Джеймс Дашнер - Дневник загадочных писем
Тик разложил на столе первое письмо и обе подсказки, направив свет лампы прямо на черный шрифт. Он перечитал первое письмо М. Д., которое казалось скорее вступлением или пояснительной запиской. Последнее письмо сообщало, что «волшебные слова», которые нужно сказать в особый день, содержатся в начале, то есть, видимо, в начале переписки, но он решил оставить это на потом. Не больше одной вещи зараз, он не Юлий Цезарь.
Первая подсказка явно указывала на тот самый день, к которому ему нужно будет разгадать все загадки, которым еще предстоит до него дойти. Он сконцентрировался на тексте, снова и снова перечитывая его.
«Манипулируйте с календарем: неделя после вчера от дня после вчера, которое наступит за три недели до шести месяцев после шести недель от сего дня минус сорок девять дней плюс пять «завтра» и на следующей неделе это случится. Этот день вполне может изменить ход всей вашей жизни.
Должен сказать, надеюсь в этот день с вами встретиться».
Читая, он пытался представить себе упомянутые временные отрезки, складывая и вычитая по порядку. Но к концу письма слова мешались и распадались на части, засоряя его мозг. Он понял, что нужно решить это как математическую задачу, разбив послание на действия, которые можно последовательно выполнять.
Он вооружился карандашом и нарисовал скобки вокруг фраз, которые обозначали отдельные периоды времени. Потом он снабдил их буквами, чтобы решать их в наиболее логичном порядке. Все это время он осознавал, что ведет себя как последний ботаник по эту сторону Тихого океана, но это мало его заботило. Развлечение только начиналось.
Сначала он пытался разгадать загадку, идя от начала к концу, вычитая и складывая по порядку, но он неизменно заходил в тупик между словами «до» и «шесть недель от сего дня». Это как будто разбивало линию времени на две части, и он понял, что нужно работать вокруг них, а не от первого слова к последнему.
После получаса яростной работы ластиком, он переписал фразы и буквы на отдельный лист бумаги. Потом, используя календарь «Сиэтл Сихокс», висевший рядом с его кроватью (где также имелась страничка с календарем на два года), он вписал высчитанные им даты. Закончив, он откинулся на стул и оглядел написанное:
«Начало: сегодня, 26 ноября.
A. 6 недель от сего дня — 7 января.
B. 6 месяцев от А — 7 июля.
C. Вчера от дня после вчера, которое наступает за три недели до B — 3 недели и один день до B — 22 дня до B — 15 июня.
D. Одна неделя от С — 22 июня.
E. D минус 49 дней — 4 мая.
F. E плюс 5 завтра и еще неделя — E плюс 12 дней — 16 мая».
Он снова проверил свои вычисления и уже собирался отложить календарь, довольный собой, когда понял, что упустил самую простую и самую важную часть загадки. Исходную дату.
«Идиот», — подумал он.
Кем бы ни был М. Д., он не мог знать, когда люди получат зашифрованные письма, а тем более когда они начнуть ломать над ними голову. Тик прочел одну из строчек первого письма:
«Начиная с сегодняшнего дня (пятнадцатое ноября), я рассылаю особые сообщения и подсказки…»
Пятнадцатое ноября. Еще до того, как начать посылать подсказки, М. Д. уже кое-что сказал — начальную дату для первой подсказки.
Тик быстро прошелся по календарю, три раза высчитывая дату относительно новой исходной точки, стирая и начиная заново. В конце концов, после всех возможных проверок, на бумаге появился другой результат. Шестое мая.
Сначала его обеспокоило, что результаты различаются на десять дней, а исходная дата сдвинулась на одиннадцать, но в итоге он решил, что здесь сыграло роль то, что в июне всего тридцать дней.
Шестое мая. Сверхважная дата. Всего через пять месяцев.
Тик записал число большими буквами на обороте первой подсказки, потом выдрал одностраничный календарь и прикрепил его к обороту открытки. Он несколько раз перечитал вторую подсказку, которая, похоже, просто перенаправила его к первому письму, которое должно было послужить кодом для расшифровки «волшебных слов». После часа вдумчивого чтения записки его мозг выдохся, и пришлось сдаться. Он сложил все вместе и засунул стопку в ящик стола.
Весь остаток вечера Тик не мог перестать думать о первой подсказке. Если верить незнакомцу, который называл себя М. Д., что-то важное должно было произойти шестого мая следующего года.
Но что?
