Вадим Чирков - Пришельцы с планеты Земля
Трое металлических громил терпеливо дожидались переговоров двухголового и четверорукого противника и потихоньку перемигивались огоньками — синими, красными, желтыми, оранжевыми…
Кубик шепнул Славику:
— Давай вместе кивнем и скажем им что-нибудь хором, чтобы они не думали, что наши головы в чем-то друг с другом не согласны.
— А что мы им скажем? — так же тихо спросил Славик.
— Нужно что-нибудь пострашнее. Чтобы знали, с кем имеют дело.
— Что?
Роботы внимательно за ними наблюдали.
— Давай самое простое, — Кубик нашептал угрозу Славику, тот кивнул и долину Кукурбиты огласили два громких земных голоса, прооравшие страшную, на их взгляд, угрозу: — Да знаете ли вы, с кем связались! Смерть вам, болваны неотесанные!
Поняв, что их предложение драться принято, металлическая тройка, суча кулаками, стала приближаться к серебристому противнику.
Кубик тряхнул плечами, давая знак Славику слезть, тот спрыгнул, чтобы не мешать бывшему моряку и фехтовальщику маневрировать в бою, а художник натянул покрепче перчатки, топнул каблуком, проверяя его прочность, и принял боксерскую стойку, которую, как всякий спортсмен, знал.
Роботы-разрушители, увидев, что противник разделился надвое, остановились, но средний робот, что, вероятно, был у них старшим, что-то просигналил, и тройка стал надвигаться на Кубика.
Тяжеленные кулаки бойцов с Ныреха поднимались и опускались, роботы приближались к серебристому неприятелю, может быть, более быстрому в движениях, но просто тщедушному по сравнению с ними.
Кубик был весь внимание. Он выискивал "дырку" в защите роботов, чтобы свалить с ног хоть одного из них, когда наступит подходящий момент.
— Славик! — крикнул он, на секунду оглянувшись, и увидел, что мальчишка не убежал к обрыву, а стоит, сжимая кулаки, у него за спиной. — Славка, если увидишь, что меня сбили, беги! Беги со всех ног, роботы тяжелые, они тебя не догонят. Я, конечно, посопротивляюсь…
Оставалось каких-нибудь пять-шесть метров между противниками, как вдруг на середине этой дистанции стала быстро вырастать горка чернозема, похожая на ту, что выбрасывает у нас на Земле крот.
И Кубик, и роботы остановились, уставившись на горку. Она на глазах выросла, раздвинулась и на верхушке ее так же неожиданно, как и она сама, появился продолговатый плод, напомнивший художнику кабачок с огорода Евдокимовны, только, понятно, меньше. Кабачок повертелся, словно разглядывая тех, кто его окружает, толстый его конец оказался через несколько секунд направленным в сторону роботов.
Обе группы бойцов (Славик так и не оставил художника) следили за ним. Кабачок перестал шевелиться и замер. Роботы оживленно "переговаривались" — огоньки на их лбах так и мелькали, сменяя друг друга. Вдруг что-то щелкнуло, кабачок подпрыгнул, бахнул, да так громко, будто выстрелила маленькая пушка мортира. В сторону роботов из него вылетела белесая струя. Те, чуть она в них попала, схватились за "глаза".
Кабачок тут же скатился в сторону, его место занял другой, побольше. Он развернулся в сторону роботов тупым концом, бабахнул, подпрыгнул, как настоящая мортира, — и еще одна белесая струя окатила головы роботов.
Глаза разрушителей были залеплены мутной слизью, а белые семечки обсыпали их квадратные "лица". Роботы не поняли, что произошло, отчего перестали вдруг видеть — и стали размахивать ручищами, думая, наверно, что это козни их серебристого соперника, и надеясь его, теперь невидимого, зацепить железным кулаком…
И, конечно, один из них немедленно заехал сослепу соседу по голове. Раздался звон, похожий на колокольный, он-то и послужил сигналом к настоящему бою.
Выстрелила и третья "мортира", окончательно залепившая головы металлических бойцов мутной слизью и семечками — те немедленно прилипали ко всему, чего касались.
Бывший спортсмен моментально оценил ситуацию: роботы ослеплены, он должен пользоваться случаем. Художник не стал надеяться на свой кулак, он метнулся к дубине и тут же огрел ею по голове ближайшего робота, который пытался протереть глаза от слизи. Тот, получив удар, размахнулся и залепил соседу в его кубическую голову, да так сильно, что собрат грохнулся навзничь, раскинув руки. Но все же встал и продолжил драку.
Кубик и Славик, видя с какой силой железные кулаки рассекают воздух, держались в стороне, художник выжидал подходящего момента и держал дубину наготове. Вот еще один робот, получив могучий удар от собрата, повалился наземь и остался недвижим.
