Влад Ключевский - Желтый цветок
— Вы действительно хотите узнать, что у нас за лаборатория и откуда взялась? — в ответ Сергей Иванович утвердительно кивнул головой, — Что ж, извольте. Я могу вам все рассказать. Тем более, это уже не секрет. Да, и сам эксперимент подходит к концу. К счастливому концу! Вы же сами принимаете посильное участие в нашем эксперименте, не правда ли? — Шалфей Горюныч удовлетворенно хмыкнул. — А как учитель, как классный руководитель, вы могли нам сильно помешать. Даже сорвать эксперимент! К счастью, этого не произошло, поскольку мы вас устранили. Вот так-с!
— Я не понимаю о чем вы здесь говорите. Я не знаю, что вы здесь делаете, но от вас несет злобой. Мне почему-то кажется, — пробормотал Сергей Иванович тихо, — Будто я попал в топкое гнилое болото и никак не могу из него выбраться.
— У, дорогой Сергей Иванович! Поверьте, во всей нашей деятельности нет ничего предосудительного. Мы, как и вы, много думаем, ищем, работаем. Мы — ученые. А разве поиск нового, открытие неизвестного может быть предосудительным?
— Да…Может. — Сергей Иванович все еще говорил с большим трудом. — Если это направлено против людей. Если это людям во вред. Может, кхм, вы здесь бомбу новую делаете?
— Что вы, Сергей Иванович! Что вы! Шалфей Горюныч укоризненно покачал головой. — Область наших интересов совсем иная. Нельзя же так, Сергей Иванович, не разобравшись бомбой нас попрекать. Нас не бомбы интересуют, а психологический мир людей. Нас интересуют истоки злобы, обиды, ненависти и всего прочего такого же, да-с. Особо волнуют вопросы появления среди людей звериной злобы и лютой ненависти. Мы собираем, где можем, исходное сырье
— в школах, магазинах, автобусах, в очередях. А потом из всего собранного выделяем наиболее стойкие элементы. Для этого помещаем сырье в ускоритель, разгоняем до нужных скоростей, а потом ставим на пути экраны. Вот эти экраны могут пробить только самые сильные частицы. Да-с! Да, что же это я вам все подробно объясняю, ведь вы же сами были в ускорителе и все сами видели! Не правда ли? Фиолетовый шар видели ведь?
— Видел, кхм, — Сергей Иванович слабо потряс головой, — А что это был за шар?
— О! — Шалфей Горюныч сложил губы трубочкой и грустно покачал головой. — Это была концентрированная детская злоба. Самая лучшая была-с. И вы ее испортили. А ведь этот шар уже пробил все экраны, слабые частицы осели на пол в виде …Как бы это сказать? В виде луж. Впрочем, то что осело уже нельзя считать детской злобой. Это так себе. Плохо очищенная детская шалость со спичками, ножиками, чернилами. Вы что-нибудь почувствовали на себе, Сергей Иванович, когда были в ускорителе? — в ответ Сергей Иванович что-то невразумительное пробурчал и густо покраснел. — Это уже отходы, так сказать. Да-с. И эксперимент с детской злобой уже подходил к концу, а тут вы-с!
— А мне непонятно, я-то вам здесь зачем нужен?
— Как же, как же, Сергей Иванович?! Неужели действительно непонятно? — Шалфей Горюныч сделал притворно-удивленное лицо, — Я думал, вы гораздо понятливее. Что ж, объясню и это. Все дело в том, что все наши неприятности с доставкой сырья для эксперимента начались именно с вашим приходом в школу. Да-с! Как только вы стали классным руководителем бывшего шестого «В», уровень злобы в классе практически упал до нуля! Почти полностью прекратились драки! Где ж это видано такое? А ведь в этом классе учатся наши двоечники-передовики! Это был когда-то наш лучший класс! — Шалфей Горюныч пальцем показал на доску объявлений. — Дальше хуже. Резко упал уровень злобы и в соседних классах. Что нам оставалось делать? Нам срочно пришлось разработать операцию по вашему удалению из школы и раздаче желтых цветков двоечникам для стимуляции потока злобы в ускоритель. И вот вы здесь.
— Совсем забыл. — Шалфей Горюныч повернулся к Цеппелину. — Сходи, голубчик, в ускоритель и посмотри, что там напортил нам Сергей Иванович. Если все в порядке, будем запускать новый шар. — тот молча повернулся, открыл дверь в ускоритель и скрылся за нею.
* * *Когда Лена Мякина увидала связанного по рукам и ногам Ежевику, она сильно перепугалась. Особенно ее напугал огромный рыжий мужик, который медленно вытаскивал из ножен саблю. Как в сильно замедленном кино Лена увидала сверкнувший на солнце клинок, Малюта уже поднял его над головой…
— Стой!!! — что есть силы крикнула Лена, то есть примерно так, как это обычно она делает на уроках литературы или переменах. Малюта вздрогнул и побледнел. Потом пригнулся, резко отпрыгнул в сторону и принял боевую стойку.
