Гробница первого императора - Прево Гийом

Сэмюел пересек хирургическое отделение и наконец оказался в приемном покое, где уже неплохо ориентировался. Лили тактично настояла, чтобы Сэм пошел к Аллану один. Убедила его в том, что ей ужасно не терпится почитать комиксы, которые лежат у Сэма на тумбочке, и она присоединится к нему, когда приедет ее мама, а значит, совсем скоро. Про разговор Сэма с Алисией она ни словом не обмолвилась. Только улыбнулась, глядя на его довольную физиономию. Не сестра, а клад...

Однако стоило Сэму войти в палату 313, как приподнятое настроение разом улетучилось. Он совсем забыл, как там холодно и безрадостно, в этой палате: больше похоже на морг, чем на место, где люди лечатся и выздоравливают. Его поразило полное отсутствие в палате какой-либо органической жизни. Казалось, единственное живое здесь — это мигающие экраны и попискивающие приборы. Аллан лежал неподвижно, й о его плачевном состоянии можно было судить по сложной системе голубых трубочек, которые тянулись ото рта и носа к огромной машине, похожей на металлического осьминога с экранчиками вместо глаз, и по бутылкам с жидкостями разных цветов. Только благодаря всему этому отец мог дышать и питаться. Он был всё таким же худым, как и неделю назад, и под многочисленными повязками на груди и шее по-прежнему скрывались раны. Аллан всё никак не набирал потерянный вес, а полученные травмы не желали заживать.

Сэмюел бросил взгляд на частоту сердцебиения, отображающуюся на экране. В среднем 52 удара в минуту. Таким низким пульс раньше не был... Сэм коснулся пальцами истощенной ладони, выглядывавшей из-под одеяла, и вздрогнул. Отец оказался холодным, как мраморное изваяние. Нужно скорее поговорить с ним, восстановить прерванную связь...

— Папа? Это я, Сэм. Прости меня, пожалуйста, я... Я пока не смог спасти маму. За последние дни столько всего произошло, и... Алисия пропала...

Он принялся подробно рассказывать отцу о том, как девушку похитил Рудольф и как ему пришлось ради ее спасения отправиться в Египет, Китай, а потом в Рим, пока наконец они вместе не оказались в будущем. Сэм предусмотрительно умолчал о пожаре в доме бабушки и о том, что сам попал в больницу. На этот раз, в отличие от прошлого визита Сэма, Аллан никак не реагировал на его рассказ. Сэмюел массировал ему руку, гладил по щеке, шептал на ухо, но отца здесь будто не было вовсе...

— Мне бы так хотелось узнать твое мнение по поводу одной вещи, пап, упрямо продолжал Сэм. — Если мама откажется отправиться со мной в наше настоящее, я тут кое-что придумал... Кольцо вечности. Понимаешь, о чём я? Кольцо, которое дарит вечную жизнь. Я много о нём слышал, и... В общем, если коротко, археолог Чемберлен говорил, что оно не только дает бессмертие, но еще и может излечить от любой болезни. А значит, если легенда не врет и если мне удастся привезти его тебе, оно сможет нам помочь, правда? Я знаю, что Сетни спрятал кольцо где-то у себя в гробнице и что найти его можно только с помощью обоих Золотых обручей. У нас уже есть браслет Мервозера, а второй браслет — тот, который ты подарил маме... Думаю, я смогу его достать... Что ты об этом думаешь? Если я добуду кольцо вечности, ты готов испробовать его действие на себе?

Сэмюел коснулся отцовской руки и пристально вгляделся в экран, на котором отображался ритм его сердца. 52... 52... 51... 52... Ни намека на улучшение, ни секундного ускорения, ничего... Сэм надеялся, что его рассказ немного взбодрит отца, но на этот раз у него ничего не получилось. А может, у Аллана осталось так мало сил, что их не хватает даже на то, чтобы слышать. Возможно, даже возвращение Элайзы уже не успеет ему помочь.

Нужно действовать. И как можно скорее.

Сэмюелу разрешили вечером покинуть клинику при условии, что через несколько дней он вернется для повторного обследования. Он еще раз зашел обнять отца, поблагодарил Изабель и вместе с Лили сел в машину тети Эвелин.

Первым, кого они встретили у книжной лавки, был старик Макс. Он стоял у фонарного столба и отстегивал свой велосипед. Увидев Сэма, Макс издал радостный крик и поспешил пожать его руку. Точнее, стиснуть так, что она даже хрустнула. После этого он рассказал, что помогал дедушке и бабушке Сэма и Лили разместиться в доме. Глядя, как старик возится с велосипедным замком, Сэм призадумался и спросил:

Макс, простите, мне всегда было интересно, почему вы даже на нашей тихой улице всегда пристегиваете велосипед? Разве тут что-нибудь могут украсть?

