Владимир Малов - Поваровка под колпаком
Кто же еще мог разъяснить феномен, как не человек, широко известный в мире науки и вдобавок даже лично знакомый со шведским королем?
Но тут Лаэрт-второй проявил неожиданную мудрость и удержался от немедленного сообщения о появившихся в Поваровке пришельцах-кентаврах. Авторитет авторитетом, а есть вещи, которым сразу никто не поверит. Да и реакция на них может оказаться самой непредсказуемой.
Изобретатель ограничился лишь тем, что пообещал немедленно связаться с Академией наук, чтобы ученые разобрались и приняли меры. Он стал протискиваться к своей калитке, прокладывая дорогу четырем невидимкам.
Вслед донесся нестройный гул, в котором можно было разобрать отдельные фразы:
– …только что я был на станции…
– …мне же в Москву надо…
– …а когда продукты кончатся…
– …послушайте, а если…
– …Лаэрт Анатольевич, а как вы сможете с Академией, телефона в поселке…
– …это испытания какие-то, я вам точно говорю…
– …шею надо намылить этим исследователям…
– …дожили, до чего неизвестно…
– …знаю, кто все делает…
– …они там думают, все можно…
В дверях террасы Лаэрта-второго встречала взволнованная Верочка-вторая. Лица Лаэрта-первого, Верочки-первой, Александры Михайловны и Степана Алексеевича тоже были обеспокоены.
Увидев своего нобелевского лауреата целым и невредимым, Верочка-вторая слабо улыбнулась. Но причин для беспокойства у нее было слишком много.
– Вот уже и за границей про нас знают, – сообщила она, нервно вертя в руках брелок от ключей, который, впрочем, оказался не брелоком, а микротранзистором, тут же заговорившим по-английски.
Верочка-вторая начала переводить:
– По последним сообщениям из Москвы… феномен в ее окрестностях не прекращается… в районе подмосковной станции полностью парализовано железнодорожное движение… остановились десятки поездов… все очевидцы единодушно утверждают… дачное место окружено невидимой, но совершенно непреодолимой преградой… как считают некоторые комментаторы, возможно, вышло из-под контроля новое…
Она не договорила: раздался оглушительный треск радиопомех, и брелок-транзистор замолк.
– Ах ты, – с досадой сказала Верочка-вторая, – неужели еще что-то случилось?!
Верочка-первая растерянно и не совсем кстати молвила:
– Послушай, а когда ты… мы… английский когда же ты успела? Я пока совсем, если ты помнишь…
– Английский, это один из самых несложных языков на свете, – наставительно произнесла Александра Михайловна. – У него жесткая грамматика. Вы, молодые люди, попробовали бы древнегреческий освоить!
Бренк полез в сумку, нажал кнопку на каком-то неведомом приборе и снял с четырех невидимок эффект кажущегося неприсутствия.
Когда они неожиданно появились рядом с Лаэртом-вторым, Верочка-вторая даже вздрогнула, видно, у нее совсем сдали нервы.
– Ой, – сказала она виновато, – отвыкла я совсем от вас! Даже забыла, что вы можете то появляться, то исчезать.
Лаэрт-второй после общения со злополучными жителями Поваровки, вдруг отрезанными ото всего мира, тоже как-то заметно сдал, вид у него стал потерянным. По всему было видно, что он хоть и лауреат Нобелевской премии, но совершенно не знает, что теперь следует делать дальше.
Так что Александра Михайловна, как и следовало ожидать, стала брать инициативу в свои руки.
– Златко, Петр, ребята, – сказала она хладнокровно, – вы еще ничего не сказали о том, куда тот турист делся, который на самом деле выглядит, как древнегреческий кентавр. Где он, что делает? Сдается мне, что этот так называемый феномен имеет к нему самое прямое отношение, раз он инопланетянин.
– Этих кентавров целых шестеро, – ответил Петр, – и все выглядят, как туристы. Разбили в лесу неподалеку туристский лагерь, сидят и играют на гитаре.
При его словах лауреат Нобелевской премии спохватился.
– Ах да! Над ними же висит моя самонаводящаяся мини-телекамера!
– Телекамера? Значит, их можно увидеть? – хладнокровно поинтересовалась доктор педагогических наук.
Лаэрт-второй поднял голову.
– Разумеется, можно, – ответил он с достоинством. – Их вообще теперь не следует выпускать из вида. Так что всех прошу в мою лабораторию, там есть большой монитор. – И не сумев удержаться, он добавил, стараясь, чтобы голос звучал как можно небрежнее: – Кстати, в лабораторию-то мы так пока и не успели еще заглянуть.
