Джонатан Страуд - Кольцо Соломона
13
Строить пирамиды, отыскивать сокровища, сражаться в битвах, собирать артишоки… Со стороны кажется, будто это разные вещи, но в конечном счете, что бы они там ни говорили, все требования магов сводятся к одному: богатству и власти!
14
Судороги, Пресс, Иглы и т. п. — болезненные заклинания, часто применяемые для того, чтобы принудить молодых здоровых джиннов к повиновению. Мучительные, нудные, но, как правило, не смертельные.
15
Хозяйке на заметку: омлета из одного яйца птицы рок достаточно, чтобы накормить примерно семьсот жен, если добавить несколько бочек молока и два-три ведра сливочного масла. Взбивать все это пришлось тоже мне, я аж локоть, вывихнул.
16
Хотя, если верить рассказам, так было не всегда. Джинны, служившие дольше моего, говорили, что в ранние годы своего царствования Соломон то и дело устраивал балы, маскарады и забавы всех мыслимых видов (с преобладанием шутов и жонглеров). Каждую ночь на кипарисах вспыхивали гирлянды бесовских огней, и летающие шары с духами озаряли дворец переливающимся светом тысячи оттенков. Соломон, его жены и придворные резвились на лужайках, и он творил для них чудеса с помощью Кольца. Но с тех пор, похоже, многое изменилось.
17
Помимо этого, Кольцо, по слухам, защищало Соломона от магических атак, придавало ему необычайное личное обаяние — возможно, именно этим объясняется огромное количество жен, толпящихся во дворце, — и вдобавок давало способность понимать язык птиц и зверей. В целом весьма недурно, хотя, что касается последнего дара, все разговоры животных сводятся в основном к следующему: а) бесконечные поиски еды, б) поиски теплого куста, под которым можно провести ночь, в) периодическое удовлетворение потребностей определенных органов. [Многие возразят, что беседы людей по большей части сводятся к тому же.] Никакого тебе благородства, юмора или поэзии. За этим обратитесь лучше к какому-нибудь джинну средней руки.
18
Это было не настоящее его имя, конечно. Так, прозвище на каждый день. Ничего не значащее, всего лишь маска, предназначенная надежно скрыть его истинную сущность. Имя же, данное ему при рождении, ключ к его силе и к самому его сокровенному, было вычеркнуто отовсюду и кануло в забвение. Так поступали с истинными именами всех волшебников.
19
Указы Соломона требовали от нас за пределами дворца неизменно сохранять человеческий облик. Появляться в обличье животных и мифических существ было запрещено; запрещалось также наделять себя бросающимися в глаза уродствами, а это жаль. Идея состояла в том, чтобы не пугать простой народ отталкивающими зрелищами — вот Бейзер, например, обожал разгуливать с конечностями, приделанными задом наперед. Да и ваш покорный слуга, надо признаться, однажды отправился на базар за смоквами в обличье разлагающегося трупа, что привело к знаменитой «панике во фруктовых рядах», во время которой пятнадцать человек затоптали насмерть. Зато смоквы мне удалось купить по самой что ни на есть бросовой цене, так что, как видите, все получилось к лучшему.
20
Это было не настоящее его имя, конечно. Так, прозвище на каждый день. Ничего не значащее, всего лишь маска, предназначенная надежно скрыть его истинную сущность. Имя же, данное ему при рождении, ключ к его силе и к самому его сокровенному, было вычеркнуто отовсюду и кануло в забвение. Так поступали с истинными именами всех волшебников.
21
Они были еще и противно-влажные, как будто он вот-вот расплачется от вины или печали, или от сочувствия к своим жертвам. Думаете, он и впрямь был на это способен? Как бы не так! Подобные эмоции были чужды сердцу Хабы, плакать он и не думал.
22
Сущностная плеть — излюбленное орудие жрецов Ра еще со времен фараона Хуфу и строительства пирамид. Очень удобный инструмент для того, чтобы призывать к порядку непокорных джиннов. Фиванские мастера изготавливают их и по сей день, однако самые лучшие можно найти лишь в древних гробницах. Плеть Хабы была из тех, настоящих, — это было видно по рукоятке, обтянутой кожей раба-человека: на ней все еще виднелись следы татуировок.
