Елена Артамонова - Большая книга ужасов. Особняк ночных кошмаров (сборник)
– Кем бы ты ни была, я пойду до конца, – прошептал он, представив совершенное лицо рыжей ведьмы.
– Знаешь, я едва вырвался из дома. После ночных похождений мне здорово досталось. Мама так перенервничала, что ей ночью «Скорую» вызывали, отец просто кипел от гнева. Но самое обидное – они мне не поверили! Конечно, трудно представить, что взрослый парень вроде меня может заблудиться в парке, но я никогда не вру родителям, и они могли бы принять это во внимание! – возбужденно делился впечатлениями Фин.
Парочка устроилась на стволе старой, склонившейся к самому пруду ивы. Инга сняла босоножки, опустила ноги в теплую зеленую воду и наблюдала за тем, как уплывают, подхваченные течением, маленькие лодочки ивовых листьев.
– Мне кажется, мы совершаем большую ошибку, и ты, и я… – Девушка поправила пышные, цвета спелой соломы волосы. – Наверное, нам не стоит встречаться.
– Но почему?!
– Мы очень разные, Фин.
От неожиданности мальчишка едва не свалился с дерева. Ради этой девушки он был готов на любые испытания и подвиги, а она, оказывается, вовсе не желала с ним встречаться! Инга легко соскользнула на землю и пошла вдоль берега, шлепая по воде босыми ногами.
– Постой!
– Пойми…
– Я с трудом отпросился из дома, Инга, и вовсе не хочу возвращаться туда раньше времени. Давай оставим серьезные разговоры для другого раза, а пока просто прогуляемся по парку. Или сходим в кино. Ты любишь комедии?
– Любила когда-то. – Девушка грустно улыбнулась, надела босоножки. – Лет двести назад здесь протекала небольшая, но полноводная речка. Чистая, веселая, с прозрачной водой и желтым песчаным дном. Решив развлечь свою жену, граф Вольский приказал построить здесь «маленькую Венецию», и на пути речки поставили плотины, залили ее водами овраги, прорыли каналы. Хочешь подняться к ее истоку?
– Конечно! – обрадовался Фин. – Еще спрашиваешь!
– Но это довольно далеко.
– Тем лучше.
Миновав три самых больших, соединенных между собой пруда, парочка углубилась в лес и вскоре вышла к маленькой речушке. Она текла между зелеными цветущими полянами, петляла среди заросших соснами бугров.
– Раньше эта речка была намного шире и полноводней. Тебе здесь нравится?
– Да, очень.
Фин немного лукавил. После бессонной, бредовой ночи в заколдованном парке деревья казались ему затаившимися монстрами, и он никак не мог избавиться от чувства тревоги. Мальчишка предпочел бы сводить Ингу в кинотеатр, но девушка явно предпочитала романтические прогулки на свежем воздухе.
– Иногда бывает так грустно, кажется, на свете никого нет, кроме меня. Все люди исчезли, а вокруг только вода – холодная, прозрачная, как алмаз. Она заменила воздух, и весь мир оказался на дне беспредельного океана… – тихо рассказывала Инга и вдруг, переменив тему, спросила: – Мой цветок еще не завял?
– Нет. Держится молодцом. Я сразу поставил его в воду.
– До истока километра два – два с половиной. Я немного устала, нам не помешает небольшой привал.
Отойдя от кромки воды, Фин и Инга поднялись по песчаному склону и сели на поваленное дерево. С девушкой происходило что-то странное: она отвечала невпопад, умолкала на полуслове и никак не могла сосредоточиться. Кокетливые взгляды сменяло суровое выражение глаз, беззаботный смех – угрюмое молчание. Инга несколько раз порывалась уйти, а потом, нежно улыбаясь, слушала и слушала болтовню не менее смущенного Фина.
– Знаешь, если бы я не начал тонуть, мы могли бы и не познакомиться. Ради этого стоило и не так рискнуть.
– Такими вещами не шутят.
– Я серьезно.
Их разговор прервал хруст сломавшейся под чьей-то ногой ветки. Молодые люди насторожились – они забрели в глухое безлюдное место, и неожиданная встреча могла иметь для них весьма скверные последствия. Шум усилился, и к берегу реки быстро сбежал седовласый энергичный мужчина с большим пластиковым пакетом в руке. Его лицо было сосредоточенным, он явно что-то разыскивал и не обращал внимания на то, что происходило вокруг.
– Все в порядке, – прошептал Фин своей спутнице. – Это писатель. Я его знаю.
– Но что он здесь делает?
Николай остановился, осмотрел берег реки, а потом начал подниматься по песчаному склону прямо к тому месту, где отдыхали Инга и Фин.