— Нокаут, — проронил Кубик, — этот встанет не скоро.
Третий, услышав рядом сильный удар и приняв его за удар серебристого противника, тут же засветил соседу в затылок и еще один робот повалился на землю. Стоять на ногах остался один.
Он вертелся на месте, не рискуя сделать и шага, тыкал во все стороны кулаками, пинал невидимого врага тяжелыми сапогами. Кубик подошел к нему со спины, поднял дубину, треснул разрушителя по макушке и когда тот упал, спокойно сказал:
— Как это ни странно, головы у них, как и у людей, — самое слабое место. Будь я конструктором, я бы прятал "мозги" роботов в грудную клетку, а этот умник сделал их по собственному образу и подобию. — Тут Кубик обернулся к другу, стоявшему в пяти метрах от поля битвы. — Я же обещал тебе, что они полетят у нас вверх тормашками.
Бой был закончен. Победила артиллерия — те самые "кабачки", что заплевали незакрывающиеся гляделки роботов мутной слизью, в которой находились их семена. Так, по-артиллерийски, эти плоды разбрасывают осенью свое семя, ширя владения, и это было остроумно использовано кем-то из жителей Кукурбиты против роботов-чужаков.
Черная кротовая горка зашевелилась, люди приготовились увидеть животное, но вместо него наверх вылезли… Грипа, Садим, последним, отряхивая голову от земли, показался Питя. Опередив командира, он крикнул:
— Вот как нужно воевать! Чтобы они сослепу били друг дружку! А вы у себя так не пробовали?
После боя
— Питя! — Славик бросился к малышу и поднял его на руки. — Я так и знал, что это вы сделали!
— Не мы одни, а еще те пруты и фомяки, о которых я тебе рассказывал на Земле. У фомяков был запас этих плодов на зиму — они очень вкусные, когда спелые, только с ними нужно умело обращаться, а пруты быстро-быстро прорыли подземный ход от кладовых до места битвы. Остальное ты видел. Они стреляют, если по ним умело щелкнуть. Мы называем их капризными гогурцами.
— А у нас такие зовут бешеными огурцами, — сказал художник. Он не забывал поглядывать на поверженных роботов, кто-то из них ведь может встать, и снова придется драться.
— Как называется этот город? — спросил он, показывая на дымящиеся вдали развалины.
— Игар, — ответил Грипа. — Так он назывался, когда был цел.
— Сегодняшний день войдет в историю Кукурбиты, как "Битва при Игаре", — предложил Кубик. — А скажите мне, ребята, что мы будем делать с этими роботами?
— Нужно проверить, живы ли они, — ответил Садим. — А после показать нашим инженерам. Им будет интересно, а Кукурбите — полезно: знать ихние секреты.
Проверить роботов взялся Кубик. Двое были "бездыханны" — удары стальным кулаком нарушили какие-то связи в их "мозге". Третий, которого свалила дубинка Кубика, шевелился, пытался встать, но у него ничего не получалось. Художник протер его глаза от слизи носовым платком — на него уставился осмысленный взгляд.
— Как дела, браток? — спросил у робота Кубик. — Попало тебе? Должен сказать, поделом…
— Больше не сунется! — крикнул Питя, забираясь на робота.
— Неужели победа? — не поверил Грипа. — Она досталась нам так легко!
— Боюсь, что мы видели не всех роботов, — возразил Кубик. — Это мог быть только один из отрядов. А со следующими вот этими "пушками", — он ткнул ногой отстрелявший гогурец, — едва ли справишься.
Все замолчали, даже Питя задумался.
— Что же делать? — спросил Грипа. — Все наши люди сейчас в горах, а советоваться, насколько я понимаю, нужно немедленно.
— Ваши горы далеко? — Кубик не спускал глаз с шевелившегося робота. У того подергивались то руки, то ноги, а то он пытался поднять голову.
— Мы долетим до них быстро, — сказал Грипа. — Сейчас я вызову наш корабль. — Он вынул из верхнего кармана своего комбинезона небольшую коробочку и тут же услышал голос пилота Вьюры:
— Слушаю, командир!
Тем временем Славик ходил от одного поверженного робота к другому и дивился их мощи.
— Я думаю, — сказал Кубик, — что этих зверюг нельзя оставлять без присмотра. Их нужно как-то обезвредить. Может, связать?
— А ты не мог бы их выключить? — спросил Садим. — Отключить от питания?
— Я плохо разбираюсь в технике, — пожалел художник. — Вдруг ошибусь?
— Тогда давайте попытаюсь я, — предложил Садим. — Ты мне поможешь?