— А-а-а!!! — еще громче закричала Лена и запустила в Малюту портфелем. Тот ловко увернулся и рубанул саблей по портфелю. В воздухе закружились листы тетрадок и учебников.
— Вот теперь сам пойдешь сдавать в библиотеку книги!!
— Ах, ты, дрянь! — зарычал в ответ Малюта, увидав, что перед ним всего-навсего девчонка, хоть и весьма странно одетая. — Взять ее! — два опричника вложили сабли в ножны и двинулись прямо на Мякину.
— Ничего, ничего! — подумала про себя Лена, — Я вам сейчас устрою танец с саблями. Вы еще за мной побегаете! Меня даже Ежевика догнать не может! — но на всякий случай сунула руку в карман и оторвала один лепесток, — Эх, улететь бы куда-нибудь сейчас с Мишей! Какие же стихи для этого больше всего подходят? Ну, совершенно ничего не помню!
— Беги, Лена! — неожиданно крикнул Ежевика, — Беги! Сзади!!
Лена быстро оглянулась и увидала рослого опричника, который держал в руках рыбачью сеть и собирался кинуть эту сеть на нее. Опричник размахнулся и сеть взвилась в воздух. Но Лена увернулась и кинулась бежать вниз к реке. Она выскочила за ворота и быстро оглянулась кругом:
— Так, вон стоит храм Василия Блаженного. Значит, ГУМ где-то тут, а там легко в толпе затеряться и позвать кого-нибудь на помощь!
Опричники толпой кинулись за Леной по крутому склону вниз. Впереди на тропинке неожиданно появилась еще одна группа опричников, которые несли на руках своего товарища, лицо которого было сильно залито кровью. Бежать стало некуда — слева и справа были глубокие сугробы снега.
— Держи ее!! — кричали бежавшие сзади опричники. Лена подождала, когда толпа опричников приблизхится к ней как можно ближе и с ходу прыгнула резко в сторону. Преследователи не смогли так быстро остановиться и кубарем покатились вниз по скользкой дорожке. Только один опричник, бежавший последним, все-таки успел увернуться и схватил Лену за край пальто. Та так сильно стукнула опричника в лоб кулаком, что у сапог отлетели подошвы, но края пальто опричник так и не выпустил.
— Так ты еще драться, дрянь! — опричник пытался встать на ноги, но не мог. Голые пятки, торчащие из сапог, сильно скользили.В конце-концов он поднялся и с усмешкой поглядел на Лену:
— Ну, я ужо я тебе сейчас задам — в Разбойный Приказ тащить не нать будет!
— Нет на тебе креста, детина здоровая!! — с укоризной сказала Лена и спокойно посмотрела опричнику в глаза.
— Есть! — уверенно ответил тот и на всякий случай похлопал себя по груди. — Есть крест божий!
— Нет нету! — также спокойно ответила Лена, — И сейчас я это закричу на весь белый свет! — Опричник широко перкрестился и стал поспешно расстегивать на себе кафтан. Но поскольку делать это одной рукой было крайне неудобно, он отпустил край пальто, видимо, полагая, что пойманная девчонка и так никуда не денется. А Лена только это и ждала. Она вылезла из сугроба на дорожку и дала такую подножку опричнику, какую она обычно ставит первоклашкам на переменах, когда те пробегают мимо. От такой подножки и Миша Ежевика отлетел бы далеко в сторону, а не то что опричник какой-то!
Опричник с криком «а-а-а!!» полетел вниз по тропинке, сбивая с ног и увлекая за собой тех, кто уже поднимался вверх. Они кубарем скатились к реке, но быстро отряхнулись и стали снова упорно карабкаться наверх.
— Креста на вас всех нету! — крикнула им Мякина и погрозила кулаком. — Все бы вам маленьких обижать!!
— Есть! Есть! — хором ответили опричники.
— Нету! А религия — опиум для народа!
— Господи! Помилуй и спаси нас грешных! — опричники повалились на колени и стали истово креститься и бить поклоны, — Очисти нас от скверны! Не дай погибнуть во мраке неверия!
— Ну, вот так-то лучше, — пробурчала Мякина и побежала назад к связанному Ежевике. Еще издали она увидала Малюту Скуратова, который ходил кругами возле лежащего на снегу Ежевики и притоптывал от нетерпения и холода ногами. Лена тихо подкралась к нему сзади и сильно толкнула его головой в сугроб. И пока Малюта вылазил из него, Лена развязала Мишу Ежевику и они побежали вперед не развирая дороги:
— Миша, ты какие стихи знаешь, чтобы нам отсюда подальше улететь? — на бегу прокричала Лена, — Вдвоем? Я уже листок оторвала! — сзади их уже догонял Малюта с толпой опричников. Конечно, если бы Миша так сильно не замерз, лежа на снегу, они бы легко убежали от преследователей. А так — нечего и мечтать убежать от них! Миша вдруг остановился, покрутил головой и, подхватив Лену на руки, громко прокричал:
