Кеннет Оппель - Тёмное крыло
— Отойди от него подальше, Сумрак! — закричал Икарон.
— Всё в порядке. Он мёртв.
Просто для того, чтобы удостовериться в этом, он оглянулся на неподвижное тело существа. Мухи уже начинали рассаживаться вокруг его глаз и ноздрей. Оно явственно выглядело мёртвым. Его отец и остальные осторожно сели на ветви.
— У тебя всё хорошо? — спросил его отец, бросаясь к нему и с волнением обнюхивая его.
— Просто немного ранен, — сказал он, только сейчас подумав о своём больном тело.
Все они молча разглядывали существо. Затем его отец взглянул на Барата, одного из старейшин, и кивнул.
— Что это? — шёпотом спросил Сумрак.
— Крылатый ящер, — ответил его отец.
— Ящер! — воскликнул Сумрак. Стоило ему лишь произнести это слово, и его шерсть встала дыбом. — Но… они же все мертвы!
Отец ничего не ответил.
Все слышали истории о ящерах — о фантастических существах, которые когда-то бродили по земле и правили ею. Много раз Сумрак представлял себе этих больших чешуйчатых чудищ — высоких, как секвойя, с громадными челюстями и зубами, словно горные хребты. Они были прожорливыми охотниками, пожирающими всех без исключения остальных существ — и больших, и маленьких, в том числе и рукокрылов. Но они исчезли из этого мира ещё до того, как успел родиться Сумрак. По крайней мере, так им всегда говорили.
— Расскажи мне, что здесь случилось, — попросил Икарон Сумрака.
Сумрак был очень доволен тем, что спросили именно его, а не Сильфиду. Он боялся рассказывать отцу, как они с Сильфидой катались на восходящем потоке воздуха, поэтому упомянул лишь то, как они заметили существо в небе и были затянуты в его воздушный след, и ещё как он пробовал лезть по дереву мимо него уже после того, как оно разбилось.
— Я думаю, он говорил со мной, — добавил он.
— И о чём же ему с тобой разговаривать? — спросила Сильфида.
— Звуки были похожи на разговор, — его задние лапы дрожали, и он с силой сжал их, желая, чтобы это прекратилось. — Но я ничего не понял.
— Всё в порядке, — сказал его отец. — С чего бы тебе было понимать язык ящеров? Как ты думаешь, сумеешь сам вернуться в гнездо?
— Да, но…
— Тогда ступай, — мягко, но непреклонно сказал отец. — И ты, Сильфида, тоже.
Сумрак с завистью смотрел на других рукокрылов, особенно на своего старшего брата Австра. Вероятнее всего, он будет следующим предводителем колонии. Он даже был немного похож на папу. Он с самодовольным видом кивнул Сумраку, словно желая его немного поторопить. Было так несправедливо, что Австру разрешили остаться, когда именно Сумрак видел ящера вблизи.
— А почему нам нельзя остаться? — спросила Сильфида, повторяя его мысли.
— Мы должны изучить существо.
— Ну, мы можем помочь, — сказал Сумрак. — Ведь я был так близко к нему…
— Ступайте же, — сказал Папа. — И не рассказывайте о нём никому, кроме мамы. Слышите? Я созову собрание четырёх семей, когда мы будем готовы.
Сумрак кивнул. В данный момент Икарон был не просто его отцом: он был предводителем колонии, и Сумрак не смел ставить его слова под сомнение. Он полез вверх. Сейчас он не осмелился бы попробовать поймать восходящий поток. Каким-то образом в его перепутавшихся мыслях эти потоки и ящеры оказались связаны воедино, и он чувствовал, что одно может породить другое. Но в любом случае, солнце уже прошло над поляной, и он не был уверен в том, что у тёплого воздуха хватит силы поднять его обратно на присаду.
Это будет очень долгий подъём.
Сильфида бешено помчалась вверх по дереву, так что она могла стать первой, кто расскажет новости их матери. Когда Сумрак, наконец, добрался до самого гнезда, Мистраль ужасно засуетилась. Похоже, больше всего остального её страшило то, что он весь оказался в облаке дыхания ящера. Она заставила его искупаться в лужице дождевой воды на ветке, катая его в ней снова и снова до тех пор, пока его шерсть не промокла насквозь. Затем она почистила его от головы до хвоста, потому что не верила, что Сумрак сам сделает всё должным образом, и в это время Сильфида давала ей полезные советы.
— Я бы перепроверила его подмышки, Мама. Однажды я нашла там здоровенную жучиную личинку.
— Спасибо, Сильфида, я уверена, что могу справиться с этим сама.
— А ещё нижняя часть его спины обычно чем-то кишит. Думаю, он сам не в состоянии как следует почиститься в том месте.
— Хватит, Сильфида, — сказала их мама. — Предлагаю тебе самой почиститься. После долгого подъёма ты сама выглядишь несколько растрёпанной.
Сумрак ухмыльнулся сестре сквозь спутанную шерсть.
— Так, — серьёзно сказала Мистраль, — вы оба сегодня вели себя самым дурацким образом. Я слышала много жалоб на то, что вы катались в восходящем воздушном потоке на поляне и стали большой проблемой для окружающих.
— И кто же сказал, что мы были проблемой? — громко спросила Сильфида.
— Неважно, кто это сказал. Важно то, что вы это делали. Кататься в тёплом воздухе — это не то, чем должны заниматься рукокрылы.
Сумрак ничего не ответил; он знал, что для того, чтобы возражать, он должен был заручиться помощью Сильфиды.
— Ладно, но нам никто и никогда этого не говорил! — закричала она.
— Помолчи, Сильфида, — сказал мама. — Это должно быть очевидно. Вы когда-нибудь видели, чтобы другие делали такие вещи? Вас, что, учили так делать?
— Нет, — ответила Сильфида. — Но это означает…
— Это была твоя идея? — спросила мама.
Сильфида колебалась какое-то мгновение, а затем ответила:
— Да.
Уязвлённый до глубины души Сумрак сказал:
— Это была моя идея, Мама.
— Нет, моя! — завопила Сильфида. — Я поняла, как можно использовать восходящие воздушные потоки и научила Сумрака.
Сумрак был изумлен. Сильфида была преданной сестрой, но сейчас она зашла слишком далеко. Пыталась ли она защитить его, или же просто хотела украсть его авторство открытия? Но в любом случае, он не мог позволить ей заходить так далеко в этом вопросе.
Мать с нетерпением взглянула на него:
— Сумрак, это правда?
— Нет. Это была моя идея, Мама. Я не хотел подниматься на дерево, и я сильно устал, поэтому подумал, что нагретый воздух сможет поднять меня вверх, и он поднял.
Мистраль кивнула.
— Ты поступил очень находчиво, Сумрак, — сказала она.
Он не смел даже взглянуть на Сильфиду, но слышал её стон раздражения и мог лишь представлять себе восхитительное выражение негодование на её морде.
— Но, — немедленно продолжила свою мысль мама, — я не хочу видеть, как ты будешь делать это когда-либо ещё. У нас есть паруса, и мы можем планировать в воздухе. Мы используем их только так. И никак иначе. Не старайся отличаться от остальных ещё больше, чем уже отличаешься, Сумрак. В колонии отличие может быть строго наказано.
— Сумрака накажут? — пискнула Сильфида с большим интересом.
— Не в этот раз, — ответила Мистраль.
— Сумрака никогда не наказывают, — проворчала Сильфида.
— Но вы оба должны запомнить то, что я говорю, — продолжила мать. — Или ведите себя, как вся колония, или вы рискуете стать изгоями в колонии.
Сумрак сглотнул.
— Мама, — начал он неуверенным голосом, — а почему они прекратили кормить Кассандру? Это только из-за того, что она выглядела по-другому?
Среди шерсти на лбу матери появились морщины. Она приблизилась и обнюхала его.
— Нет, Сумрак, она была очень больна. Она никогда не смогла бы планировать в воздухе или охотиться и прокормить себя. Она не смогла бы выжить. Это не потому, что она выглядела иначе.
— Уф, — сказал Сумрак. Он чувствовал, что у него отлегло от сердца, но ему по-прежнему казалось жестоким решение прекратить её кормить.
— Кто говорил с тобой об этом бедном создании? — спросила Мама.
— Кливер, — ответила ей Сильфида. — Он сказал — Сумраку повезло, что он был сыном предводителя, потому что иначе его выгнали бы из колонии.
— Этот молокосос должен был сам видеть то, о чём болтает! — ответила Мама, сверкнув глазами.
— Я знал, что он просто пытался меня напугать, — фыркнул Сумрак. — Я знаю, что так никогда не поступают.
Но когда мама не ответила, он почувствовал, как его охватывает волна паники.
— Мама? Не поступают же, правда?
— Конечно же, нет, Сумрак, — мягко сказала она. — Мы бы никогда не позволили так поступить.
— Ты имеешь в виду, что они хотели бы, но…
— Я имею в виду, что такого никогда не случилось бы, — твёрдо сказала она ему. — А теперь послушайте и не переводите разговор на другие темы. Я ещё не закончила разговор с вами обоими. Я ещё слышала, как говорили, что вы заходили за Верхний Предел. Вы знаете, что не должны нарушить границы территории птиц. И этому вас как раз учили. Никогда не повторяйте этого. Понятно?