– Что вы здесь делаете?! – с возмущением воскликнул он, только теперь заметив юную парочку. – Ваше поведение противоречит элементарным нормам приличия. Вы хотя бы думали о последствиях?
– О последствиях чего? – пробормотал покрасневший до ушей Фин.
Николай не ответил. Сев на противоположный конец бревна, он посмотрел на часы, достал из кармана пачку сигарет. Присутствие подростков нарушало все его планы. Теперь, когда цель находилась совсем близко, наблюдать за глупой болтовней малолеток было просто невыносимо. Однако страдать от присутствия посторонних Николаю пришлось недолго. Фину не понравилось такое соседство, и, взяв Ингу за руку, он спустился к реке.
– Запомни это место, Фин, – неожиданно проговорила девушка. – Запомни.
– Хорошо, а почему?
Инга подошла к воде, зачерпнула пригоршню, наблюдая за тем, как стекают с ее пальцев сверкавшие на солнце капли.
– Я не знаю, что говорю. Мне нездоровится. Давай вернемся назад, к прудам. Голова идет кругом, мы не должны были встречаться.
Николай остался один. Выждав, когда стихнут шаги влюбленной парочки, он проворно соскочил с бревна, вооружился острой веткой и изо всех сил всадил ее в отвесный песчаный склон. После четвертой или пятой попытки раздался глухой стук – под землей находился какой-то твердый предмет. Достав из пакета небольшую лопатку, писатель начал раскопки.
– Я все сделаю, Стефания, будь, уверена, – твердил он, все ускоряя темп работы.
Вскоре под корнями очень старой, расколотой молнией надвое ивы открылось черное отверстие лаза. Из подземелья тянуло холодом и сыростью, но Николай с восторгом вдыхал этот затхлый запах. Он продолжил работу в надежде расширить узкий проход, однако его старания оказались напрасны – выложенный камнями тоннель закрывала массивная чугунная плита. Она осела, образуя большую щель, но в это отверстие никогда бы не смог протиснуться взрослый мужчина.
– Ну! Открывайся, чертов сезам! Давай! Давай!
Николай с яростью ударил коленом по чугунной плите и без сил опустился на землю – было совершенно ясно, что он не сможет сдвинуть многотонную плиту или пролезть сквозь узкий проход в глубь подземелья.
Казалось, комнату озаряли солнечные лучи, но в ней отсутствовали окна, и невозможно было понять, где находится источник золотого света. Просторное светлое помещение заполняло великое множество игрушек. Больше всего здесь было кукол. Высокие и маленькие красотки в дорогих, украшенных кружевами и оборками нарядах сидели на этажерках, пуфиках, удобно расположились на чудесных игрушечных диванчиках и в креслицах. Кроме кукол в детской собралось блестящее общество плюшевых медвежат, собачек и прочих забавных зверушек. На голубом ковре с венком из чайных роз, среди разбросанных повсюду кукол, сидели двое – хорошенькая девочка в старинном платье и мужчина с измученным, осунувшимся лицом.
– Эту куклу маменька подарила мне на именины, – рассказывала Лизонька. – Ее специально привезли из Парижа в большой, красивой-красивой коробке. Она умеет говорить и ходить. А еще у нее закрываются глаза.
– Чудесная игрушка. Я много путешествовал, но редко встречал таких красавиц. Твоя маменька ни в чем тебе не отказывает. – Странник бережно принял из рук девочки фарфоровую куклу. – Сколько их у тебя?
– Не знаю, не считала.
Присутствие внимательного слушателя приводило Лизоньку в восторг, и, воспользовавшись случаем, она демонстрировала все новые и новые игрушки, рассказывала о событиях, случившихся в ее маленьком кукольном мирке. Странник не разделял энтузиазма своей собеседницы, но пытался скрыть под маской заинтересованности свои подлинные чувства. Он слишком хорошо знал, на что способна эта хрупкая девочка, и его сердце все сильнее сжимали тиски отчаянья.
– Может быть, нам стоит составить компанию очаровательным барышням и всем вместе отправиться на прогулку? Свежий воздух им не повредит.
– Не пытайтесь обмануть меня, – нахмурилась Лизонька. – Вы никогда не выберетесь отсюда. Маменька говорила: все, кто попадает в дом по ее воле, не могут уйти. Есть только вход, но нет выхода. Лишь один раз в год наступает день, когда можно выбраться отсюда.
– Но ты, Лизонька, беспрепятственно выходишь в наш мир?
– Да. Потому что я другая, так объяснила мне маменька. – Девочка поднялась с ковра, достала из комода красивую коробку. – Довольно об этом! Посмотрите, вот чудесная музыкальная шкатулка. Музыка играет долго-долго, а маленькая танцовщица танцует перед зеркалом. Вы знаете песенку про голубую незабудку?