Что и говорить, гордиться оборудованной им лабораторией у лауреата Нобелевской премии были все основания. Это только снаружи его дача выглядела как обыкновенный дом, добротный и ухоженный, но оказалось, что на самом деле он был лишь незначительной пристройкой к величественному храму науки и техники.
Лаборатория занимала целиком подвальный этаж, куда вела узкая лестница.
Лаэрт-первый на пороге окаменел от изумления и восторга. Только глаза его перебегали с одной непонятной установки на другую, скользили по стеллажам с приборами неясного назначения, по панелям с неведомыми шкалами и индикаторами, по металлическим шкафам, неизвестно чем наполненными, да губы неясно шевелились, словно он бормотал что-то про себя.
Костя и Петр полностью разделили его восторг: никогда, даже в самых расфантастических фильмах, не доводилось им видеть ничего подобного.
Степан Алексеевич в который уже раз за этот необыкновенный день произнес изумленно:
– Мать честная!
Да и Александра Михайловна прошлась по всему научно-техническому интерьеру одобрительным взглядом, но сейчас же вернула всех к самому насущному.
– Так где тут у вас большой монитор, на котором можно увидеть этот так называемый туристский лагерь? – спросила она.
Лауреат Нобелевской премии вышел из оцепенения, в которое тоже было впал от наслаждения произведенным впечатлением.
Он еще раз покосился на восторженное лицо Лаэрта-первого, глянул на Верочку-первую – она-то еще ничего этого не видела, в отличие от Верочки-второй, для которой лаборатория была повседневной реальностью, – и заторопился.
– Сейчас, сейчас, Александра Михайловна! – Однако без объяснений он никак не мог: – У мини-телекамеры, знаете ли, огромный запас энергии. Но если его все же не хватит, не проблема, направим еще одну телекамеру. Мы, кстати, и весь поселок можем осмотреть прямо отсюда. Вдруг что-то еще где происходит?
– Это правильно, – решила доктор педагогических наук. Ясно было, что она окончательно освоилась в необыкновенной этой ситуации и, значит, всем остальным оставалось только выполнять ее распоряжения. – Поселок надо осмотреть обязательно. Но для начала взглянем на так называемый туристский лагерь.
Осветился экран монитора в одном из углов лаборатории. Псевдо-туристы появились на нем довольно в необычном ракурсе – мини-телекамера вела передачу сверху, – но сразу же стало ясно, что никаких изменений в их стане не случилось.
Пришельцы продолжали вести себя, как самые обычные заправские туристы, любители загородных вылазок. Кто-то из них собирал сухие ветки для костра, кто-то по-прежнему играл на гитаре.
– Загадка, – задумчиво произнесла Александра Михайловна, обращаясь скорее всего к себе самой. – Интересно, зачем им все это понадобилось?
Косте при таких словах пришла неожиданная мысль. Телекамера показывала пришельцев обыкновенными людьми-землянами, какими они и хотели казаться.
А что если глянуть на экран через аппарат, за который Лаэрт Анатольевич получил Нобелевскую премию? Экран – это не реальная действительность, изображение на нем это всего лишь электромагнитные волны, преобразованные особым образом. Что получится?
Выяснилось, что с помощью чудо-аппарата и на телеэкране кентавры тут же становятся кентаврами.
Картина в окуляре получилась даже забавной: возле туристских палаток топчется маленький табун, а головы у коней человеческие.
– Любопытно, – проговорила Александра Михайловна, – что же такое у них в палатках спрятано? И если они из космоса, где же их звездолет? Любопытно!
– В лесу где-нибудь, – отозвался Петр, – где же еще? Может, пойти поискать? Они нас, когда мы невидимы, не замечают.
– Подожди, успеем еще, – оборвала внука Александра Михайловна и отдала первое свое распоряжение: – Лаэрт Анатольевич, давайте в самом деле осмотрим окрестности. Интересно, что творится там, где проходит этот самый непреодолимый барьер.
Лаэрт-второй с готовностью сел за какой-то пульт.
Было совершенно очевидно: он очень обрадовался тому, что нашелся человек, взявший руководство на себя и способный принимать решения.
– Вторая мини-телекамера пошла, – на ходу принялся объяснять Изобретатель.
Теперь он был своей стихии.
– Переключаю на нее прием сигнала. Веду к станции, посмотрим, что там делается. Потом на шоссе, потом по всему поселку пройдемся…
