С. Гроув - Стеклянная карта

Мартин подался вперед и взял дочь за руку.

– Мы с Шадраком так и не сумели договориться, – печально продолжала она. – Наши споры стали непримиримыми… Думается, по сути, все сводилось к чувству вины. Лакрима молила нас о помощи, а мы позорно удрали… В конце концов, уступая моим пожеланиям, Шадрак согласился разделить карты, чтобы уменьшить их совокупную силу. Стеклянная была инструментом чудовищной мощи, но сама по себе полной истории Разделения она не показывала. Я знаю, что Шадрак очень мудро и бережно пользовался ее превосходными качествами, создавая собственные работы, столь изящные и подробные. С помощью Лупы он двигал вперед картологическую мысль – и весьма тщательно сохранял в тайне существование самого инструмента. Тем не менее слухи распространялись. Весть о Многоязычной Поисковой Лупе добралась даже сюда. И конечно, легионы картологов и алчных авантюристов пылали желанием завладеть ею… Ну а остальные три карты в отрыве от стеклянной являли собой лишь декорации. Я их сохранила…

Мы с Шадраком порвали отношения, и расставание вышло скверным. Он лишь раз мне написал, что вновь посетил Талисмана, – к тому моменту старик безнадежно утратил рассудок. Зато Шадрак выпустил лакриму. Та немедленно сбежала, а мой бывший друг отвез Талисмана в Нохтланд, где и устроил в монастырской больнице. Время от времени я его навещаю… Теперь он как дитя малое. Живет в собственном мире, неведомом остальным… Вот так прервалось мое знакомство с Шадраком – до сегодняшнего дня. – И Вересса устало улыбнулась Софии: – Итак, стеклянная карта вернулась в Нохтланд вместе с тобой.

– Где же три другие карты, дитя? – требовательно спросил Мартин. – Что-то я ничего похожего у тебя не видал!

– Они в библиотеке, заперты в сейфе… – вздохнула Вересса. – Что ж, стало быть, четыре карты вновь собрались в одном месте!

24. В песок

26 июня 1891 года: Шадрак в плену (день 6-й)

Арболдевела – от «arbol de vela», то есть «парусное дерево», – транспортное средство, приводимое в движение ветром и используемое для перемещения по суше и воде. Ранние модели были разработаны для двора Леопольдо. Ветровая энергия, улавливаемая парусами, накапливается и служит для вращения колес: плетеных – на суше и гребных – в воде. Арболдевелы находят широкое применение в области Тройственных эпох и на северной периферии.

Шадрак понимал, что скоро им предстояло сойти с поезда: не зря же големы все утро упаковывали пожитки Бланки. Сам он старался занять свой разум самым насущным. Он на скорую руку перенес свои воспоминания на медный лист, теперь началась кропотливая работа по их упорядочению и претворению в карту. Шадрак склонялся над медной пластинкой с увеличительным стеклом, вглядываясь в сложный узор окислов. Рядом на столе были разложены и расставлены орудия его ремесла – микроскоп, набор молоточков и резцов, ящичек пузырьков с разноцветными жидкостями, остывшая жаровня… Голем по имени Плач стоял поблизости, с привычным терпением наблюдая за работой Шадрака. Со времени первого разговора они едва перекинулись словом, но Плач, судя по всему, передал Бланке их совместную ложь, и та больше не заглядывала в комнату.

По представлениям Шадрака, поезд уже находился в непосредственной близости от границ Пустошей. Куда направится Бланка, когда впереди кончатся рельсы? Об этом можно было только гадать. Он понимал, что время, отпущенное ему, неумолимо истекало. А значит, медлить с побегом нельзя.

Шадрак вовсю трудился над медной пластинкой, когда дверь неожиданно отворилась. Вошла Бланка, сопровождаемая четверкой големов.

– Мы покидаем «Пулю», – объявила она. – Ваша племянница села в Новом Орлеане на корабль под названием «Лебедь». Он идет в Веракрус. – Кажется, она улыбалась. – Стало быть, мы едем на юг. Когда доберемся до границы, сядем на болдевелу и отправимся в Веракрус.

Шадрак не показал вида, что слышал.

– Я вам об этом сообщаю из вежливости, – добавила Бланка. – Чтобы у вас не было причин сомневаться в скором воссоединении с племянницей. Ваша карта местоположения Карты Всех Карт должна быть подготовлена в срок. – Она присмотрелась к медной пластинке. – Вы завершили ее?

– Не совсем, – быстро ответил Шадрак.

– Дайте взглянуть. – Она протянула руку.

– Я бы предпочел сперва закончить ее.

Бланка все равно взяла карту.

– Дай спичку, Плач.