Старик, известный своей глухотой, переспросил:

— Украсть? Да запросто! У меня однажды стянули велосипед прямо со двора, представляешь?! С тех пор я всегда вешаю замок!

— Но мне-то вы скажете код? — невинно улыбаясь, спросил Сэм.

— Тебе — конечно! — не задумываясь ответил старик. — Бери и катайся когда захочешь.

Он подозвал Сэма поближе и шепнул ему на ухо:

— Код — 1937. Год моего рождения. Хитро придумано, правда? — добавил он и подмигнул.

Сэмюел подмигнул в ответ. Старик забрался на велосипед и, лихо крутя педали, поехал к своему дому. Велосипед — вещь полезная...

Сэм вошел в «Книжную лавку Фолкнера», и, едва переступил порог, к нему бросилась бабушка, с глазами, опухшими от слез. Она прижала его к себе и прошептала:

— Мой хороший, мой Сэмми...

От души наобнимавшись и наохавшись, бабушка повела Сэма осматривать новое устройство дома. Большую комнату, где раньше располагался магазин, переделали так, чтобы разместить всю семью. Книжные полки отодвинули к стенам, в центре поставили стол и стулья, у одного из окон пристроили диван и телевизор. Вышло немного сумбурно, но уютно и в целом довольно мило.

— Мы приготовили тебе диванчик у стены, показала бабушка. — Первое время придется потерпеть.

— Без проблем, — успокоил ее Сэм.

Коридор на втором этаже был заставлен штабелями коробок. Ванная завалена бельем, которое удалось спасти из пожара. От него до сих пор пахло дымом. Лили и Эвелин заняли комнату Сэма, превратив ее в нечто среднее между общежитской спальней и складом безделушек, спасенных из сгоревшего дома. Дедушка и бабушка с гораздо меньшим количеством вещей разместились в комнате Аллана.

— Как дедушка? — спросил Сэм.

Бабушка огорченно пожала плечами:

— К сожалению, не очень. Несет околесицу. Пойди всё равно поцелуй его, он будет доволен.

Сэмюел с некоторой опаской толкнул дверь и увидел дедушку. Тот сидел на краю постели и через открытое окно созерцал небо.

— Привет, дедуль, как ты?

Донован чуть обернулся и молча взглянул на вошедшего. Дедушка похудел, щеки были плохо выбриты, глаза смотрели безо всякого выражения. Он выглядел до того изможденным и осунувшимся, что Сэм от растерянности не смог выговорить ни слова. Некоторое время они просто смотрели друг на друга. А потом Донован вдруг заговорил. Хриплым и каким-то надтреснутым голосом.

— Я его видел, — сказал он.

— Кого, дедушка? — не понял Сэм.

— Дьявола, — без тени улыбки ответил тот. — Я его видел.

— Дьявола?

Тогда, ночью, да... Он стоял прямо передо мной. Вот как ты сейчас! Он принес огонь... Адское пламя! — гневно добавил дедушка. — Он хотел всех нас сжечь!

«Рудольф, — подумал Сэм. — Видимо, дедушка застукал в ту ночь Рудольфа!»

— Это ведь был Рудольф, да, дедуль? — спросил он.

Но дедушка будто не слышал, продолжая твердить свое:

— Дьявол, да! Явился к нам в дом! Подошел ко мне с огнем в руках! Это был дьявол, да-да, я видел своими глазами. Дьявол!

Бабушка, услышав его взволнованный голос, вошла в комнату:

— Тише, Донован, тише, не шуми!

Она подошла к дедушке, обняла его и стала укачивать, тихонько что-то приговаривая. Через минуту тот как ни в чём не бывало снова смотрел в окно, куда-то в далекое небо.

— С самого утра такой, — вздохнула бабушка. — То вдруг занервничает, то совершенно сникнет. Врачи говорят, что ничего не могут с этим поделать.

Эвелин и Лили тоже вошли в комнату, и по их расстроенным лицам Сэм понял, что и они не очень верят в дедушкино выздоровление. Он почувствовал, как в душе поднимается волна ярости. Выходит, Рудольф, погубил еще одного человека... Сэм направился прямиком к шкафу Аллана, рывком распахнул его и наугад схватил первые попавшиеся штаны и рубашку изо льна, лежавшие на полке с одеждой для путешествий.