Гробница первого императора - Прево Гийом

29      ДВА СОЛНЦА

Живот больше не болит — вот первое, что обнаружил Сэм очнувшись. Ничего не горит, не раздирает внутренности, иглы не втыкаются в кожу. Только затылок ломит. К тому же он валяется на холодном жестком полу со связанными за спиной руками. Дохлая рыба на дне холодильника... Вокруг темно и тихо. Сколько времени он уже здесь лежит? И куда подевался Рудольф?

Сэм сплюнул пыль, забившую рот, и, извиваясь, попытался подняться. Наконец ему удалось сесть, опершись о прямоугольный камень, в котором он на ощупь узнал основание саркофага Сетни. Самого саркофага на месте не было. Видимо, они попали в правильное время... Когда Сэм впервые оказался в Фивах, работы по оформлению гробницы подходили к концу, но сам гроб еще не был установлен. Сэм тогда несколько дней провел с рабочими, занимавшимися оформлением гробницы. А после этого встретился с родным сыном Сетни, Ахмосисом. Именно Ахмосис и вручил ему стеклянного скарабея, с помощью которого Сэм смог вернуться домой.

Сэм сделал три шага и уткнулся в стену. Если память ему не изменяла, размеры помещения тоже совпадали. Погребальный зал Сетни был приблизительно четыре на четыре метра, и ровно посередине стоял саркофаг. Еще одно подтверждение того, что он попал в нужное место... Вот только куда подевался Рудольф? Может, потерялся в пути, пал жертвой временного сбоя? Это было бы отлично, если бы не Золотой обруч, точнее, целых два. Ведь без них Сэм не сможет вернуться обратно. Так или иначе, следовало поторопиться. И первым делом избавиться от тряпки, связывавшей руки...

Сэм двинулся вдоль стены, пока не наткнулся на кувшин или сундук — судя по звуку, полный. Видимо, набит вещами или продуктами, приготовленными для последнего путешествия верховного жреца... Когда Сэм покидал это место после встречи с Ахмосисом, многие погребальные предметы были уже здесь. Похоже, время действительно выбрано правильное.

Наверху послышались шаги, и Сэм поднял глаза. В центре потолка находилось отверстие, через которое просачивался оранжевый свет. Оно представляло собой единственный выход из зала. Раньше оттуда свисала веревочная лестница, но теперь кто-то ее убрал. Понятно кто...

— Ну наконец-то продрал глаза! — раздался недовольный голос Рудольфа. — Я тут уже минут десять прогуливаюсь. Думал, ты погрузился в спячку до весны!

Он присел на корточки и посветил себе факелом, чтобы разглядеть Сэма, а потом добавил:

— Ты про мамашу-то свою не забыл? Отдыхать сюда, что ли, приехал?

— Ведь вы сами ударили меня по голове! — возмутился Сэм.

— Разумеется! У меня всё-таки есть кое-какой опыт. Думаешь, я бы выжил во всех этих путешествиях, если бы слепо верил всем подряд и не соблюдал мер предосторожности?

Он переложил факел в левую руку, достал из кармана пистолет и опять наставил на Сэма.

— Кстати! У меня две хорошие новости. Во-первых, как я и надеялся, если перевозить Золотой обруч в транспортной нише Камня, он никак не влияет на переброс. Видимо, ему нужно самому как-то участвовать в прокладывании маршрута или вроде того. В общем, я запросто перевез его вместе с пистолетом. Удобно, скажи?

Рудольф выглядел страшно довольным.

— Вторая хорошая новость — это то, что, когда мы приехали, тут на земле лежал зажженный факел. Можно подумать, предыдущий путешественник оставил его специально для нас. А ведь предыдущим путешественником был...

Он не закончил фразу, но Сэмюел и так понял. Если теория Рудольфа верна, то путешественника, использующего монету для возвращения в место, где он уже бывал, Камень забрасывает в момент, следующий за тем, из которого он отбыл в прошлый раз. Другими словами, велика вероятность, что факел оставил на земле сам Сэмюел.

— Какая ирония, не правда ли! — расхохотался Татуированный.Ты как будто заранее подготовился к торжественному моменту, когда я обрету бессмертие. И позаботился об освещении! Ну а теперь, мой мальчик, тебе остается лишь совершить то, зачем мы здесь. Где кольцо?

