, народ, страну, не считается со мной, с моей страной, государством. «Новая идентичность России» – это поиск страны, народа, государства, в котором ты защищен, не одинок среди людей, которые тебе зла не захотят, которым ты можешь довериться и с которыми ты можешь вступать в солидарные отношения в решении тех или иных жизненных задач. Государство, общество обязаны вести сознательную политику формирования гражданской идентичности. «О какой нормальной этнической и гражданской идентичности может идти речь, если, например, национальная политика подобно маятнику – качается от провоцирования этнического изоляционизма и радикализма до пропаганды космополитизма, а гражданская политика, призванная воспитывать любовь к Отечеству и его судьбе, патриотизм, заняты или бесконечным оплевыванием прошлого, или мазохистскими призывами к покаянию нынешних поколений за деяния предшествующих». Совершенно правильно замечено, и пробиться через все эти заслоны крайне тяжело идентичности. Поэтому у нас этнонациональная и гражданская идентичности, как правило, бывают достаточно потрепанными и извращенными. Процесс конструирования идентичности – это процесс конструирования сознания и чувств самого человека. Совершенно равнодушные отношения к человеку при конструировании этноса, этнонации, нации-государства, гражданства приводят ко многим противоречиям и трагедиям. Так случилось в перестройке и в реформах, когда человек выпал как самый незначительный элемент «революционного преобразования мира», не понимания, что вслед за этим появится человек, который преобразует все в своем понимании. «Мы не желаем только, чтобы над жизнью народа проделывали те или иные фокусы… меня прежде всего возмутило бы не направление той или другой реформы, а ее насильственность, т. е. способ проведения ее в жизнь»[469]. Сказано так, что можно отнести к нашему периоду, к нашему состоянию.