Тем же вечером, поиграв с мамой и Лизой в «Скрэббл» (лучшее слово Тика — «галактика»; 34 очка), съев две трети пакетика «Доритос» при просмотре спортивного канала с отцом (пришлось клясться жизнью, что он больше никогда не притронется к чипсам — обещание, которое он нарушит не позднее послезавтра), вдумчивого анализа подсказки (безуспешно) и часового чтения в постели (последний фэнтези-роман в семь дюймов толщиной, притащенный из библиотеки), Тик наконец отошел ко сну.
В середине ночи, оторвавшись ото сна, в котором он только что получил престижную награду «Лучший игрок в шашки мира», толпы скандируют его имя и громко хлопают, Тик снова услышал звуки: металлическое жужжание, скребущий звук и крошечные шажки. Все это исходило из шкафчика с закрытой дверцей.
Что-то стукнулось в эту дверцу.
Тик сел на кровати, внезапно лишившись остатков сна.
Глава 9. Осокрыс
Сперва Тику захотелось убежать будить отца, потому что страх той, предыдущей ночи, когда он слышал такой же шум, вернулся с новой силой. Но он взял себя в руки, решив не носиться, как маленький ребенок, пока не удостоверится, что все происходит на самом деле. Что бы ни производило шум в шкафчике, оно не могло быть очень большим и должно было иметь рациональное объяснение. Может быть, это просто белка прогрызла стенку — дыра была слишком маленькой, чтобы они с отцом могли ее заметить во время своих ночных поисков.
Но как объяснить металлический звук, похожий на компьютерный кулер? Тик предположил, что белка могла случайно съесть папину электробритвы, но понял, что такие предположения звучат еще менее нормально, чем все происходящее. Он твердо сказал себе: «Я просто загляну туда».
Он потянулся рукой, не отрывая глаз от шкафчика, и включил лампу. Теплый свет прогнал тени, полностью освещая дверцу с многочисленными плакатами и спортивными афишами, криво наклеенными на нее.
Немного осмелев от освещения, Тик свесил ноги с кровати и встал, надеясь, что дверца не распахнется сама по себе. Никакого движения. Звук тоже прекратился.
«Может быть, мне померещилось. Я ничего не слышал с тех пор, как проснулся».
Как бы ему этого ни хотелось, он не мог убедить себя. Змейка страха вгрызалась в его сердце, заставляя его еще сильнее биться, бросая его в жар. Его руки были в поту, а по плечам и спине пробегала дрожь, напоминая сказанное Нафталин о призраке, которого он видел в переулке. Трепетный Дух. Но звуки были совершенно иными, и Тик не думал, что обнаружит в шкафчике именно это создание.
Нет, если там вообще что-то было, это было что-то еще.
Он приблизился к дверце лилипутскими шагами, не спуская глаз с пространства между полом и дверцей. Если бы оттуда что-нибудь выскочило, у Тика мог бы приключиться разрыв сердца. Он замер в паре футов, сжимая и разжимая кулаки.
«Открой дверь, девчонка».
Он подался вперед и повернул ручку, вспомнив, что то же самое делал его отец неделю назад, и там ничего не оказалось.
Он раскрыл дверцу и отступил: что-то очень странное покоилось на кучке грязной одежды. Что-то, чего Тик никогда раньше не видел.
Эдгар Хиггинботтом всегда очень чутко спал и ненавидел себя за это. Его будил кто угодно и что угодно. Машины за окном, лай собак, плач ребенка. Когда его дети были младенцами, Эдгар просыпался всякий раз, когда кто-то из них ворочался во сне. Он часто пытался лежать на месте, надеясь, вопреки здравому смыслу, что Лорена как-нибудь тоже это услышит и решит сама проведать их или накормить. Но через несколько секунд он неизменно поднимался, стыдясь собственного эгоизма после всего, через что прошла его жена, хотя бы даже рожая детей.
В этот раз его разбудил внезапно включенный свет и скрип чьих-то шагов. Он приподнялся на локте и посмотрел на дверь в свою комнату, которая была слегка приоткрыта. Судя по углам отбрасываемых теней и по направлению звука, это Тик зачем-то вылез из кровати.
Что ему потребовалось в — Эдгар посмотрел на часы — три часа ночи?
Он снова лег, повернулся на бок и протер глаза, зевая и смотря в потолок. Потом он со стоном стащил с себя одеяло и сел на край кровати, пытаясь попасть ногами в тапки.
Он нашел их, надел и встал.
Мозг Тика как будто раздвоился, пока он смотрел на странную штуковину. Одна часть хотела убежать, потому что все, что мистическим образом появлялось в шкафу, должно было быть плохим. Другая часть хотела продолжить осмотр, потому что странный объект выглядел безвредным. Последняя одержала победу, любопытство в который раз перевесило здравый смысл.