23
Ну, не считая тех редких случаев, когда меня лишают физической возможности говорить. Помнится, некие ассирийские жрецы так разозлились на меня за мою дерзость, что пронзили мне язык шипами и пригвоздили меня за него к столбу на главной площади Ниневии. Однако они не учли, насколько эластична моя сущность. Я сумел удлинить свой язык достаточно, чтобы зайти в ближайший кабачок и выпить там ячменного вина, а тем временем о мой язык успело споткнуться несколько важных персон, проходивших мимо.
24
Если верить самому Факварлу, его впервые призвали в Иерихоне, в 3015 году до н. э„примерно за пять лет до моего первого появления в Уре. Это якобы позволяло ему считаться «старшим» из нас. Однако же Факварл на голубом глазу утверждал, будто именно он изобрел иероглифы, «рисуя узорчики в грязи, оставшейся после разлива Нила», и к тому же заявлял, будто и счеты выдумал тоже он, насадив две дюжины бесов на ветви ливанского кедра. Так что я к этим его рассказам отношусь с долей здорового скептицизма.
25
На мой взгляд, вкуснее всего были вавилоняне, благодаря тому, что в их рацион входит много жирного козьего молока. Факварл же предпочитал упитанного индуса.
26
Или поперек пасти. Или поперек хобота. Или поперек мандибул. Это уж зависит от того, в каком облике мы предпочитали являться.
27
Впрочем, надо отдать им должное: не все они были такие. Нимшик, например, провел немало времени в Ханаане и недурно разбирался в тамошней политической жизни; Менес, совсем юный джинн, с почтением выслушивал мои мудрые речи; даже Хосров как-то раз зажарил гнусного беса. Однако остальные были пустой тратой драгоценной сущности: Бейзер — хвастун, Тивок — язва, Ксоксен был исполнен ложной скромности, а на мой взгляд, эти три черты ужасно отравляют жизнь окружающим.
28
В это время он предпочитал оставаться в шатре, и фолиоты в обличье скифских мальчиков-рабов овевали его опахалами и кормили его сластями и замороженными фруктами. Вполне разумно с его стороны.
29
Стригой — малопочтенная разновидность джиннов низшего разряда, бледная ночная тварь, склонная пить кровь живых существ. Ну, представьте себе суккуба, только без пышной фигурки.
30
Не все, конечно. Только некоторые. Например, вот ваша мама вне подозрений. Почти наверняка.
31
Большинство из них были крылатые. У Факварла крылья были кожистые, у Хосрова — оперенные, крылья Нимшика сверкали чешуей летучей рыбы. Ксоксен, как всегда, не мог не выпендриться: он скакал вдоль портика храма на огромных лягушачьих лапах, в результате чего его блоки садились обычно сикось-накось.
32
Небо его знает, чего он так переживал из-за этого храма. В начале его правления воинство духов быстренько отгрохало ему целый Иерусалим, возводя кварталы за пару дней и прикрывая последствия небрежной работы грамотно пристроенными иллюзиями. С самим дворцом, понятное дело, возни было куда больше, и стены города стояли ровно — если их, конечно, не толкать. Но этот храм Соломон отчего-то непременно желал возвести вручную, безо всяких там магических уловок. Спрашивается: и на фига тогда использовать джиннов?
33
Тивок с Хосровом были против: Тивок обосновывал это какими-то замысловатыми магическими тонкостями, содержавшимися в пятьдесят первом пункте условий, на которых он был призван, ну, а Хосров просто потому, что он трус.
34
Гиппопотам в юбочке — это был остроумный намек на одну из главных жен Соломона, ту, что родом из Моава. Ребячество? Да, конечно. Но до того как изобрели печатный станок, возможности для сатиры были весьма ограниченны…
35
Вообще-то чистая показуха. Для такого камня хватило бы и обыкновенного джинна.
36
Вот, опять же. Неужели для того, чтобы подхватить жену, необходимо вызывать ифрита? Ну разве что ту, которая из Моава…
37
Наверное, мне еще повезло, что он только коснулся этой дряни, а не повернул ее. Если повернуть Кольцо, его ужасный Дух призывал по-настоящему мерзких тварей.