Мгновение помедлив, тот вытащил из кармана куртки коробок. Зажег спичку и подставил хозяйке. Бланка поднесла карту к маленькому огоньку, потом опустила на стол. Ожившая поверхность запестрела непонятными рисунками. Бланка живо стащила перчатку и приложила палец. Шадрак так и напрягся, он предвидел эффект.

На несколько секунд Бланка замерла в неподвижности. Потом отдернула палец, словно обжегшись.

– Не верю, – сказала она. – Этого места более не существует. Да и откуда оно вам известно? – с напором прошептала она. – Рассказывайте, живо!

От нее веяло такой злобой пополам со страхом, что воздух в комнате, казалось, сгустился. Плач вздрогнул, отшатнулся…

Шадрак ощутил, как застучало в висках, и резким движением поднялся со стула.

– Я вас о том же мог бы спросить! – парировал он, силясь сохранять внешнее спокойствие.

Чего стоил один голос, которым Бланка произнесла последние слова! От него самое твердокаменное сердце екнуло бы невпопад.

– Откуда вам известно об этом месте? – то ли прохрипела, то ли выкрикнула она.

Было очевидно, что в таком состоянии даже Плач хозяйку еще не видел. Остальные големы с ужасом смотрели на нее, не в силах двинуться с места.

– Я там был, – ровным голосом произнес Шадрак. – И вы тоже там были.

– Вы солгали мне! – взвыла Бланка и бросилась к нему, огибая стол. – Вы меня обманули!

– Я вам обещал нарисовать карту. И сделал это.

Она стремительно шла навстречу, и впереди нее осязаемыми языками пламени неслась такая ярость, что Шадрак несколько мгновений всерьез ждал физического нападения, но Бланка остановилась. Ее вуаль покачивалась в паре дюймов от его лица. Вот сейчас она даст волю гневу… Однако Бланка вдруг отпрянула и словно бы съежилась, пламя погасло, и лишь судорожное дыхание доносилось до слуха Шадрака. Вуаль снова заколебалась.

– Вот, значит, вы какой, – неверным голосом выговорила она. – Бездушный и бессердечный. У вас хватило жестокости напомнить мне о том месте… Как вы могли?

– Я не имел намерения причинить вам боль. – Шадрак говорил серьезно и твердо. – Стремился лишь показать: я понимаю. – Он пристально вгляделся в ее вуаль, потом тихо добавил: – Если вы всего лишь покажете им карту, они тоже поймут.

Бланка вдруг опять вспыхнула и повернулась к подручным:

– Кому еще об этом известно?

Големы дружно замотали головами. Глаза Плача горели огнем, но и он промолчал.

– Он рассказывал тебе, что собирается нарисовать? – подступила к нему Бланка.

– Он сказал, что объяснит мое имя, – ответил Плач. – Первопричину плача. И я захотел понять правду, – добавил он с твердостью, почти безрассудной.

Бланка молча воззрилась на него… После чего заговорила совсем другим голосом.

– Ну конечно. Ты захотел понять правду, – произнесла она почти ласково. – Сколь глупо было с моей стороны так промедлить с твоим обучением, Плач… Что ж, истину ты непременно узришь… – И вновь повернулась к Шадраку. – А вам предстоит узнать цену обмана, вернее, попытки меня обмануть. Вы незаменимы, и это вас защищает, но всех остальных вам не спасти.

Быстро обойдя стол, она кивнула големам, окаменевшим вдоль стены.

– Уведите их, – велела она, указывая на Шадрака и Плача.

Их подхватили и не то вывели, не то вынесли в соседний вагон. В углу виднелась тачка, о которой Шадрак был премного наслышан. А посередине вагона – песочные часы никак не ниже взрослого человека. Сейчас они, подвешенные в железном кардане, покоились на боку. Обе половинки были сделаны из стеклянных пластин в форме лепестков, спаянных по краям вместе. Одна половина была наполнена песком и закупорена. Вторая – пуста и открыта, один из лепестков свисал наружу, точно прозрачная дверца.

Шадрак тотчас понял, что здесь должно было произойти.

– Нет! – крикнул он, отчаянно вырываясь. – Этим вы ничего не достигнете!

Бланка холодно проговорила:

– Вы упустили свой шанс на сделку со мной, – и повернулась к големам: – Шапочку и рубашку!

– Его воспоминания бесполезны для вас!.. – не сдавался Шадрак.

Плач перестал отбиваться. Он стоически молчал, глядя прямо перед собой, словно пытаясь вызвать некое смутное воспоминание. Вот его пальцы коснулись амулета на шее… Двое големов живо всунули его в смирительную рубашку, примотали руки к телу и накрепко завязали. На голову натянули шлем из ткани и дерева, закрывший глаза. Затолкали ему в рот деревянный брусок и заправили проводки в шлем.