#заяц_прозаек - Лариса Валентиновна Кириллина
Такой сегодня был день — мир словно мерцал, то вспыхивая, то становясь приглушенным. Что-то такое рассказывали на дурацком классном часе о взрослении. Валера все хихикал и перемигивался с Ленкой, пока классная монотонно бубнила что-то о том, что внутренние органы не поспевают за внешним ростом, у подростков кружится голова, некоторые могут даже терять сознание. Поэтому важно больше гулять на свежем воздухе и что-то еще, Валера не слушал дальше, что именно.
Мама присела на край кровати и забрала у него книгу — старую, бумажную, с потрепанными уголками и едва читаемой надписью «Герой нашего времени». Валера подумал, что сейчас ему точно влетит. Отец велел пользоваться для чтения только планшетом и зорко следил, чтобы никто не прикасался к нескольким томам, стоявшим на полке в гостиной. Он называл их реликвиями и раз в неделю любовно протирал корешки специальной тряпочкой. Но последнее время по вечерам, когда родители уже спали, Валера брал книги и подолгу рассматривал их. Читать текст без подсветки, переворачивая страницы и не меняя размера шрифта, было непривычно и отнимало массу времени — он отвлекался, забывая, о чем уже прочитал. Мама кивнула на книгу:
— И как тебе?
— Да пока не понял что-то. Думал, будет про героев — ну, военных, там, врачей или пожарных. Или про Президента.
Мама удивленно подняла бровь:
— Президента? А он что же, герой нашего времени?
Валера пожал плечами:
— Он уже шестьдесят семь лет у власти, нам на каждой классной инфе говорят, что, если бы не его героические усилия, страну бы уже завоевали и разделили между Бенилюксом и Азией, как с остальной Европой сделали. Вот он и не может позволить себе отдохнуть, а ведь 116-й год человеку. Мам, как думаешь, он сильно устает?
Она бледно улыбнулась и не ответила. Валера часто слышал, как за закрытой дверью кухни родители спорили о том, что надо было уезжать, пока разрешения еще выдавали всем подряд, но из-за папиной работы в НИИ и маминого протеста, Валера все не мог понять, против чего была мама, их бы все равно не выпустили. Мама отложила книгу на стол и, помедлив, взяла сына за руку.
— Расскажи лучше, как прошел твой день.
Валера зажмурился. В голове гудело все сильнее, и цветные кольца перед глазами сжимались и разжимались снова. А еще он слышал какие-то голоса, обрывки разговоров и чувствовал себя так, будто уже проваливается в сон, но еще понимает, что не заснул.
Мама сжала его сухую узкую ладонь:
— Валер?
Он открыл глаза и снова пожал плечами.
— Да обычный день. Классная инфа, потом уроки, потом маршировки, курс молодого бойца для нас и сестринское дело для девчонок. Среда как среда.
* * *
Валера соврал. День был необычный. Сегодня из-за скачка напряжения в сети в школе вдруг отрубилась пропускная система, и терминалы перестали принимать карточки школьников. Во дворе собралась небольшая толпа. Малышей, которых родители приводят пораньше, уже развели по кабинетам. У старшеклассников была производственная практика. Учителя, пока взмокший техник лихорадочно стучал по клавиатуре и постоянно куда-то звонил, следили, чтобы ученики с шестого по восьмой класс не разбрелись кто куда. А они и не собирались разбредаться.
Все уже достали личные смартфоны — кто-то записывал сториз, кто-то просматривал ленту, кто-то уже вошел в сетевую игру. Нерды вытащили планшеты и читали учебники. У Валеры и Ленки личных смартфонов не было, только семейные у родителей, дома. Ленкина мать считала, что Ленка может отупеть от интернета, а надо учиться. Отец Валеры говорил, что на работе строго-настрого запретили членам семей сотрудников иметь персональные гаджеты — секретность. Ленка и Валера стояли чуть поодаль и наблюдали за остальными. Вернее, Валера смотрел на Ленку, а она грызла сушку и откровенно скучала, рассматривая одноклассников.
На крыльцо вышла багровая то ли от злости, то ли от тугого парика директриса и сказала срывающимся голосом:
— Ребята! Система пока не работает, но Иван Сергеевич сделал так, что вы все зарегистрированы как пришедшие на занятия. Прошу всех пройти в классы и приступить к урокам. Классная информация на сегодня отменена.
Валера уже собрался идти, когда Ленка вдруг схватила его за рукав и сказала:
— Помнишь, нам на внеклассном чтении книгу давали. Про Марика и Лянку? Ты ее тогда прочитал?
Валера поморщился, голова болела уже с утра, мысли были тяжелые, слиплись в ком, как карамельки в кармане, но что-то такое вспомнил:
— Это которые из дома ушли, чтобы искать приключения? «Черти лысые»?
Ленка подмигнула:
— Ага! Давай сегодня прогуляем, как они, а? Ну, когда еще такой шанс будет?
Голова гудела как майский жук, солнце пригревало, школьники нехотя выключали смартфоны и стекались к главному входу. Валера подергал себя за мочку, словно заставляя шум в ушах стихнуть, и кивнул:
— Ладно, давай. Только бриться не будем!
Ленка прыснула и, не отпуская его рукав, потащила Валеру на задний двор, где калитка всегда была открыта для всяких хозяйственных нужд.
В суете никто не обратил на них внимание. Они спокойно вышли с территории школы, но оказавшись за калиткой, припустили вверх по улице, как два вырвавшихся из вольера щенка. Добежав до небольшого сквера, в который уже стягивались погреться на нежарком майском солнце пенсионеры и мамы с колясками, они расхохотались, плюхнулись на скамейку и начали долго, азартно спорить, как провести день. Кино и дальние маршруты пришлось отмести сразу — при оплате билетов их карточки школьников мгновенно засветились бы. А по идее оба они сейчас слушали нудного историка — бывшего военного, который сам себя поправляет тихим «Отставить!» и приветствует класс кратким «Встать!».
Решили идти пешком, куда глаза глядят, потом повернуть направо и снова идти прямо и так, пока не надоест гулять и не настанет время идти домой. Все же уходить дольше, чем до окончания занятий не хотелось, хотя приключение пузырилось в них, щекотало носы, как газировка, заставляло постоянно взрываться смехом. У Валеры даже голова меньше гудела, хотя перед глазами все чаще мелькали цветные кляксы, о которых он постеснялся сказать Ленке — еще решит, что он трусит и нервничает.
Так они и брели по весенней улице, глазели на витрины и плакаты. Рассматривали памятники Президенту и рассуждали, каково это — дожить до 115 лет и работать каждый день, убегает ли он