Сэмюел молчал и краем глаза искал среди похоронного скарба какой-нибудь предмет, который мог его выручить. В полутьме он разглядел два-три кувшина, несколько статуэток, пару кресел, пику... Пика... Если до нее дотянуться, возможно, удастся освободить руки и вооружиться?

— Ты уже достаточно тянул время, — предупредил Татуированный, —- Счетчик тикает!

Сэм переместился поближе к стене, на которой был изображен большой бог Тот в окружении сотни маленьких персонажей. Он сделал вид, что разглядывает корону, которую бог с головой ибиса держит в руках, а на самом деле внимательно присматривался к пике, стоявшей примерно в метре от него. Наконечник выглядел достаточно остро.

— Можем начать с пули в колено, — предложил Рудольф.

Сэм закрыл глаза и сосредоточился на втором биении, которое чувствовал глубоко в груди. Должно быть, в этом месте были хорошие волны, потому что он почти сразу привел сердечный ритм в согласие со стуком Камня. В помещении стало заметно светлее, все предметы приобрели красивый нежно-зеленый оттенок, а воздух вокруг заколыхался, как вода. Сэм не знал каким образом, но он предчувствовал, что не сможет задержать эффект замедления надолго. Видимо, слишком сильно израсходовал запасы, спасаясь от безумной Марты! Но другого выхода всё равно не было...

Он толкнул пику локтем, уронил на пол и крепко сжал ступнями. Потом опустился на корточки над металлическим наконечником и стал тереться о него льняным узлом на запястьях. Ткань потихоньку расходилась от соприкосновения с острым металлом. Но Рудольф предусмотрительно обмотал штаны вокруг рук несколько раз и завязал двумя или тремя узлами. Дело может затянуться...

Пытаясь высвободиться, Сэм оглядывался по сторонам. Комната походила на старинный бассейн, наполненный чудесной водой из сказок, цвета почти такого же, как стеклянный скарабей Ахмосиса. Факел, который держал в руке Рудольф, отбрасывал на стены странные бурые отблески. А сам Татуированный напоминал окаменевшее разъяренное существо. Что же до основания для саркофага в центре комнаты, оно местами стало как будто прозрачным и в камне, прямо внутри породы, угадывались там и тут какие-то формы...

— Вот оно что! —пробормотал Сэм, выпустив в воздух фонтанчик пузырьков.

Так было и в мавзолее императора Цинь, когда Сэмюел оказался в черном гроте, где ему предстояло высечь свой собственный Камень! Тогда он тоже сначала не увидел в каменной глыбе ничего особенного. Но, когда замедлилось время, ее поверхность стала просвечивать и в камне проявились контуры того, что следует высечь. Так и сейчас, в постаменте для саркофага, где-то глубоко внутри показались контуры солнца и его лучей...

Сэмюел прищурился, чтобы лучше разглядеть проступающий рисунок. В памяти вдруг всплыла загадочная фраза, которую передал ему перед смертью император Цинь. «Два солнца не могут светить одновременно»... Два солнца! Ну конечно! Теперь всё ясно! В основании саркофага был не один, а два Камня! Два солнца! А светить одновременно они не могут, потому что проявляются в разное время! Вот откуда это ощущение перестановки, которое испытал Сэм, оказавшись в гробнице во время раскопок, где участвовал отец... Ведь до захоронения Сетни Камень располагался с другой стороны постамента, в дальней части комнаты. Сэму тогда показалось это странным, но в тот день у него было слишком много других забот...

Сегодня же всё стало яснее. На самом деле на обоих концах постамента находится по Камню, но они показываются по очереди. Например, до захоронения Сетни доступным был тот Камень, который находится в глубине погребального зала. Сейчас они с Рудольфом прибыли с его помощью. А после захоронения Сетни был такой период, когда путешественник мог воспользоваться лишь вторым солнцем. Тем, которое обращено к фигуре Тота и погребальным предметам. Именно это солнце Сэмюел угадывал сейчас под каменной толщью...

— Но как стало возможным подобное чудо? Может, это задумка скульптора, который после захоронения Сетни скрыл один Камень и проявил второй? А может — волшебство самого верховного жреца. Ведь он, конечно, посещал собственную гробницу. И даже спрятал в ней кольцо...